Сочинения

Высоцкий Владимир Семенович

Песня про Джеймса Бонда, агента 007

Себя от надоевшей славы спрятав,В одном из их Соединенных Штатов,В глуши и дебрях чуждых нам системЖил-был известный больше чем Иуда,Живое порожденье Голливуда —Артист, Джеймс Бонд, шпион, агент 07.Был этот самый парень —Звезда, ни дать ни взять, —Настолько популярен,Что страшно рассказать.Да шуточное ль дело —Почти что полубог!Известный всем МарчеллоВ сравненьи с ним — щенок.Он на своей на загородной виллеСкрывался, чтоб его не подловили,И умирал от скуки и тоски.А то, бывало, встретят у квартиры —Набросятся и рвут на сувенирыПоследние штаны и пиджаки.Вот так и жил как в клетке,Ну а в кино — потел:Различные разведкиДурачил как хотел.То ходит в чьей-то шкуре,То в пепельнице спит,А то на абажуреКого-то соблазнит.И вот артиста этого — Джеймс Бонда —Товарищи из ГосафильмофондаВ совместную картину к нам зовут, —Чтоб граждане его не узнавали,Он к нам решил приехать в одеяле:Мол, все равно на клочья разорвут.Ну посудите сами:На проводах в ЮСАВсе хиппи с волосамиПобрили волоса;С него сорвали свитерОтгрызли вмиг часыИ растащили плитыСо взлетной полосы.И вот в Москве нисходит он по трапу,Дает доллар носильщику на лапуИ прикрывает личность на ходу, —Вдруг ктой-то шасть на «газике» к агенту,И — киноленту вместо документу,Что, мол, свои, мол, хау ду ю ду!Огромная колоннаСтоит сама в себе, —Но встречает чемпионаПо стендовой стрельбе.Попал во все, что было,Тот выстрелом с руки, —Ну все с ума сходило,И

даже мужики.Довольный, что его не узнавали,Он одеяло снял в «Национале», —Но, несмотря на личность и акцент,Его там обозвали оборванцем,Который притворился иностранцемИ заявил, что, дескать, он — агент.Швейцар его — за ворот, —Решил открыться он:«07 я!» — "Вам межгород —Так надо взять талон!"Во рту скопилась пенаИ горькая слюна, —И в позе суперменаОн уселся у окна.Но вот киношестерки прибежалиИ недоразумение замяли,И разменяли фунты на рубли.…Уборщица кричала: "Вот же пройда!Подумаешь — агентишка какой-то!У нас в девятом — принц из Сомали!"

x x x

Если где-то в чужой, неспокойной ночиТы споткнулся и ходишь по краю —Не таись, не молчи, до меня докричи, —Я твой голос услышу, узнаю.Может, с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи —Потерпи! — я спешу, и усталости ноги не чуют.Мы вернемся туда, где и воздух, и травы врачуют,Только ты не умри, только кровь удержи.Если ж конь под тобой — ты домчи, доскачи, —Конь дорогу отыщет, буланый,В те края, где всегда бьют живые ключи,И они исцелят твои раны.Где же ты? — взаперти или в долгом пути,На развилках каких, перепутиях и перекрестках?Может быть, ты устал, приуныл, заблудился в трех соснахИ не можешь обратно дорогу найти?Здесь такой чистоты из-под снега ручьи —Не найдешь, не придумаешь краше.Здесь цветы, и кусты, и деревья — ничьи.Стоит нам захотеть — будут наши.Если трудно идешь, по колена в грязи,Да по острым камням, босиком по воде по студеной,Пропыленный, обветренный, дымный, огнем опаленный —Хоть какой, — доберись, добреди, доползи!

Расстрел горного эха

В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха,На кручах таких, на какие никто не проник,Жило-поживало веселое горное,горное эхо,Оно отзывалось на крик — человеческий крик.Когда одиночество комом подкатит под горлоИ сдавленный стон еле слышно в обрыв упадет, —Крик этот о помощи эхо подхватит,подхватит проворно,Усилит и бережно в руки своих донесет.Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья,Чтоб не был услышан никем громкий топот и храп, —Пришли умертвить, обеззвучить живое,живое ущелье.И эхо связали, и в рот ему всунули кляп.Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха.И эхо топтали, но звука никто не слыхал.К утру расстреляли притихшее горное,горное эхо —И брызнули камни — как слезы — из раненных скал…

x x x

Водой наполненные горстиКо рту спешили поднести —Впрок пили воду черногорцыИ жили впрок — до тридцати.А умирать почетно былоСредь пуль и матовых клинков,И уносить с собой в могилуДвух-трех врагов, двух-трех врагов.Пока курок в ружье не стерся,Стреляли с седел, и с колен.И в плен не брали черногорца —Он просто не сдавался в плен.А им прожить хотелось до ста,До жизни жадным, — век с лихвойВ краю, где гор и неба вдосталь,И моря тоже — с головой:Шесть сотен тысяч равных порцийВоды живой в одной горсти…Но проживали черногорцыСвой долгий век — до тридцати.И жены их водой помянут —И прячут их детей в горахДо той поры, пока не станутДержать оружие в руках.Беззвучно надевали траурИ заливали очаги,И молча лили слезы в траву,Чтоб не услышали враги.Чернели женщины от горя,Как плодородные поля,За ними вслед чернели горы,Себя огнем испепеля.То было истинное мщенье —Бессмысленно себя не жгут! —Людей и гор самосожженье,Как несогласие и бунт.И пять веков как божьи кары,Как мести сына за отца,Пылали горные пожарыИ черногорские сердца.Цари менялись, царедворцы,Но смерть в бою всегда в чести, —Не уважали черногорцыПроживших больше тридцати.Мне одного рожденья мало —Расти бы мне из двух корней!Жаль, Черногория не сталаВторою родиной моей.

Очи черные

I. Погоня

Во хмелю слегкаЛесом правил я.Не устал пока, —Пел за здравие.А умел я петьПесни вздорные:"Как любил я вас,Очи черные…"То плелись, то неслись, то трусили рысцой.И болотную слизь конь швырял мне в лицо.Только я проглочу вместе с грязью слюну,Штоф у горла скручу — и опять затяну:"Очи черные!Как любил я вас…"Но — прикончил яТо, что впрок припас.Головой тряхнул,Чтоб слетела блажь,И вокруг взглянул —И присвистнул аж:Лес стеной впереди — не пускает стена, —Кони прядут ушами, назад подают.Где просвет, где прогал — не видать ни рожна!Колют иглы меня, до костей достают.Коренной ты мой,Выручай же, брат!Ты куда, родной, —Почему назад?!Дождь — как яд с ветвей —Недобром пропах.Пристяжной моейВолк нырнул под пах.Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза!Ведь погибель пришла, а бежать — не суметь, —Из колоды моей утащили туза,Да такого туза, без которого — смерть!Я ору волкам:«Побери вас прах!..» —А коней покаПодгоняет страх.Шевелю кнутом —Бью крученыеИ ору притом:«Очи черные!..»Храп, да топот, да лязг, да лихой перепляс —Бубенцы плясовую играют с дуги.Ах вы кони мои, погублю же я вас, —Выносите, друзья, выносите, враги!…От погони тойДаже хмель иссяк.Мы на кряж крутой —На одних осях,В хлопьях пены мы —Струи в кряж лились, —Отдышались, отхрипелиДа откашлялись.Я лошадкам забитым, что не подвели,Поклонился в копыта, до самой земли,Сбросил с воза манатки, повел в поводу…Спаси бог вас, лошадки, что целым иду!

II. Старый дом

Что за дом притих,Погружен во мрак,На семи лихихПродувных ветрах,Всеми окнамиОбратясь в овраг,А воротами —На проезжий тракт?Ох, устал я, устал, — а лошадок распряг.Эй, живой кто-нибудь, выходи, помоги!Никого, — только тень промелькнула в сенях,Да стервятник спустился и сузил круги.В дом заходишь какВсе равно в кабак,А народишко —Каждый третий — враг.Своротят скулу,Гость непрошенный!Образа в углу —И те перекошены.И затеялся смутный, чудной разговор,Кто-то песню стонал и гитару терзал,И припадочный малый — придурок и вор —Мне тайком из-под скатерти нож показал."Кто ответит мне —Что за дом такой,Почему — во тьме,Как барак чумной?Свет лампад погас,Воздух вылился…Али жить у васРазучилися?Двери настежь у вас, а душа взаперти.Кто хозяином здесь? — напоил бы вином".А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути —И людей позабыл, — мы всегда так живем!Траву кушаем,Век — на щавеле,Скисли душами,Опрыщавели,Да еще виномМного тешились, —Разоряли дом,Дрались, вешались"."Я коней заморил, — от волков ускакал.Укажите мне край, где светло от лампад.Укажите мне место, какое искал, —Где поют, а не стонут, где пол не покат"."О таких домахНе слыхали мы,Долго жить впотьмахПривыкали мы.Испокону мы —В зле да шепоте,Под иконамиВ черной копоти".И из смрада, где косо висят образа,Я, башку очертя гнал, забросивши кнут,Куда кони несли да глядели глаза,И где люди живут, и — как люди живут.…Сколько кануло, сколько схлынуло!Жизнь кидала меня — не докинула.Может, спел про вас неумело я,Очи черные, скатерть белая?!

x x x

Жили-были на море —Это значит плавали,Курс держали правильный, слушались руля.Заходили в гавани —Слева ли, справа ли —Два красивых лайнера, судна, корабля:Белоснежнотелая,Словно лебедь белая,В сказочно-классическом плане, —И другой — он в тропикиПлавал в черном смокинге —Лорд — трансатлантический лайнер.Ах, если б ему в голову пришло,Что в каждый порт уже давновлюбленно,Спешит к нему под черное крылоСтремительная белая мадонна!Слезы льет горючиеВ ценное горючееИ всегда надеется в тайне,Что, быть может, в АфрикуНе уйдет по графикуЭтот недогадливый лайнер.Ах,

если б ему в голову взбрело,Что в каждый порт уже давновлюбленноПрийти к нему под черное крылоОпаздывает белая мадонна!Кораблям и поздняяНе к лицу коррозия,Не к лицу морщины вдоль белоснежных крыл,И подтеки синиеВозле ватерлинии,И когда на смокинге левый борт подгнил.Горевал без памятиВ доке, в тихой заводи,Зол и раздосадован крайне,Ржавый и взъерошенныйИ командой брошенный,В гордом одиночестве лайнер.А ей невероятно повезло:Под танго музыкального салонаПришла к нему под черное крыло —И встала рядом белая мадонна!

x x x

Сначала было Слово печали и тоски,Рождалась в муках творчества планета, —Рвались от суши в никуда огромные кускиИ островами становились где-то.И, странствуя по свету без фрахта и без флагаСквозь миллионолетья, эпохи и века,Менял свой облик остров, отшельник и бродяга,Но сохранял природу и дух материка.Сначала было Слово, но кончились слова,Уже матросы Землю населяли, —И ринулись они по сходням вверх на острова,Для красоты назвав их кораблями.Но цепко держит берег — надежней мертвой хватки, —И острова вернутся назад наверняка,На них царят морские — особые порядки,На них хранят законы и честь материка.Простит ли нас наука за эту параллель,За вольность в толковании теорий, —И если уж сначала было слово на Земле,То это, безусловно, — слово «море»!

I. Инструкция перед поездкой за рубеж, или Полчаса в месткоме

Я вчера закончил ковку,Я два плана залудил, —И в загранкомандировкуОт завода угодил.Копоть, сажу смыл под душем,Съел холодного язя, —И инструктора прослушал —Что там можно, что нельзя.Там у них пока что лучшебытово, — Так чтоб я не отчубучилне того, —Он мне дал прочесть брошюру —как наказ,Чтоб не вздумал жить там сдурукак у нас.Говорил со мной как с братомПро коварный зарубеж,Про поездку к демократамВ польский город Будапешт:"Там у них уклад особый —Нам так сразу не понять, —Ты уж их, браток, попробуйХоть немного уважать.Будут с водкою дебаты —отвечай:"Нет, ребяты-демократы, —только чай!"От подарков их суровоотвернись:"У самих добра такого —завались!"Он сказал: "Живя в комфорте —Экономь, но не дури, —И гляди не выкинь фортель —С сухомятки не помри!В этом чешском БудапештеУж такие времена —Может, скажут «пейте-ешьте»,Ну а может — ни хрена!"Ох, я в Венгрии на рынокпохожу.На немецких на румынокпогляжу!Демократки, уверяликореша,Не берут с советских гражданни гроша."Буржуазная заразаВсе же ходит по пятам, —Опасайся пуще сглазаТы внебрачных связей там:Там шпиенки с крепким телом, —Ты их в дверь — они в окно!Говори, что с этим деломМы покончили давно.Но могут действовать онине прямиком:Шасть в купе — и притворитьсямужиком, —А сама наложит толапод корсет…Проверяй, какого полатвой сосед!"Тут давай его пытать я:"Опасаюсь — маху дам, —Как проверить? — лезть под платье —Так схлопочешь по мордам!"Но инструктор — парень дока,Деловой — попробуй срежь!И опять пошла морокаПро коварный зарубеж…Популярно объясняюдля невежд:Я к болгарам уезжаю —в Будапешт."Если темы там возникнут —сразу снять, —Бить не нужно, а не вникнут —разъяснять!"Я ж по-ихнему — ни слова, —Ни в дугу и ни в тую!Молот мне — так я любогоВ своего перекую!Но ведь я — не агитатор,Я — потомственный кузнец…Я к полякам в Улан-БаторНе поеду наконец!Сплю с женой, а мне не спится:"Дусь, а Дусь!Может, я без заграницы обойдусь?Я ж не ихнего замесу —я сбегу,Я ж на ихнем — ни бельмеса,ни гугу!"Дуся дремлет как ребенок,Накрутивши бигуди, —Отвечает мне спросонок:"Знаешь, Коля, — не зуди!Что ты, Коля, больно робок —Я с тобою разведусь! —Двадцать лет живем бок о бок —И все время: «Дуся, Дусь…»Обещал — забыл ты, нешто?ну хорош! —Что клеенку с Бангладештапривезешь.Сбереги там пару рупий —не бузи, —Хоть чего — хоть черта в ступе —привези!"Я уснул, обняв супругу —Дусю нежную мою, —Снилось мне, что я кольчугу,Щит и меч себе кую.Там у них другие мерки, —Не поймешь — съедят живьем, —И все снились мне венгеркиС бородами и с ружьем.Снились Дусины клеенкицвета бежИ нахальные шпиенкив Бангладеш…Поживу я — воля божья —у румын, —Говорят — они с Поволжья,как и мы!Вот же женские замашки! —Провожала — стала петь.Отутюжила рубашки —Любо-дорого смотреть.До свиданья, цех кузнечный,Аж до гвоздика родной!До свиданья, план мой встречный,Перевыполненный мной!Пили мы — мне спирт в аортупроникал, —Я весь путь к аэропортупроикал.К трапу я, а сзади в спину —будто лай:"На кого ты нас покинул,Николай!"

II. Случай на таможне

В. Румянцеву

Над Шере— метьевоВ ноябретретьего —Метеоусловия не те, —Я стою встревоженный,Бледный, но ухоженный,На досмотр таможенный в хвосте.Стоял сначала — чтоб не нарываться:Ведь я спиртного лишку загрузил, —А впереди шмонали уругвайца,Который контрабанду провозил.Крест на груди в густой шерсти, —Толпа как хором ахнет:"За ноги надо потрясти, —Глядишь — чего и звякнет!"И точно: ниже живота —Смешно, да не до смеха —Висели два литых крестаПятнадцатого века.Ох, как онсетовал:Где закон —нету, мол!Я могу, мол, опоздать на рейс!..Но Христа распятогоВ половине пятогоНе пустили в Буэнос-Айрес.Мы все-таки мудреем год от года —Распятья нам самим теперь нужны, —Они — богатство нашего народа,Хотя и — пережиток старины.А раньше мы во все края —И надо и не надо —Дарили лики, жития, —В окладе, без оклада…Из пыльных ящиков косясьБезропотно, устало, —Искусство древнее от нас,Бывало, и — сплывало.Доктор зубвысверлилХоть слезумистер лил,Но таможенник вынул из дупла,Чуть поддев лопатою, —Мраморную статую —Целенькую, только без весла.Общупали заморского барыгу,Который подозрительно притих, —И сразу же нашли в кармане фигу,А в фиге — вместо косточки — триптих."Зачем вам складень, пассажир? —Купили бы за трешкуВ «Березке» русский сувенир —Гармонь или матрешку!"«Мир-дружба! Прекратить огонь!» —Попер он как на кассу,Козе — баян, попу — гармонь,Икону — папуасу!Тяжелос истымиКонтрабан-дистами!Этот, что статуи был лишен, —Малый с подковыркою, —Цыкнул зубом с дыркою,Сплюнул — и уехал в Вашингтон.Как хорошо, что бдительнее стало, —Таможня ищет ценный капитал —Чтоб золотинки с нимба не упало,Чтобы гвоздок с распятья не пропал!Таскают — кто иконостас,Кто — крестик, кто — иконку, —Так веру в Господа от насУвозят потихоньку.И на поездки в далеко —Навек, бесповоротно —Угодники идут легко,Пророки — неохотно.Реки льюпотные!Весь я тут,вот он я —Слабый для таможни интерес, —Правда, возле щиколотСиний крестик выколот, —Но я скажу, что это — Красный Крест.Один мулла триптих запрятал в книги, —Да, контрабанда — это ремесло!Я пальцы сжал в кармане в виде фиги —На всякий случай — чтобы пронесло.Арабы нынче — ну и ну! —Европу поприжали, —Мы в «шестидневную войну»Их очень поддержали.Они к нам ездят неспроста —Задумайтесь об этом! —Увозят нашего ХристаНа встречу с Магометом.…Я показдесь еще,Здесь моедетище, — Все мое — и дело, и родня!Лики — как товарищи —Смотрят понимающеС почерневших досок на меня.Сейчас, как в вытрезвителе ханыгу,Разденут — стыд и срам — при всех святых, —Найдут в мозгу туман, в кармане фигу,Крест на ноге — и кликнут понятых!Я крест сцарапывал, кляняСудьбу, себя — все вкупе, —Но тут вступился за меняОтветственный по группе.Сказал он тихо, делово —Такого не обшаришь:Мол, вы не трогайте его,Мол, кроме водки — ничего, —Проверенный товарищ!