Сочинения

Высоцкий Владимир Семенович

Памяти Василия Шукшина

Еще — ни холодов, ни льдин,Земля тепла, красна калина, —А в землю лег еще одинНа Новодевичьем мужчина.Должно быть, он примет не знал, —Народец праздный суесловит, —Смерть тех из нас всех прежде ловит,Кто понарошку умирал.Коль так, Макарыч, — не спеши,Спусти колки, ослабь зажимы,Пересними, перепиши,Переиграй, — останься живым.Но, в слезы мужиков вгоняя,Он пулю в животе понес,Припал к земле, как верный пес…А рядом куст калины рос —Калина красная такая.Смерть самых лучших намечает —И дергает по одному.Такой наш брат ушел во тьму! —Не поздоровилось ему, —Не буйствует и не скучает.А был бы «Разин» в этот год…Натура где? Онега? Нарочь?Все — печки-лавочки, Макарыч, —Такой твой парень не живет!Вот после временной заминкиРок процедил через губу:"Снять со скуластого табу —За то, что он видал в гробуВсе панихиды и поминки.Того, с большой душою в телеИ с тяжким грузом на горбу, —Чтоб не испытывал судьбу, —Взять утром тепленьким в постели!"И после непременной бани,Чист перед богом и тверез.Взял да и умер он всерьез —Решительней, чем на экране.

День без единой смерти

I

Секунд, минут, часов — нули.Сердца с часами

сверьте!Объявлен праздник всей Земли:«День без единой смерти».Вход в рай забили впопыхах,Ворота ада — на засове,Без оговорок и условийВсе согласовано в верхах.Старухе Смерти взятку далиИ погрузили в забытье —И напоили вдрызг ееИ даже косу отобрали.Никто от родов не умрет,От старости, болезней, отУспеха, страха, срама, оскорблений.Ну а за кем недоглядят,Тех беспощадно оживят —Спокойно, без особых угрызений.И если где резня теперь —Ножи держать тупыми!А если бой, то — без потерь,Расстрел — так холостыми.Указ гласит без всяких «но»:"Свинцу отвешивать поклоны,Чтоб лучше жили миллионы, —На этот день запрещено.И вы, убийцы, пыл умерьте, —Забудьте мстить и ревновать!Бить можно, но — не убивать,Душить, но только не до смерти.Конкретно, просто, делово:Во имя черта самогоНикто нигде не обнажит кинжалов.И злой палач на эшафотНи капли крови не прольетЗа торжество добра и идеалов.Оставьте, висельники, тли,Дурацкие затеи!Вы, вынутые из петли,Не станете святее.Вы нам противны и смешны,Слюнтяи, трусы, самоеды, —У нас несчастия и бедыНа этот день отменены!Не смейте вспарывать запястья,И яд глотать, и в рот стрелять,На подоконники вставать,Нам яркий свет из окон застя!Мы будем вас снимать с петлиИ напоказ валять в пыли,Еще дышащих, тепленьких, в исподнем…Жить, хоть несильно, — вот приказ!Куда вы денетесь от нас:Приема нынче нет в раю Господнем.И запылают сто костров —Не жечь, а греть нам спины,И будет много катастроф,А смерти — ни единой!И, отвалившись от стола,Никто не лопнет от обжорства,И падать будут из притворстваОт выстрелов из-за угла.И заползут в сырую кельюИ вечный мрак, и страшный рак,Уступит место боль и страхНевероятному веселью!Ничто не в силах помешатьНам жить, смеяться и дышать, —Мы ждем событья в радостной истоме.Для темных личностей в СтолбахПолно смирительных рубах:Особый праздник в Сумасшедшем доме…

II

И пробил час, и день возник,Как взрыв, как ослепленье!То тут, то там взвивался крик:«Остановись, мгновенье!»И лился с неба нежный свет,И хоры ангельские пели,И люди быстро обнаглели:Твори, что хочешь, — смерти нет!Иной до смерти выпивал —Но жил, подлец, не умирал.Другой в пролеты прыгал всяко-разно,А третьего душил сосед,А тот — его… Ну, словом, всеДобро и зло творили безнаказно.Тихоня, паинька, не зналНи драки, ни раздоров:Теперь он голос поднимал,Как колья от заборов, —Он торопливо вынималИз мокрых мостовых булыжник,А прежде он был тихий книжникИ зло с насильем презирал.Кругом никто не умирал,А тот, кто раньше понималСмерть как награду или избавленье —Тот бить стремился наповал,А сам при этом напевал,Что, дескать, помнит чудное мгновенье.Ученый мир — так весь воспрял,И врач, науки ради,На людях яды проверял,И без противоядий.Вон там устроила погром,Должно быть, хунта или клика,Но все от мала до велика,Живут, — все кончилось путем.Самоубийц, числом до ста,Сгоняли танками с моста,Повесившихся — скопом оживляли.Фортуну — вон из колеса! —Да! День без смерти удался —Застрельщики, ликуя, пировали.Но вдруг глашатай весть разнесУже к концу банкета,Что торжество не удалось,Что кто-то умер где-тоВ тишайшем уголке Земли,Где спят и страсти, и стихии, —Реаниматоры лихиеТуда добраться не смогли.Кто смог дерзнуть, кто смел посметь,И как уговорил он Смерть?!Ей дали взятку — Смерть не на работе!..Не доглядели, хоть реви, —Он просто умер от любви.На взлете умер он, на верхней ноте.

Театру «Современник»

Все начинается со МХАТАИ размещается окрест.Был быстр и короток когда-тоВаш самый первый переезд.Ах, эти годы кочевые!И вы попали с первых лет:В цвет ваши «Вечные живые»,«Два цвета» тоже — в самый цвет.Как загуляли вы, ребята, —Шагнули в ногу, как один, —Из Камергерского, от МХАТа,Сначала в «Яр», потом — в «Пекин».Ты в это вникнуть попытайся,Театр однажды посетив:«Пекин» вблизи, но по-китайскиНикто — во это коллектив.Еще не ночь, еще не вечер!Хоть есть прогал в твоих рядах, —Иных уж нет, а те далече,А мы — так прямо в двух шагах.Сейчас Таганка отмечаетДесятилетний юбилей.Хотя таких и не бывает, —Ну, так сказать, десятилей…Наш «Современник»! Человече!Театр, Галя, Лелик, все!Еще не ночь, еще не вечер,Еще мы в яркой полосе.

Театрально-тюремный этюд на таганские темы {к 10-летию театра на Таганке}

Легавым быть — готов был умереть я,Отгрохать юбилей — и на тот свет!Но выяснилось: вовсе не рубеж десятилетье,Не юбилей, а просто — десять лет.И все-таки «Боржома» мне налейЗа юбилей. Такие даты редки!Ну ладно, хорошо, — не юбилей,А, скажем, — две нормальных пятилетки.Так с чем мы подошли к «неюбилею»?За что мы выпьем и поговорим?За то, что все вопросы и в «Конях», и в «Пелагее» —Ответы на историю с «Живым».Не пик, и не зенит, не апогей!Но я пою от имени всех зеков —Побольше нам «Живых» и «Пелагей»,Ну, словом, — больше «Добрых человеков».Нам почести особые воздали:Вот деньги раньше срока за квартал,В газету заглянул, а там полным-полно регалий —Я это между строчек прочитал.Вот только про награды не найду,Нет сообщений про гастроль в загранке.Сидим в определяющем году, —Как, впрочем, и в решающем, — в Таганке.Тюрьму сломали — мусор на помойку!Но будет, где головку прислонить.Затеяли на площади годков на десять стройку,Чтоб равновесье вновь восстановить.Ох, мы поездим! Ох, поколесим! —В Париж мечтая, а в Челны намылясь —И будет наш театр и кочевым,И уличным (к чему мы и стремились).Как хорошо, мы здесь сидим без кляпа,И есть чем пить, жевать и речь вести.А эти десять лет — не путь тюремного этапа:Они — этап нелегкого пути.Пьем за того, кто превозмог и смог,Нас в юбилей привел, как полководец.За пахана! Мы с ним тянули срок —Наш первый убедительный «червонец».Еще мы пьем за спевку, смычку, спайкуС друзьями с давних лет — с таганских нар —За то, что на банкетах вы делили с нами пайку,Не получив за пьесу гонорар.Редеют наши стройные рядыПисателей, которых уважаешь.Но, говорят, от этого мужаешь.За долги ваши праведны труды —Земной

поклон, Абрамов и Можаич!От наших лиц остался профиль детский,Но первенец не сбит, как птица влет —Привет тебе, Андрей, Андрей Андреич Вознесенский!И пусть второго бог тебе пошлет.Ах, Зина, жаль не склеилась семья —У нас там, в Сезуане, время мало.И жаль мне, что Гертруда — мать моя,И что не мать мне Василиса, Алла.Ах, Ваня, Ваня Бортник! — тихий сапа.Как я горжусь, что я с тобой на ты!Как жаль, спектакль не видел Паша, Павел, Римский папа —Он у тебя б набрался доброты.Таганка, славься! Смейся! Плачь! Кричи!Живи и в наслажденьи, и в страданьи.Пусть лягут рядом наши кирпичиКраеугольным камнем в новом зданьи.

1975 год

Баллада о времени

Замок временем срыт и укутан, укрытВ нежный плед из зеленых побегов,Но… развяжет язык молчаливый гранит —И холодное прошлое заговоритО походах, боях и победах.Время подвиги эти не стерло:Оторвать от него верхний пластИли взять его крепче за горло —И оно свои тайны отдаст.Упадут сто замков и спадут сто оков,И сойдут сто потов целой груды веков, —И польются легенды из сотен стиховПро турниры, осады, про вольных стрелков.Ты к знакомым мелодиям ухо готовьИ гляди понимающим оком, —Потому что любовь — это вечно любовь,Даже в будущем вашем далеком.Звонко лопалась сталь под напором меча,Тетива от натуги дымилась,Смерть на копьях сидела, утробно урча,В грязь валились враги, о пощаде крича,Победившим сдаваясь на милость.Но не все, оставаясь живыми,В доброте сохраняли сердца,Защитив свое доброе имяОт заведомой лжи подлеца.Хорошо, если конь закусил удилаИ рука на копье поудобней легла,Хорошо, если знаешь — откуда стрела,Хуже — если по-подлому, из-за угла.Как у вас там с мерзавцем? Бьют? Поделом!Ведьмы вас не пугают шабашем?Но… не правда ли, зло называется зломДаже там — в добром будущем вашем?И вовеки веков, и во все временаТрус, предатель — всегда презираем,Враг есть враг, и война все равно есть война,И темница тесна, и свобода одна —И всегда на нее уповаем.Время эти понятья не стерло,Нужно только поднять верхний пласт —И дымящейся кровью из горлаЧувства вечные хлынут на нас.Ныне, присно, во веки веков, старина, —И цена есть цена, и вина есть вина,И всегда хорошо, если честь спасена,Если другом надежно прикрыта спина.Чистоту, простоту мы у древних берем,Саги, сказки — из прошлого тащим, —Потому, что добро остается добром —В прошлом, будущем и настоящем!

x x x

В забавах ратных целый век,В трудах, как говорится,Жил-был хороший человек,По положенью — рыцарь.Известен мало, не богат, —Судьба к нему жестока,Но рыцарь был, как говорят,Без страха и упрека.И счастье понимал он так:Турнир, триумф, повержен враг,Прижат рукою властной.Он столько раз судьбу смущал,Победы даме посвящалЕдинственной, прекрасной!Но были войны впереди,И от судьбы — не скрыться!И, спрятав розу на груди,В поход умчался рыцарь.И по единственной однойОн тосковал, уехав,Скучало сердце под бронейЕго стальных доспехов.Когда в крови под солнцем злымКопался он мечом своимВ душе у иноверца, —Так счастье понимать он стал:Что не его, а он досталВрага копьем до сердца.

Баллада о ненависти

Торопись — тощий гриф над страною кружит!Лес — обитель твою — по весне навести!Слышишь — гулко земля под ногами дрожит?Видишь — плотный туман над полями лежит? —Это росы вскипают от ненависти!Ненависть — в почках набухших томится,Ненависть — в нас затаенно бурлит,Ненависть — потом сквозь кожу сочится,Головы наши палит!Погляди — что за рыжие пятна в реке, —Зло решило порядок в стране навести.Рукоятки мечей холодеют в руке,И отчаянье бьется, как птица, в виске,И заходится сердце от ненависти!Ненависть — юным уродует лица,Ненависть — просится из берегов,Ненависть — жаждет и хочет напитьсяЧерною кровью врагов!Да, нас ненависть в плен захватила сейчас,Но не злоба нас будет из плена вести.Не слепая, не черная ненависть в нас, —Свежий ветер нам высушит слезы у глазСправедливой и подлинной ненависти!Ненависть — пей, переполнена чаша!Ненависть — требует выхода, ждет.Но благородная ненависть нашаРядом с любовью живет!

Баллада о вольных стрелках

Если рыщут за твоеюНепокорной головой,Чтоб петлей худую шеюСделать более худой, —Нет надежнее приюта:Скройся в лес — не пропадешь, —Если продан ты кому-тоС потрохами ни за грош.Бедняки и бедолаги,Презирая жизнь слуги,И бездомные бродяги,У кого одни долги, —Все, кто загнан, неприкаян,В этот вольный лес бегут, —Потому что здесь хозяин —Славный парень Робин Гуд!Здесь с полслова понимают,Не боятся острых слов,Здесь с почетом принимаютОторви-сорви-голов.И скрываются до срокаДаже рыцари в лесах:Кто без страха и упрека —Тот всегда не при деньгах!Знают все оленьи тропы,Словно линии руки,В прошлом — слуги и холопы,Ныне — вольные стрелки.Здесь того, кто все теряет,Защитят и сберегут:По лесной стране гуляетСлавный парень Робин Гуд!И живут да поживаютВсем запретам вопрекиИ ничуть не унываютЭти вольные стрелки, —Спят, укрывшись звездным небом,Мох под ребра положив, —Им, какой бы холод ни был —Жив, и славно, если жив!Но вздыхают от разлуки —Где-то дом и клок земли —Да поглаживают луки,Чтоб в бою не подвели,И стрелков не сыщешь лучших!..Что же завтра, где их ждут —Скажет первый в мире лучникСлавный парень Робин Гуд!

Баллада о Любви

Когда вода Всемирного потопаВернулась вновь в границы берегов,Из пены уходящего потокаНа берег тихо выбралась Любовь —И растворилась в воздухе до срока,А срока было — сорок сороков…И чудаки — еще такие есть —Вдыхают полной грудью эту смесь,И ни наград не ждут, ни наказанья, —И, думая, что дышат просто так,Они внезапно попадают в тактТакого же — неровного — дыханья.Я поля влюбленным постелю —Пусть поют во сне и наяву!..Я дышу, и значит — я люблю!Я люблю, и значит — я живу!И много будет странствий и скитаний:Страна Любви — великая страна!И с рыцарей своих — для испытаний —Все строже станет спрашивать она:Потребует разлук и расстояний,Лишит покоя, отдыха и сна…Но вспять безумцев не поворотить —Они уже согласны заплатить:Любой ценой — и жизнью бы рискнули, —Чтобы не дать порвать, чтоб сохранитьВолшебную невидимую нить,Которую меж ними протянули.Я поля влюбленным постелю —Пусть поют во сне и наяву!..Я дышу, и значит — я люблю!Я люблю, и значит — я живу!Но многих захлебнувшихся любовьюНе докричишься — сколько не зови, —Им счет ведут молва и пустословье,Но этот счет замешан на крови.А мы поставим свечи в изголовьеПогибших от невиданной любви…И душам их дано бродить в цветах,Их голосам дано сливаться в такт,И вечностью дышать в одно дыханье,И встретиться — со вздохом на устах —На хрупких переправах и мостах,На узких перекрестках мирозданья.Свежий ветер избранных пьянил,С ног сбивал, из мертвых воскрешал, —Потому что если не любил —Значит, и не жил, и не дышал!