Социологический ежегодник 2010
Шрифт:
Оба эти момента непосредственным образом связаны с будущим, с прогностическими возможностями социологии и ее нормативностью. Внося социальное знание в публичное пространство, социальные ученые не только определенным образом влияют на решение актуальных проблем, но и добавляют к текущей дискуссии элемент долженствования. Отсюда и возникает проблематика валидного социального знания и ценностных суждений социологов. Она раскрывается в двух вопросах, поставленных автором в настоящей статье. А именно: как возможно социальное знание о будущем, если будущее per se является недоступным для измерения с помощью методологии эмпирических социальных исследований? И каким образом социальные исследования могут быть основой для нормативных оценок, если конвенциональные убеждения ученых являются субъективными?
Автор поставил перед публичной социологией достаточно серьезные вопросы, поиск ответов на которые требует углубленного обсуждения эпистемологических оснований социологии. В рамках данной статьи основное внимание сосредоточено на проблемах прикладной социологии, инструментарий которой позволяет изучать отношение людей к будущему, исследовать их планы на будущее, а также их представления о том, каким оно должно быть. Автор напоминает, что это могут быть как одномоментные, так и лонгитюдные исследования. По словам Белла, будущее присутствует здесь и сейчас. И социологи в состоянии зафиксировать то, что может произойти в будущем. Белл предлагает говорить о прогностической силе социального знания, о каузальных связях, раскрытие которых создает предпосылки для контроля над будущим. Контролю поддается и повседневная практика планирования будущего, связанная с разработкой проектов, инвестированием и т.п.
Привнесение в публичное пространство информации об обществе, о перспективах на будущее оказывает влияние на действия людей. Автор напоминает читателю о самосбывающихся и самоопровергающихся прогнозах, реализация или нереализация которых является следствием того, что саморефлексивное общество определенным образом реагирует на новую описательную или прогностическую информацию. Индивиды, осуществляющие планирование на микроуровне социальных отношений, в рамках этого процесса накапливают опыт принятия решений и социальной активности.
Большинство методов социологических исследований ориентировано на прошлое, на анализ того, что уже было, а не того, что может произойти. Тем не менее существуют и более амбициозные и адекватные проекты исследования будущего. Среди них – прогнозирование и моделирование (Д. Медоуз и др.), игровые методы, конструирование «альтернативных сценариев будущего» (3; 4). Хотя само будущее исследованию не поддается, существует широкий спектр возможностей применения хорошо зарекомендовавших себя методов исследования к верованиям, представлениям и отношениям людей, ориентированным на будущее.
Автор также отмечает, что социологические прогнозы, внесенные в публичное пространство, в свою очередь порождают проблемы, связанные с моральными нормами и ценностями. Говоря об аксиологическом аспекте поставленной им проблемы, Белл в первую очередь указывает на постоянный процесс отбора и трансформации человеческих ценностей. Это происходит на трех уровнях: биопсихологическом (связанном с первичными потребностями человека), моральном (связанном с основаниями социального порядка) и общечеловеческом, гуманистическом (представленном такими ценностями, как стремление к свободе, жажда справедливости и пр.). Именно о последнем уровне автор говорит более подробно, приводя в качестве примера теории ценностей различных социальных мыслителей (от Платона до П. Сорокина). Наличие межгосударственных законов (например, о правах человека) Белл также интерпретирует как доказательство существования ядра общечеловеческих ценностей. Тем не менее автор соглашается, что это ядро может иметь исторически обусловленный характер, т.е. меняться в зависимости от места и времени его фиксации. Более того, далеко не все общества обладают оптимальными ценностями. Ценности некоторых обществ – их Белл, вслед за Р. Эджертоном (1), называет «больными» – могут быть губительными для них самих. Поэтому даже разделяемые большим числом людей ценности необходимо подвергать проверке.
Автор обращается к проблематике ценностей и морали потому, что они имеют непосредственное отношение к будущему. Утверждения долженствования («ought» assertions) относятся не только к настоящему, но и к будущему. В качестве примера Белл приводит категорический императив И. Канта: в нем говорится о максиме поведения, которая может стать универсальным законом. Этика и мораль, по Беллу, не только регулируют поведение людей, но и могут стать основанием их мотиваций.
Чтобы выйти из затруднения с ценностными суждениями, недоступными для научного анализа, автор предлагает пятиступенчатый метод, именуемый «эпистемической импликацией» («epistemic implication») и заимствованный им у К. Ли (2). Данный метод представляет собой научную попытку выведения суждений нормативного характера. Истинное суждение основывается на истинных аргументах. А чтобы получить признание в качестве «истинных», аргументы должны отвечать пяти требованиям. Первое требование – «серьезность», которая проявляется в объективности суждения (мнение должно быть не единичным, относиться к реально наблюдаемым явлениям и быть доступным для оценки независимыми наблюдателями). Второе требование – референциальная релевантность, которая есть не что иное, как адекватность отношения суждения и аргумента (они должны соотноситься с одним и тем же предметом суждения). Третье требование – каузальная релевантность, которая подразумевает адекватность причинно-следственной связи между аргументом и суждением. Четвертое требование – каузальная независимость аргументов от заключения, т.е. отсутствие самореферентности; иначе образуется круг в доказательстве. Пятое требование гласит, что аргумент в пользу выдвигаемого суждения должен быть эмпирически проверяемым. Если аргумент удовлетворяет первым четырем критериям, он – в качестве истинного аргумента – должен подтверждать суждение, а не опровергать его. Этот метод, утверждает автор, позволяет социологам не только проверять существующие ценностные суждения, но и оценивать адекватность собственных, вновь выносимых суждений.
Схема эпистемологического выведения суждений нормативного характера, которую приводит Белл, является рабочей. Автор настаивает на ее использовании социологом, который ориентируется на публичный диалог с различными группами общественности. Социологу, оперирующему суждениями долженствования, следует выполнять два ключевых требования: проверять свои суждения по пяти критериям и соотносить их с пространством других подобных суждений. Важно, чтобы процесс формулирования суждений о будущем, а также их моральная составляющая были прозрачными для окружающих. Подобные суждения, или, иначе, «основания прогнозов» («predictive grounds»), могут, с точки зрения автора, стать для исследований будущего тем, чем являются факты для исследований настоящего и прошлого. Конечная же цель публичной социологии, в представлении В. Белла, – это лучший мир, более свободный и гармоничный. И помогая людям в оценке суждений о будущем, публичная социология может и должна способствовать достижению этой цели.
1. Edgerton R.B. Sick societies: Challenging the myth of primitive harmony. – N.Y.: Free press, 1992. – 278 p.
2. Lee K. A new basis for moral philosophy. – L.: Routledge & Kegan Paul, 1985. – 252 p.
3. Textor R.W., Ladavalya M.R.B., Prabudhanitisarn S. Alternative sociocultural futures for Thailand. – Chiang Mai: Chiang Mai univ. press, 1984. – 155 p.
4. The limits to growth / Meadows D.H., Meadows D.L., Randers J., Behrens, W.W. III. – N.Y.: Universe, 1972. – 205 p.
II. Модернизация в стране и мире: Дискуссионный форум
Статьи
Модернизация: Переосмысливая теорию и практику
Понятия, применяемые науками об обществе, формируются чаще всего на основе естественного языка, в котором они имеют повседневный смысл. Для использования в науке, в частности в социологии, слова обыденной речи нередко проходят длинный путь трансформации от повседневного значения к метафоре, к термину, а затем к понятию, сформированному в рамках определенной теории. Когда описываемый теорией процесс трансформируется, теория меняется, будучи неспособна в прежнем виде объяснить новые факты. В новой теории меняют свое значение и понятия, наполняясь новым содержанием. Не составляет исключение и понятие модернизации.
Однако в политической лексике сегодняшней России это понятие вернулось к исходным повседневным значениям: преобразование, усовершенствование, улучшение, обновление, приведение в соответствие с новыми требованиями и показателями качества. Разумеется, все это необходимо стране. До уровня повседневно-понятного «доросло» в постоянно онаучиваемой действительности и представление о догоняющей модернизации - как знак того, что отставшим странам необходимо кого-то догнать (Запад в технологическом и политическом смыслах, Китай по уровню экономического роста).