Социология
Шрифт:
Тем не менее, понятие “низшего класса” нуждается в четком определении [241] . Данная категория неоднородна и не поддается поверхностным обобщениям. Существует, например, связь между формированием низшего класса и ростом определенных форм преступности. Очевидно, что не все группы низшего класса повинны в таком положении. Что касается понятия культуры бедности, от него нужно просто отказаться. Имеет смысл говорить скорее о “культуре сопротивления”, а не пассивной зависимости, потому что возможности осознанного включения в жизнь национального сообщества в широком смысле блокируются, возникают иные культурные формы, которые дают возможность автономии и самовыражения. Сейчас общепризнано, что ключевую роль в блокировке такого рода играет расизм. Многие ученые согласятся с выводом о том, что расизм является одной из основных
241
Pilkington A. Is there a British underclass? // Sociology Rewiew, 6. 1990.
Типичные для жертв расизма лишения, как уже отмечалось, способствуют упадку центральных районов городов и одновременно являются его следствием (см. главу 17, “Современный урбанизм”). Здесь обнаруживается прямая корреляция между расой, безработицей и преступностью, фокусом которой оказывается положение молодых чернокожих мужчин. В 1982 г. полиция приняла решение фиксировать число уличных грабежей по расовому признаку, ранее такая статистика не велась. В прессе и на телевидении подчеркивалось “непропорционально широкое участие” чернокожей молодежи в таких преступлениях, как групповое хулиганство и нападения на магазины. Как результат, в сознании общественности сформировалась связь между расовой принадлежностью и преступностью. “Дейли Телеграф” заметила по этому поводу: “Многие представители вест-индской молодежи, а вслед за ними и все большая часть белой молодежи начисто лишены сознания того, что нация и государство, в котором они живут, являются частью их самих. Поэтому сограждане становятся для них "законными" объектами насильственной эксплуатации” [242] .
242
Цит. по: Solomos J., RacketТ. Policing and urban unrest: Rotten constitution and policy response. In: Ellis Cashmore and Eugene McLaughlin. Out of order? Policing Black People. London, 1991.
Однако опыт большинства чернокожей молодежи убеждает ее в том, что это именно она является объектом насильственной эксплуатации, в столкновениях с белыми, нередко, к сожалению, и с полицией.
В ходе исследования, посвященного полиции, Роджер Грэйф обнаружил широкое распространение расистских убеждений среди полицейских. Он сделал вывод, что полиция занимает активно враждебную позицию в отношении всех меньшинств. Особенно часто объектами шуток, издевательских замечаний, жертвами грубых стереотипов являются черные. Заметив реакцию ученого, один из офицеров поспешил успокоить его следующей “шуткой”: “Полицейские привыкли всех поливать грязью. Вовсе не одних черномазых. И о гомиках то же говорят, и о Паки (пакистанцах), о бабах, о студентах, об ирландцах — о ком только не говорят. Мы ведь всех ненавидим” [243] .
243
Graef R. Talking Blues. London, 1989.
Поэтому неудивительно, что исследования свидетельствуют о враждебном отношении к полиции среди чернокожих групп. Отчасти такая позиция становится результатом непосредственного опыта, в частности, на отношение чернокожей молодежи к полиции оказывают прямое влияние полицейская стратегия по отношению к ней. В исследовании, опубликованном в 1983 г., был сделан вывод о том, что недостаток доверия вест-индской молодежи может быть оценен как “катастрофический”. В последующее десятилетие ситуация, по-видимому, не изменится к лучшему.
Особым объектом предрассудков и дискриминации являются чернокожие женщины, и среди них, в первую очередь, матери-одиночки, которые чаще всего подвергаются критике в средствах массовой информации и неодобрению со стороны белого населения в целом. Так, в одной из статей “Лондон Ивнинг Стандарт” говорилось: “Чернокожие молодые люди совершают столь значительное число преступлений, потому что большинство черных матерей рожают детей вне брака и не имеют поддержки со стороны отцов” [244] .
244
Chigwada R. The policing of Black Women. In: Ellis Cashmore and Engene McLaughlin. Out of Order? Policing Black People. London, 1991. P. 138.
Анализ
245
Player E. Women and crime in the city. In: David Downes. Crime in the city. London.. 1991 P.122.
В первые два послевоенных десятилетия Европа переживала крупномасштабные миграции населения, в ходе которых страны Средиземноморья обеспечивали Запад и Север дешевой рабочей силой. В течение определенного времени эмиграция из Турции, Северной Африки, Греции, Южной Испании и Италии активно поощрялась, поскольку промышленно развитые страны испытывали острый недостаток в рабочей силе. В результате в сегодняшних Швейцарии, Западной Германии, Бельгии и Швеции проживает большое количество рабочих-мигрантов. В то же самое время в страны, бывшие некогда колониальными державами, хлынул поток иммигрантов из бывших колоний — в первую очередь во Францию (алжирцы), в Нидерланды (индонезийцы), а также в Великобританию.
Миграция рабочей силы в Западную Европу существенно снизилась только два десятилетия назад, когда после экономического бума наступил спад. Несмотря на то, что мигранты практически везде перешли на оседлое положение, большинство членов этнических меньшинств по-прежнему сталкиваются с серьезным ограничением своих юридических прав. В некоторых странах были приняты на постоянной основе законодательные акты, первоначально ориентированные на организацию временной миграции рабочей силы, несмотря на то, что они совершенно не приспособлены к современной ситуации. В других странах (таких, как Франция и Германия) по отношению к меньшинствам проводилась политика, ограничивающая их права, — например, ограничивалось право ввозить близких родственников.
Во многих западноевропейских странах проводились кампании по возврату мигрантов в страны, из которых они происходили; депортация угрожала им в случае потери работы или нарушения закона; проводилась другая подобная политика. Эта перспектива наиболее тревожна для мигрантской молодежи, представители которой родились уже в Западной Европе и теперь столкнулись с необходимостью насильственного возвращения в страну, с которой не имеют никаких реальных связей.
Иммиграция и связанный с ней расизм стали для Европы 1990-х годов взрывоопасной проблемой. В огромных количествах в Европу, в частности, во Францию и Италию, начали прибывать нелегальные иммигранты из Северной Африки. Распад Советского Союза и другие перемены в Восточной Европе вызвали у западноевропейских правительств опасения массированного притока иммигрантов с Востока. Только в объединенной Германии с 1991 по 1992 год были сотни нападений на иностранцев, в том числе на турецких рабочих, часть которых прожила в стране более 20 лет.
В Австрии правая группа, Партия свободы, организовала кампанию за прекращение доступа иностранцев в страну. Аналогичная организация в Италии, Ломбардская лига, имеет серьезную поддержку со стороны избирателей на севере страны. Даже в Скандинавских странах, долгое время бывших бастионами либерализма в расовых отношениях, появились влиятельные правые группы. На региональных выборах во Франции в 1992 году Французский Национальный фронт, возглавляемый Жан-Мари Ле Пеном, завоевал 14 % голосов.