Содержанка. Книга 2
Шрифт:
В первую секунду ощущаю ужас от одной мысли и прижимаю сына ближе. Следом согласно киваю:
— Ты права. Так и сделаем, но чуток попозже.
— Ему больше года. Я тебя кормила три месяца, и всё нормально.
— Педиатр сказала не отлучать до двух лет.
Мама вскидывает руки к потолку.
— Педиатр, наверное, замужем! Других идей у меня нет! Ты Руслана даже на ночь пригасить не можешь. Кому понравится спать на диване, пока любимая женщина в кровати с сыном?
Демьян, словно почувствовав, что речь о его выселении, льнет
— Он к тебе слишком сильно привязан.
— Отвыкнет постепенно. Ты еще не купала?
— Собиралась как раз. Как прошло свидание? — Мама начинает собираться. — Куда тебя водил наш Руслан?
Это мамино «наш» всегда вызывает улыбку. Этим она как бы демонстративно напоминает о симпатии.
— Пошли-ка ванну набирать! — предлагаю я Дему. — Да никуда я не уйду, не бойся. Сейчас помоемся и завалимся дрыхнуть. Ага? — Обращаюсь к маме: — Свидание хорошо, мы ужинали в ресторанчике на крыше, вид был чудесный. Руслан пригласил поехать с ним в Милан на пару дней.
— Ух ты! Когда?
— В следующие выходные. Проблема в том, что Демьян в формат не вписывается.
— Я посижу ради такого случая. У тебя как раз неделя, чтобы свернуть кормление.
— Не знаю, справимся ли мы.
— Ива, Дёмке почти год и два. Он спокойно продержится без тебя пару дней. Тебе Руслан нравится?
— Конечно. Мы с ним болтаем просто без остановки. Он крупный такой, большой, но при этом нежный. А главный плюс — в Австралии ни разу не был и не планирует!
Мама горестно вздыхает, и я тут же на себя злюсь: даже в этой ситуации я приплела бывшего!
— Просто попробуй. Замуж же тебя никто не заставляет идти. Демьян, когда вырастет, спасибо скажет, что ты не положила к его ногам свою жизнь.
Киваю. Мама, по сути, говорит о себе. Она жила с отцом, терпела побои ради моей спортивной карьеры. Это ужасно. Я не хочу, чтобы Демьян что-то подобное чувствовал из-за меня. Хочу, чтобы он мной гордился.
***
— О, мы забыли пижаму в сушке! Сейчас принесу. — Усаживаю закутанного в полотенце сына на кровать и спешу в ванную. По пути хватаю тряпку из кладовки и промокаю пол, на который наплескали.
Сотовый вибрирует. Руслан.
— Как Дёма? — спрашивает он. — Весь вечер о тебе думаю.
Улыбаюсь. Поехать в отпуск... Спать с кем-то кроме сына... вау. Вот это мысли. Рус много раз предлагал отправиться с ним в командировку, но я всегда отказывалась.
— Ему лучше, почти не кашляет. Сейчас буду укладывать.
— Я тут подумал. Он долго засыпает?
— А что?
— Может, мне приехать? Я уже не могу ждать, так хочу тебя.
Останавливаюсь перед зеркалом, смотрю на себя. Ведь и правда симпатичная. И хотя после сложных родов по-прежнему опасаюсь пускать в себя член, когда-то это должно случиться. Руслану я доверяю.
Демьян спит плохо, часто просыпается, но можно было бы попросить Руса пропустить стадию с поцелуями, чтобы успеть. Наверное, переспав с ним, я почувствую
В этот момент что-то падает. Звук глухой, но громкий. Руслан продолжает убалтывать, а я вздрагиваю и застываю от ужаса, потому что дальше... тишина.
Она парализует. Пугает больше плача. Больше всего на свете! Сердце обрывается, пот выступает между лопатками. Я срываюсь с места и несусь в спальню.
Демьян лежит на спине на полу, у кубиков, весь в крови. Лицо синее, он закатывается, не в силах зарыдать. Кидаюсь к нему. Хватаю, обнимаю. И когда он, наконец, делает вдох и заходится плачем, быстро осматриваю.
— Боже, боже!
— Ива, что случилось?
— Демьян неудачно упал с кровати! Он в крови!
— Звони в скорую.
Так. Расшиб лоб. И... боже, малыш. Прикусил язык. Столько крови, что я сама задыхаюсь, голова кружится, и сознание почти уплывает. Усилием воли заставляю себя собраться. Маленький мой.
Руки дрожат.
Дёмочка делает еще один вдох и начинает рыдать так, что меня трясет. Я прижимаю его к себе и едва не плачу сама. Но времени нет. Подскакиваю и бегу в кухню, достаю аптечку. Прижимаю ватный диск к ранке на лбу. Она небольшая, но глубокая, кровоточит. Вокруг наливается синяк. К врачу. Только сама я за руль не сяду.
Руслан сказал про скорую. Демьян плачет сильнее. Паника. Первым в списке контактов оказывается Алекс, и я понятия не имею, почему жму на его имя. Хочу сбросить, но он отвечает сразу же и выпаливает:
— Это Демьян? Что случилось?
Делаю вдох и кричу:
— Дем упал и расшибся! Тут травмпункт недалеко! Он так плачет, я ничего не слышу! Можешь вызвать скорую или свозить нас? Не знаю, что быстрее!
— Буду через пять минут.
Сыночек чуть успокаивается, горько всхлипывает. Торопливо одеваю его в то, что под руку подворачивается. Вытираю лицо салфетками, кутаю в одеялко и выхожу на улицу как есть — в домашних лосинах и футболке.
Машина Алекса уже стоит у подъезда. Он спешит мне навстречу, забрать Демьяна не пытается, тот вцепился в меня. Бегло осматривает лоб, к которому я прижимаю ватные диски.
— Думаю, не опасно, — говорит. — Но шрам может остаться.
— Боже! Крови столько было, — выпаливаю. — Дем вроде успокоился, но мне страшно.
— Поехали, покажем доктору.
Еще через десять минут мы в травмпункте. Алекс заносит Демьяна, я бегу следом с испачканными кровью салфетками. Алекс договаривается, и нас принимают сразу же. В кабинет заходим втроем.
По пути домой Демьян засыпает. Я сижу в машине, держу его на руках, поглаживаю. Ранку на лбу обработали и зашили, иначе бы и правда остался шрам. Язык, сказали, быстро заживет, ничего опасного. Малыш хмурится во сне, а я поджимаю губы. Так за него больно. Обнимаю не просто руками — всей душой кутаю. Ну как так-то! Все еще потряхивает. Господи.