Согнутые руки
Шрифт:
– Помяни мое слово! – он выполз из кабинета в позе гремучей змеи.
Я еле сдержал себя чтобы не выстрелить ему в спину. Подонок! Не удивительно, что Роси с осторожностью относится к мужчинам. Я нашел бедняжку на кухне: она сидела на тумбочке около мойки и держала мокрую тряпку на своих губах. Она даже не сразу почувствовала, как я тронул ее за плечо.
– Эй, Роси… Дорогая, ты в порядке? Ты нашла моего отца?
Она кивнула, что означало «да».
– Он в курсе того, что произошло?
Она снова кивнула. Глаза ее мокрые от слез, где-то на их дне застыла печаль. Я не мог просто стоять и смотреть на нее: наплевав на моветон и манеры,
– Это что там у тебя, Беретта*? – Роси кивком указала на мой оттопыренный карман, сделав глоток Кьянти.
– О, да! – я достал пистолет и положил его рядом с собой. На всякий случай проверил предохранитель – все было в порядке. – Мой лучший друг после Джо. Всегда меня выручает, и знаешь что здорово? Он есть не просит, молчит и работает с отдачей!
– Да, но он не совсем надёжный товарищ. В чужих руках может застрелить даже преданного друга. – Рослин отставила бокал в сторону. – Лучше бы ты граппы налил. Она для особых случаев, таких как у меня сегодня.
– Я подумал, что для тебя это будет слишком… она очень крепкая.
– Если есть, то давай. Сама разберусь, крепкая она или нет.
– Как скажешь, дорогая. – Я знал, что у нас граппа есть, поэтому быстро нашел ее в кладовой и налил еле заполнив донышко рюмки. – Больше не дам, не хочу чтобы ты охмелела.
– Жадина, – она улыбчиво запрокинула рюмку и быстро проглотила напиток. Потом последовало долгое молчание. Я не стал ее трогать, просто сидел молча подумывая о том, а не выпить ли мне граппы тоже.
– А знаешь, Фреди, то что ты увидел сегодня происходит ведь не в первый раз. – Она быстро соскочила со стола и переместилась ко мне, взяв рядом одну из заветренных канапе. – Он же мне жизни не давал и на благотворительной акции… Ты бы видел как он себя вел, настоящий черт из табакерки, нервов мне столько попортил своими нравоучениями!
– Он и раньше поднимал на тебя руку?! – Глаза мои, казалось, полезли на лоб от услышанного.
– Пытался, один раз толкнул как бы невзначай, но я же не дура… сразу поняла, что это было намеренно. На третий день акции, мы с ребятами решили поставить номер в стиле джаз для раненных мужчин. Я подготовила песню, парни репетировали чечётку для подтанцовки… Номер получился весёлым и подбадривающим. Вот только Арни чуть его не сорвал, не хотел меня пускать на сцену в платье, даже слегка порвал его на рукаве, когда пытался меня перехватить за кулисами. Платье, между прочим, было приличное, слегка за колено и без вырезов. Одним словом, я вырвалась, а дальше был ад, потому что после мероприятия он запер меня в номере и внушал, что нам нужно ехать домой, бросить весь этот балаган, и я вульгарно флиртовала с теми мужчинами в зале. Потом еще начал допрашивать меня, кто это шлет мне несколько дней подряд огромные корзины
– Почему ты мне об этом не рассказывала?! – Я вдруг возмутился.
– Когда? Мы же встретились вот только.
– А позвонить мне не судьба значит?
– Я об этом не думала… У тебя своя жизнь, Фреди.
– Нет, – я печально покачал головой, – ты думала мне позвонить. Думала, но почему-то не осмелилась этого сделать. И зачем эти сомнения после всего, что между нами было? – Я всё-таки налил себе граппы целую рюмку и выпил залпом не закусывая.
Роси смущённо заулыбалась; я сумел хоть немного развеять смуту на ее очаровательном личике.
– О, да! Между нами прошла целая жизнь и застыла, где-то в районе между моих ног— Она рассмеялась не сдерживая себя. – Фреди, если бы ты знал, что ты самый безобидный мужчина, которого я когда-либо встречала. Нет, правда… Ты конечно шкодливый негодник, но ты всегда говоришь со мной наравне, честно и открыто.
Сказать по правде, я не ожидал услышать от нее таких откровений про себя и, черт возьми, мне стало так приятно!
– Похоже, тебе не стоит больше пить алкоголь. Трезвой ты бы в жизни не сказала мне об этом.
– Возможно, ты прав. А может быть и сказала бы… – задумчиво протянула Роси, – со временем, это же правда. И знаешь… – она окончательно сползла на пол и шлёпнулась попкой на кафель, – когда ты меня целуешь меня окутывает такое непонятное чувство внутри, все вокруг замирает и мне хочется чтобы это состояние длилось вечность. Ненормальная, правда?
– Очень даже нормальная, – я пытался поднять ее с пола, но она отказывалась вставать. – Ты слегка опьянела, но не так чтоб хоть выжми. Давай только встанем с кафеля, иначе простудишься и мне придется тебя лечить.
– Мм-м, а как бы ты меня лечил? – она тихо хихикнула, уткнувшись носом мне в щеку. – Ой, ты колючий!
– Розгами по мягкому месту. – У меня получилось, каким-то образом, забросить ее к себе на плечо и унести через черный ход по винтовой лестнице на второй этаж в гостевую спальню.
Я занёс ее в комнату – было так темно, я еле нащупал на стене включатель, и как только в помещении зажегся свет, прошел к кровати с балдахином и уложил Роси прямо на мягкое одеяло. Она не сопротивлялась, лишь улыбчиво смотрела на то, как я снимаю с нее туфли и пытаюсь спрятать ее ноги под теплым пледом. Такая беззащитная она была сейчас, и как только сукин сын Арни позволяет себе подымать руку на эту маленькую женщину?! Разве это мужской поступок, Джо? Помнишь, как мы клялись в юности, что никогда ни одна женщина не будет страдать от нашего гнева физически? Я до сих пор держу это обещание, и ни при каких обстоятельствах не собираюсь его нарушать. Ударив женщину, в первую очередь, ты оскорбляешь ее честь, а потом убиваешь в себе мужчину. Нужно знать, когда и на ком применять свою физическую силу и образ женщины даже упоминаться при этом не должен.
Я отвлекаюсь на мысли, а потом возвращаю взгляд на мирно спящую Роси. Внутри меня накатила боль за то, что я не смог защитить ее вовремя! Черт! Теперь кошки скребутся у меня на душе… Этот чертов выродок должен поплатиться не просто ударом по роже, и я придумаю способ отплатить ему сполна за нее, Джо. Ты бы точно за нее убил! И я бы убил, но не имею, черт возьми, права по нашим законам, потому что я не ее брат, и даже не муж! Не знаю, как поступит Сальвадор, но мой отец, на его месте, точно бы лишил его жизни или хотя бы чего-то дорогого ему.