Сохрани меня
Шрифт:
— На колени.
— Кельвин…
— На колени! Сейчас. Не заставляй меня повторять в третий раз.
Смена поведения так легка для него, что по моему позвоночнику пробегает дрожь. Я вздёргиваю подбородок. Губы подрагивают:
— Или что?
— Прости?
— Что будет, если ты скажешь это снова?
Выражение его лица не меняется, но грудь начинает подниматься и опадать быстрее. Он хватает меня за руку и разворачивает. Я кричу от внезапности, когда он резко задирает платье вверх, отодвигает подвязки чулок в сторону
— Мне стоит взять ремень, или ты уже готова отсосать мне?
Мои колени подкашиваются на слове «ремень». Тяжесть его руки помогает мне быстрее опуститься на пол.
— Вот так, — бурчит он.
Его глаза искрятся и сосредоточены на мне, когда он расстёгивает свои джинсы. Подвязки моих чулок впиваются в бёдра, заставляя меня сжать ноги. Он никогда не бил меня так, когда мы были в поместье.
— Закрой для меня глаза.
Я делаю, как он велит. Кельвин хватает одной рукой мою грудь, сжимая, потирая, щипая и повторяя всё сначала.
— Ты словно приманка. С такими сиськами под этим платьем. Даже сказать тебе не могу, как долго я хочу трахнуть их. А затем кончить на твоё лицо. Тебе бы это понравилось?
— Да, Кельвин.
— Открой рот.
Его пальцы скользят внутрь, и я инстинктивно начинаю их сосать. Кельвин добавляет пальцы, насколько позволяет мой рот, и ласкает мой язык, толкая их всё глубже в горло.
— Шире, — приказывает он. — Шире, воробушек. И держи эти глазки закрытыми.
Слюна вытекает и капает, пока он трахает мой рот своими пальцами, влага стекает из уголков глаз, потому что я пытаюсь подавить рвотный рефлекс.
— Это моя девочка.
Никогда в своей жизни я не была более влажной. Моё тело дрожит от воспоминаний о том, каково это — быть полностью в подчинении Кельвина. Мои бёдра кажутся шёлковыми под ладонями, и — Боже — как же мне нужно почувствовать его.
Его ладонь хватает моё запястье, и Кельвин поднимает мою руку над головой.
— Разве я дал тебе разрешение прикасаться к себе? Сегодня всё только для меня, Кейтлин. Если будешь вести себя хорошо, возможно, я позволю тебе кончить.
Его пальцы исчезают, но он удерживают мою руку в железной хватке. Он берёт свой член и придавливает к своему животу, прижимая яйца к моим губам. Я пробую их языком, и из него вырывается стон. Я сосу — он рычит, поэтому продолжаю то, что делаю. Его ствол трётся о моё лицо. Он убирает свои яйца и размазывает смазку по губам головкой члена.
— Это мой рот, — его рука сжимает мою грудь через платье. — Мой, — он тащит меня за руку. — Посмотри на меня.
Глаза мгновенно слушаются, распахиваясь по его команде. Он входит в мой рот, собирая слюну жёсткими толчками в задней части моего горла.
— Господи, насколько же это великолепно. Может быть, мне заснять это
Мои глаза расширяются, и я трясу головой так, как только могу с занятым ртом. Я не уверена, что пугает больше: что меня будут снимать или что я верю в то, что он может это сделать.
Он подавляет смешок, который напоминает мрачный порочный звук.
— Встань, — он сжимает моё запястье, поднимая меня на ноги. — Нагнись.
Волосы у меня на затылке становятся дыбом.
— Нет, Кельвин. Я не… Я не хочу…
— Не хочешь чего?
Я прочищаю горло, но слова всё равно звучат шёпотом:
— Анального секса.
Он сжимает рукой мой затылок и наклоняет меня под углом девяносто градусов, останавливая моё лицо возле своего влажного члена. Его руки остаются на месте некоторое время, напоминая мне оставаться неподвижной. Он исчезает из моего поля зрения, и я сжимаю бёдра. Если я скажу Кельвину остановиться, знаю, что именно это он и сделает. Думаю, сделает. Но моё тело живое и отзывчивое. Оно хочет, чтобы я дала Кельвину всё, что ему нужно. Он возвращается через мгновение и становится на колени позади меня. Его губы касаются меня между ног и оставляют поцелуй с причмокивающим звуком.
— Это не для тебя, так что не смей кончать, — произносит он. — Хотя ты всё ещё самая сладкая штучка, которую я пробовал, — его язык кружит по поясу моих подвязок, облизывая и массируя ту область.
Я не могу сдержать гортанный стон, когда его зубы впиваются в место, где ягодица переходит в бедро. Не теряя ни секунды, он, пропуская клитор, скользит языком вниз.
— Пожалуйста, — заикаюсь я.
— Я становлюсь таким твёрдым, когда ты умоляешь.
— Прошу, — произношу я, но слово превращается в крик, когда он всасывает мой клитор в рот и слегка его прикусывает.
Он удерживает его между зубами и проводит по нему языком вперёд и назад, посылая по моим венам экстаз. Лицо горит, рот открыт от немых криков, когда удовольствие достигает своего пика. Моё тело протестует, когда Кельвин исчезает, крича от желания почувствовать его. Он накручивает мои волосы на руку, и его член врезается в меня одним уверенным движением. Войдя в меня, Кельвин делает сильные, но короткие толчки, продвигаясь глубже и глубже, если это вообще возможно. Он наклоняется ко мне и одновременно тянет мою голову назад.
— Не кончай, — с жаром произносит он над моим ухом. — Я серьёзно. Не. Смей. Кончать.
Я придерживаю свои подвязки сзади, пока он выпрямляется и вколачивается в меня, а его руки крепко сжимают мои бёдра, скользят по телу, играют с моими волосами, хватают за плечи — он касается меня везде так, что я чувствую царапины от его грубых пальцев и бездушные толчки в моё тело.
— Сегодня я владею всеми частями тебя, — рычит он. — Ты всего лишь маленький птенчик, пойманный в мою клетку.