Сокровища наместника
Шрифт:
– Нет, господин капитан, этот мох растет на сырой стене, его там много – до самого потолка.
– Хорошо, проходи, клади на стол узелок и выкладывай все из карманов.
Мартин прошел к столу и, положив узелок, развязал его. Потом добавил сверху кошелек с медью.
– За что был посажен в Угол? – спросил капитан, перебирая пожитки Мартина.
– Забрался в башню, хотел украсть золото у его светлости.
– Вот как? А разве он не должен был тебя за это повесить?
– Он приказал повесить, но веревка оборвалась, тогда заменили виселицу тюрьмой.
Капитан и его коллеги снова переглянулись.
– Значит, вешать стали – веревка оборвалась, в Угол посадили – двадцать лет просидел и вышел здоровым. Да ты просто счастливчик, Мартин!
Вдруг где-то рядом раздался жуткий душераздирающий вопль, заставивший Мартина замереть.
– А вот у нас здоровыми никто не выходит, – сообщил капитан, развязывая кошелек. – Где деньги взял, украл?
– На дороге нашел, господин капитан.
– Так, кошелек пыльный, медь позеленевшая… Похоже на правду…
Капитан затянул кошелек и бросил в общую кучу барахла, где не нашлось ничего, что бы его заинтересовало.
– Ты мне вот что скажи, Мартин…
В этот момент за стеной снова закричали, а затем послышались рыдания.
Капитан недовольно взглянул на коллег, и один из них подошел к соседней двери и, распахнув ее, крикнул:
– Прервись на минутку, Курт, мы тут тебе новенького подготавливаем.
– Ладно… – раздалось из сумрачной комнаты, и Мартин увидел раскачивающееся на цепи обвисшее тело.
Дверь в пыточную закрыли, и капитан спросил:
– Скажи мне, Мартин, кого из своих старых дружков ты навещал?
– Никого не навещал, господин капитан. Я только сейчас в город пришел, а из дружков едва ли кто-то остался – двадцать лет срок немалый.
– Двадцать лет срок немалый, – согласился капитан. В этот момент из коридора послышался шум, дверь распахнулась, и трое офицеров вытянулись в струнку.
Мимо Мартина, обдав его волной заграничных духов, прошел высокий человек в таком же сером, как и у офицеров, мундире и в шляпе с огромной брошью в виде королевского герба. Оружия на нем не было, только изящная трость с круглой серебряной рукояткой.
– Итак, ван Гульц! Какие у вас успехи?! – раздраженно спросил незнакомец.
– Допрашиваем подозреваемого, ваше сиятельство! – ответил капитан.
– Я спросил, как успехи, а не что вы сейчас делаете.
– Пока успехов нет, – сник капитан.
– Успехов нет, – повторил незнакомец и стукнул тростью об пол. – Делайте что хотите, капитан, бейте их, жгите, рубите, но чтобы через сутки королевская…
Тут королевский вельможа осекся, вспомнив, что в помещении находится посторонний, и, еще раз ударив тростью об пол, добавил:
– Одним словом, вы меня поняли.
После чего вышел, хлопнул дверью и сердито затопал по коридору, а за ним засеменила поджидавшая за дверью свита.
Капитан взъерошил коротко остриженные волосы и вздохнул, потом посмотрел усталыми глазами на Мартина и сказал:
– Слышал господина королевского прокурора?
– А это был он? – удивился Мартин.
– Да, приятель, королевский прокурор, его сиятельство Бриан Монроль.
– Зачем ты ему это говоришь, ван Гульц? – спросил один из офицеров.
– А что мне ему еще говорить? Все уже сказано…
И, снова обращаясь к арестованному, капитан добавил:
– Сейчас мы станем тебя жечь и рубить, как приказал его сиятельство.
– Но за что же, господин капитан?
– Не за что, а для чего. Ты должен рассказать нам обо всех дружках, которые у тебя оставались. А мы их найдем, притащим сюда и будем…
– Жечь?
– Там посмотрим. Не будешь помогать, мы сожжем тебя там, за дверью.
И капитан кивнул на дверь пыточной.
26
Мартин был близок к отчаянию. Он только что вернулся после отсидки в страшнейшей тюрьме всего королевства и сразу же попался, сначала Харперу, а теперь тайной канцелярии, и что самое страшное – он понятия не имел, чего от него требовали.
– Господин капитан, может, если бы вы мне хоть что-то объяснили, я бы вам смог помочь.
– А чего тебе непонятно? Сейчас подгоним бричку с решеткой и поедем по всем адресам, которые ты помнишь.
– Но двадцать лет прошло, из пары десятков моих знакомых вы можете найти полтора инвалида, от которых никакого толку – они давно не в деле.
Капитан посмотрел на Мартина, словно оценивая его, потом почесал в затылке.
– Нельзя, ван Гульц! Это строго секретно! – напомнил ему один из коллег.
– А что мы теряем? И потом, не обязательно говорить ему все, – возразил капитан и, повернувшись к Мартину, указал на один из стульев. – Садись, попробуем поговорить.
Мартин прошел и сел. Стоявшие у стола два лейтенанта переглянулись и тоже устроились на стульях, не спуская с Мартина настороженных взглядов.
– Говори, что ты хотел бы знать, – сказал капитан, присаживаясь на край стола, чтобы все это выглядело не слишком официально.
– Насколько я понял, господин капитан, у вас что-то пропало.
– Не у нас, но это неважно. Да, были украдены ценности у супруги королевского прокурора.
– Много?
– А это имеет значение?
– Имеет, господин капитан. В зависимости от размера добычи похитители будут вести себя по-разному.
– Что ты имеешь в виду?
– Одно колечко можно продать кому угодно – даже мяснику в его лавке, а вот десяток перстней с камнями – это уже другое дело. Тут будут искать значительных покупателей, поскольку не каждый скупщик возьмется за такое дело.