Сокровище чародея
Шрифт:
***
Громадные статуи легендарных стражей, возвышавшиеся над стенами вокруг Стражериума, тоже производили на Ёфура неизгладимое впечатление, но в отличие от Беры, он не хотел оказаться среди них, ведь для этого надо было героически умереть. Ёфур предпочитал прижизненную славу.
Направляясь к воротам, он чувствовал себя неуютно из-за непритязательной одежды, которую пришлось сегодня надеть. Приветственно кивая караульным у входа на территорию Стражериума, увлечённый мысленными проклятиями
Окунувшись в привычный стук деревянных мечей, услышав грохот с площадки, где рекруты делали первые шаги в освоении доспехов, уловив несущиеся с кухни ароматы мяса и овощей, Ёфур почувствовал себя увереннее. В его мышцах вскипала жажда движения, сердце билось быстрее. Он направился к тренировочным площадкам, намереваясь выместить злобу на рекрутах или молодых стражах, обычно легко соглашавшихся на спарринг.
«Сломать пару носов – вот что мне сейчас нужно», – усмехнулся Ёфур.
Он фехтовал достаточно хорошо, чтобы тренировочные бои с ним ценили и считали честью, но что особенно нравилось Ёфуру – порой можно было спустить пар, а излишнюю жестокость оправдать фразой: «Кошмары тебя жалеть не будут».
Опасался Ёфур только встречи с Амизи, которая могла его высмеять, и Ластрэфом, который мог рассказать об избиении. Высматривая своих новых врагов, Ёфур обогнул основное здание Стражериума. Ему не хватало лёгкого перестука подкованных сапог, оставшихся у Амизи.
Из первого барака вышло двое стражей. Ёфур кивнул им, но они отвернулись. Хмурясь, он продолжил путь, обдумывая, что это могло значить. Он шёл, и стук мечей становился громче.
На засыпанной песком тренировочной площадке между первым и вторым бараком фехтовало пятеро мужчин. Ёфур присмотрелся и, поняв, что они из старших, с которыми не объяснишься привычным «Кошмары тебя жалеть не будут», пошёл дальше. Ему показалось, что на него смотрят, но оглядываться он не стал, чтобы не выглядеть рассеянным и неуверенным.
На следующей тренировочной площадке опять были старшие. Они ещё только взялись за деревянные мечи, о чём-то говорили, но, заметив Ёфура, отвернулись. Он остановился. Страх вдруг охватил его, проступил липким потом между лопаток: происходящее напоминало один из тех страшных снов, что мучили его во времена рекрутства.
«Ерунда», – мотнул головой Ёфур и пошёл дальше, но, сделав десяток шагов, развернулся и направился в проход между бараками. Ему опять не хватало перестука подбоек, звучавшего так грозно.
Уперев кулаки в бока, Ёфур остановился на границе между каменной дорожкой и песчаной площадкой. Стражи, двух из которых Ёфур побеждал в состязаниях, и четверо из тех, что никогда с ним не фехтовали, разбились на пары и начали разминку с простых ударов. Никто не поздоровался, не посмотрел на Ёфура, точно его нет.
Ужас холодной змеёй вползал ему в кишки.
«Что? Почему? – лихорадочно гадал он и покрылся холодным потом от мысли: – Может, Амизи меня прокляла? Говорят, это кошмарово семя может насылать порчу».
– Спокойного дня, – поздоровался Ёфур и чуть не выругался на свой дрогнувший голос.
Никто из шестерых стражей не глянул в его сторону. Крепче стискивая кулаки, Ёфур стал нервно постукивать ногой.
Сильно грохотнуло на площадке для тренировок с доспехами. Разминавшиеся стражи посмотрели в ту сторону.
– Новички, – хмыкнул один.
Остальные натужно усмехнулись. Они всё же замечали Ёфура, и притворяться им не нравилось.
Страх Ёфура, как это часто с ним бывало, сменился жгучей злобой. Он подошёл к ящику с оружием, одиноко стоявшему на краю площадки, распахнул дверцы и оглядел деревянные мечи. В глазах у Ёфура темнело от ярости, он схватил первый попавшийся меч и, стискивая его в руке, двинулся на мужчин.
Теперь они его заметили, отшатнулись, не принимая удар на клинки.
– Трусы, – рыкнул Ёфур и ударил по широкой дуге. От него опять отступили. Он шёл вперёд, размахивая деревянным мечом крест на крест, ухмыляясь. – Жалкие трусы.
Наконец тот, что постарше, с сухим треском принял удар деревяшкой на свой клинок. Ёфур давил. Его противник покраснел, шумно дышал, не позволяя вражескому мечу опуститься на своё плечо.
– Уйди, – сказал за него коренастый страж. – Мы не хотим сражаться с тобой, не хотим говорить с предателем.
– С предателем? – прорычал Ёфур и оглянулся на него. – Ты о чём?
Его противник оттолкнул меч и отступил, разрывая дистанцию.
– Стоять! – Ёфур бросился за ним, но почти сразу его остановил окрик.
– Ёфур, к Гаруну, немедленно!
Главный страж не тот человек, приказы которого можно пропускать мимо ушей. С трудом подавив гнев, Ёфур бросил на песок меч и пристально оглядел каждого стража, всем видом показывая, что он их запомнил, и теперь им следует ждать расплаты.
Сплюнув, он направился следом за старшиной. По пути до главного здания Стражериума им никто не встретился, и Ёфур хмуро смотрел в седой затылок провожатого.
«Может, это сон? – думал Ёфур. – Или ошибка? За что меня назвали предателем?»
Он вспоминал свои поступки в последние несколько дней, но не мог вспомнить ничего такого, за что на него могли бы обозлиться, и это наводило его на мысль, что случилось какое-то недоразумение, которое сейчас, после встречи с Гаруном, разрешится.
Следом за старшиной Ёфур поднялся по серым каменным ступеням и вошёл в просторный холл. Здесь пахло хвоей. Вдоль стен стояли с мечами каменные фигуры двенадцати богов, сразивших Повелителя кошмаров. На стенах чуть ли не сияли обновлённые фрески, изображавшие сражение золоточешуйчатых драконов с армией кошмаров.
Стражериум располагался в древнем храме, его холлы, широкие лестницы и коридоры сделали бы честь дворцу любого владыки. Внутренности этого дворца не тревожили звуки улицы. В ясную погоду, когда тренировки переносились на открытые площадки, здесь царила густая тишина.
Кабинет Гаруна располагался на первом этаже между суровым богом войны и его женой, богиней любви. Старшина распахнул массивную дверь и остался снаружи.
Ёфур шагнул в кабинет главного стража и вытянулся по струнке.