Сокровище духовное, от мира собираемое

Задонский Тихон

Прохлаждает и оживляет вода нас, жажду­щих, но Сам Он несравнимо лучше прохлаж­дает и оживляет нас. Иисус сказал ей в ответ: «Всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Ядам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, те­кущей в жизнь вечную» (Ин. 4:13–14). Согрева­ет нас огонь Его; но Сам Он намного лучше согревает нас. Он согрел сердце Клеопы и то­варища его, когда с ними, как путник, шество­вал и говорил им на пути; посему и сами они признались: Не горело ли в нас сердце наше, ког­да Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание? (Лк. 24:32).

Услаждает мед нас, но не­сравненно лучше Сам Он услаждает нас, ког­да благости и любви Его сладость чувствуем в сердцах наших; и прочее. Хорошо, и весьма хорошо создание Божие; но Сам Создатель не­сравненно лучше (Быт. 1:31; 1 Тим. 4:4). Как по книге познается разум сочинителя, и по зда­нию – мудрость архитектора, и по теплоте – огонь, так по созданию познается Создатель.

2) Лучший и совершеннейший способ, ко­торым Бог познается, есть книга Священного Писания. Эта книга представляет нам и изоб­ражает Бога с Божественными Его свойствами. В ней показано нам, что Один и Тот же – Бог, Который весь мир создал и в созданном мире преславные дела сотворил и творит.

Но истинно Бога без Бога познать не мо­жем. То, что Бог Благ, Всемогущ, Праведен, Истинен, Вездесущ и прочее, надо человеку в сердце почувствовать, и вкусить, и видеть, как Благ Господь; тогда Бог несколько познается. Посему говорит Господь: И никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кро­ме Сына, и кому Сын хочет открыть (Мф. 11:27). И пророк святой молится: Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс. 118:18).

Чтобы очи наши видели созданные вещи, нужен естественный свет. Чтобы и разум наш мог познать и видеть Бога, нужно, чтобы блес­нул вышеестественный свет. Бог – сокровен­ный, и во свете живет неприступном (1 Тим. 6, 17), но открывает и показывает Себя тем, которые любят Его, и смиренны, и просты, как младенцы, а от премудрых и совопросников века сего скрывается. Поэтому говорит Гос­подь: Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам (Мф. 11:25).

Христианин! Познаем Бога, и непременно, все оставив, Его единого будем искать с лю­бовью и прилежанием, и ничего ни на земле, ни на небе, кроме Него, не будем желать и ис­кать. Он один и здесь, и в будущем веке совер­шенное наше будет блаженство.

133. Всякая вещь на своем месте успокаивается

Видим, что все вещи в сродных себе местах успокаиваются. Огонь кверху идет, и там покой себе обретает; воздух в воздухе успокаивается; земная вещь к земле идет, и всякое тело на зем­ле успокаивается; рыба воды ищет, и успокаи­вается в ней; воды в море текут, и там успокаи­ваются; словом, всякая вещь в сродном себе естестве покой обретает. И хотя ей препятствуется, однако она к своему месту и покою стре­мится. Огонь, хотя отклоняется, однако квер­ху стремится; всякая тяжесть, хотя кверху и бро­сается, однако опять к земле обращается, как к своему месту и покою. Так душа человеческая в одном Боге успокаивается, и нигде не может найти себе покоя, кроме одного Бога.

Один Бог для души есть покой. Душа есть дух невещественный, образ и подобие Божие в себе имеющий: где же ей и покой иметь, как не в Создателе своем, как своем Первообразном? Богу Самому нигде так не благоприятно жить, как в душе человеческой, как Его обра­зе и подобии. Так и душа человеческая ничем удовлетвориться не может, как Своим Созда­телем, и нигде покоя сыскать не может, как в прелюбезном Божестве. Ибо что душу может

успокоить и удовлетворить, как духовное и Богу сообразное и подобное существо? Пища ли, одежда ли, драгоценный убор, дом, богат­ство, красота мира сего, высокая честь, сласть и всякое видимое увеселение? Нет! Ничем из этого душа успокоиться и удовлетвориться не может. Все это тленно, душа же нетленна. Это временно, душа же вечна. Это видимо, душа же невидима.

Со всем тем душа никакого сходства не имеет: как она может успокоиться и удовлетвориться тем, что ей несходно и несродно? Дух телом, и бессмертное смертным, и нетленное тленным, и невещественное вещественным, и невидимое видимым никак не может доволь­ствоваться. Есть нечто иное, чем душа успо­каивается и довольствуется.

Добро – свет солнца, луны и звезд, но те­лесное добро, тело просвещает.

Добро – воздух, но телесное добро, тело оживляет.

Добро – хлеб и всякая пища, но телесное добро, тело укрепляет.

Добро – питье, но телесное добро, тело утешает.

Добро – вода, но телесное добро, тело омывает и прохлаждает.

Добро – дом, но телесное добро, тело упо­коевает.

Добро – огонь, но телесное добро, тело со­гревает.

Добро – одежда, но телесное добро, тело одевает.

Добро – плод деревьев и трав, но телесное добро, тело его вкушает.

Добро – мед, но телесное добро, тело ус­лаждает, и прочее. Все это и прочее подобное этому душу удовлетворить не может. Иное душу удовлетворяет и успокаивает.

Есть жизнь, которой душа оживляется; есть свет, которым душа просвещается; есть хлеб и пища, которой душа укрепляется; есть питие, которым она прохлаждается; есть дом, в котором она успокаивается; есть сладость, которой она услаждается; есть одеяние, которым она одевается, и прочее. Бог один для души, как образу и подобию Своему, есть свет, жизнь, пища, питие, укрепление, прохлажде­ние, утешение, увеселение, радость, покой, мир, богатство, честь, слава и все блаженство. Без Бога и кроме Бога душа жить, успокоить­ся и блаженна быть не может. Бог есть Любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем (1 Ин. 4:16).

Сколько люди изобретают способов, что­бы душу свою успокоить и удовольствовать, – но не могут изо­брести в мире ничего, чем бы она успокоилась и удовольствовалась. Сколь­ко собирают богатства, сколько стараются вы­сокой чести достичь, сколько стараются вели­кую славу приобрести, сколько вымышляют родов пищи, напитков, сластопитания, краси­вых домов и строений, одежд и прочих прихо­тей, – но не могут душ своих успокоить и удо­вольствовать, и день ото дня более и более же­лают и вымышляют новшеств и перемен во всем. Не могут упокоить и удовольствовать душ своих: какая тому причина? Поскольку ищут того, чем душа не успокаивается и не до­вольствуется, а не ищут того, в чем одном душа покой и удовольствие свое обретает.

Все создания душу, как образ и подобие Божие, успокоить и удовольствовать не могут. К Богу ведут ее, но она только в Боге успокаива­ется. Знал это хорошо святой Давид. Посему, хотя царем Израилевым был, богатство, честь и славу великую имел, однако все это за ничто вменял, но душою своею спешил к живому ис­точнику – Богу. Как лань желает на источни­ки вод, так желает душа моя к Тебе, Боже! Возжаждала душа моя к Богу Крепкому, Жи­вому (Пс. 41:2–3). И в другом месте поет: На­сыщусь, когда явится мне слава Твоя (Пс. 16:15); то есть ничем душа моя не может насытиться и удовольствоваться, как только Тобою одним, о Боже! Тогда я насыщусь и удовлетворюсь, когда воссияет мне слава святейшего Лица Твоего.