Сокровище влюбленных

Робертс Нора

Тейт уже мысленно видела, как вместе с Мэтью будет бороздить моря и океаны, раскрывая тайны подводных хранилищ. И со временем Мэтью научится ценить прикосновение к истории больше блеска золота. Они вместе построят музей… поделятся своими открытиями с сотнями других людей… Она напишет книгу об их приключениях… У них будут дети, семья… Мэтью, конечно же, поймет, что для них нет и не может быть ничего невозможного. Надо только проявить терпение…

Тейт все еще улыбалась своим грезам, когда увидела «Морского дьявола». Мечтательная улыбка моментально растаяла, глаза распахнулись от изумления.

Слева от «Дьявола» покачивалась на воде незнакомая белая яхта. Настоящая красотка. Сотня футов роскоши, сверкающая огромными окнами рубки и застекленным мостиком. На палубе были люди: официант с уставленным бокалами подносом, загорающая в мягком шезлонге женщина… похоже, обнаженная, матрос, полирующий медные детали.

В других обстоятельствах Тейт восхитилась бы прекрасными линиями яхты, яркими полосатыми тентами и зонтиками, но ее внимание уже привлекло красноречивое пятно на поверхности воды.

Кто-то внизу работал с пневмонасосом!

Дрожа от ярости, Тейт сбросила скорость, обогнула «Морского дьявола» с правого борта и бросила якорь. Здесь уже чувствовался запах тухлых яиц, тот запах, что для охотников за сокровищами приятнее самых дорогих духов. Запах газов, высвобождающихся при разработке затонувшего судна.

Тейт без колебаний сбежала с мостика, сбросила на ходу кроссовки, нырнула в воду и поплыла к «Морскому дьяволу». Подтянувшись на палубу, она откинула с глаз мокрые волосы. Парусина, которой они с Мэтью накрывали сокровища «Санта-Маргариты», была на месте, но хватило одного быстрого взгляда, чтобы понять: сами сокровища исчезли.

Охваченная праведным гневом, Тейт снова бросилась в воду и, ругаясь про себя, вскарабкалась по трапу на натертую воском палубу красного дерева.

Девица, всю одежду которой составляли узенькие ленточки плавок, огромные солнечные очки и наушники плеера, не шевельнулась. Тейт подошла к ней, схватила за плечо и встряхнула.

— Кто здесь главный?

— Qu’est-que c’est? — Широко зевнув, блондинка сдернула очки и устремила на Тейт скучающий взгляд синих глаз. — Qui le diable es-tu?

— Это ты кто такая, черт побери? — огрызнулась Тейт на безупречном французском. — И какого дьявола вы разрабатываете мой галеон?

Блондинка дернула загорелым плечиком, стянула с головы наушники и раздраженно произнесла на плохом английском:

— Американка. Все вы, американцы, так надоедливы. Allez. Убирайся. Ты меня всю промочила.

— Это только цветочки, Фифи.

— Иветт. — Самодовольно улыбаясь, девица вытащила из пачки длинную коричневую сигарету, щелкнула изящной золотой зажигалкой. — Ах, этот шум! — Она потянулась с кошачьей грацией. — И днем и ночью.

Тейт стиснула зубы. Шум, на который пожаловалась Иветт, создавал компрессор, деловито нагнетающий воздух в пневмонасос.

— Мы оформили заявку на «Санта-Маргариту». Вы не имеете права разрабатывать ее.

— Маргарита? Кто такая Маргарита? — Иветт выдохнула ароматную струйку дыма. — Я здесь единственная женщина. — Приподняв брови, она оглядела Тейт с головы до ног и повторила: — Единственная. — Ее взгляд скользнул мимо Тейт и просиял. — Mon cher,

у нас гости.

— Я вижу.

Тейт обернулась и увидела худощавого мужчину в бежевых слаксах и такой же рубашке с безупречно повязанным галстуком пастельных тонов. Лихо сдвинутая на ухо шегольская панама. Густые седые волосы, но лицо гладкое, как у юноши, сияет здоровьем и благодушием. Длинный аристократический нос, серебристые брови, тонкие, красиво вылепленные губы. Глаза ослепительно-голубые, проницательные. На загорелой шее толстая золотая цепь, на запястье шикарный золотой «Ролекс». В общем, воплощение богатства и хороших манер.

Мужчина протянул руку с такой обезоруживающей улыбкой, что Тейт чуть не пожала ее, затем вспомнила, почему она здесь.

— Это ваша яхта?

— Да, конечно. Добро пожаловать на борт «Триумфатора». Не часто нас навещают русалки. Андре! — В его голосе, голосе образованного человека, прозвучал легкий европейский акцент. — Принеси даме полотенце. Она насквозь промокла.

— Не нужно мне ваше чертово полотенце. Немедленно уберите отсюда своих аквалангистов! Это мой галеон.

— Неужели? Как странно! Не хотите ли присесть, мисс…

— Не хочу, проклятый пират.

Мужчина моргнул, но его улыбка не дрогнула.

— Кажется, вы принимаете меня за кого-то другого. Я уверен, что мы цивилизованно устраним это небольшое недоразумение. — Он взял принесенное стюардом полотенце. — Шампанское, Андре. И три бокала.

— Если не выключите компрессор, не ждите ничего цивилизованного, — предупредила Тейт.

— Шум действительно мешает беседе, — охотно согласился мужчина, кивнул стюарду и сел. — Теперь, надеюсь, вы присядете.

Его тон оставался спокойным, улыбка — обаятельной, и Тейт все сильнее чувствовала себя невоспитанной идиоткой. Черт побери, она тоже может быть невозмутимой и вежливой!

Наступив на горло собственной гордости, она опустилась на краешек кресла.

— Вы забрали мою собственность с моих яхт.

Приподняв одну бровь, мужчина повернул голову и взглянул на «Морского дьявола».

— Это жалкое корыто — ваше?

— Моих партнеров, — пробормотала Тейт. Рядом с «Триумфатором» «Морской дьявол» действительно казался старым ржавым корытом. — С «Морского дьявола» и «Приключения» исчезли артефакты [4] и…

4

Артефакты — памятники материальной культуры.

— Милое дитя… — Мужчина кротко улыбнулся и скрестил на груди руки. Сверкнувший на его мизинце огромный квадратный бриллиант на мгновение ослепил Тейт. — Я похож на вора?

Тейт подождала, пока стюард откупорит бутылку шампанского, затем ответила, вложив в голос побольше меда:

— Не все крадут ради куска хлеба. Некоторым это просто нравится.

В его глазах вспыхнуло восхищение.

— Не только прекрасна, но и умна. Потрясающее качество в такой юной женщине.

Иветт по-французски пробурчала что-то не столь лестное, и мужчина, хихикнув, похлопал ее по руке.