Сокрушенная империя
Шрифт:
Я расслабляюсь в его руках, тяжело дыша.
– Я тоже тебя люблю.
В этот момент мы слышим это. Чей-то ужасный визг в микрофон.
– Что это, черт возьми, такое?
У Оукли на лице появляется гримаса.
– Звучит так, будто умирает животное.
И тут до меня доходит.
Оукли тоже понимает, что происходит, поскольку у него вырывается смешок. Это не умирающее животное. Это мой брат Джейс пытается петь.
Оукли прячет свой член обратно в джинсы, пока я поправляю платье. Как только мы оба
– Боже милостивый, сделай так, чтобы это закончилось!
Я не знаю, почему Джейс это делает, но одно могу сказать точно. Дилан наслаждается каждой секундой. Либо у нее проблемы со слухом, либо она просто без ума от моего брата, потому что сейчас она смотрит на него, как на принца из сказки.
Оукли стоит позади меня, обнимая за талию, пока мы все страдаем от певческих способностей Джейса. Когда песня заканчивается, он смотрит на Дилан.
– Дилан, ты мой лучший друг. – У меня отвисает челюсть, когда он опускается на одно колено и достает из кармана коробочку с кольцом. – Но я надеялся, что ты сделаешь меня самым счастливым человеком в мире и станешь моей женой.
Мы с Сойер начинаем визжать как пара сумасшедших банши.
Я понятия не имела, что Джейс сделает ей предложение сегодня вечером, но я так рада за них. И эта радость переполняет меня настолько, что я снова поворачиваюсь к Оукли.
– Я люблю тебя.
Он обхватывает мое лицо одной рукой, проводя большим пальцем по моим губам.
– Спасибо.
– За то, что люблю тебя? – спрашиваю я, когда он прижимается губами к моему лбу.
– За то, что спасла меня, – хрипло говорит он.
Эпилог
5 месяцев спустя…
Я закрываю глаза и выдыхаю, слушая, как волны бьются о берег. День такой прекрасный, но все, о чем я могу думать, – что сегодня ровно два года со дня аварии. Это безумие, насколько моя жизнь изменилась за это время.
Оукли обнимает меня сзади, его губы касаются моего уха.
– Я люблю тебя.
Мое сердце колотится в груди, и я улыбаюсь.
– Я тоже тебя люблю.
Тем не менее некоторые вещи остаются прежними.
И хотя я могла бы сидеть здесь и рассуждать о прошлом, я предпочитаю сосредоточиться на том, что происходит сейчас.
– Во сколько тебе нужно быть на работе?
Через пару месяцев после того, как Оукли начал писать песни с Лэндоном, его наняли еще несколько музыкантов. Это потрясающе, что он может зарабатывать на жизнь, занимаясь тем, в чем он не только хорош, но и от чего получает удовольствие. Хотя он по-прежнему настаивает на том, чтобы работать уборщиком неполный рабочий день в колледже. Говорит, это позволяет ему сохранять скромность.
Его
– Я взял отгул.
Оукли в последнее время ведет себя немного странно – ну, странно для него, – и я не знаю почему. Но если подумать об этом… я бы сказала, что у него припрятан большой сюрприз.
Я изо всех сил стараюсь изображать невинность.
– Почему?
Уголок его губ приподнимается.
– Чтобы мы могли отпраздновать.
Сердце разгоняется еще сильнее, и все тело трепещет от нетерпения.
Вот оно. Происходит прямо сейчас.
Я бы солгала, если бы сказала, будто не ждала, когда Оукли сделает мне предложение.
Два месяца назад мы вместе переехали в новую квартиру. И хотя кто-то может возмутиться, что мне всего двадцать и я слишком молода, чтобы выходить замуж, я точно знаю, что желаю провести остаток своей жизни с Оукли и не вижу причин ждать.
Я рада, что он тоже этого хочет.
– У меня для тебя кое-что есть.
В животе кружатся бабочки, когда он лезет в карман… И достает конверт.
Я озадаченно встряхиваю его, надеясь, что из него выпадет кольцо. Не повезло. Потом понимаю. Должно быть, это стихотворение.
Я быстро провожу большим пальцем по печати и открываю конверт. Моргаю, когда вижу два билета на самолет в Индию. Чувство нежности наполняет мою грудь.
– Ты везешь меня в Индию?
Его глубокий голос – музыка для моих ушей.
– Ты говорила, что всегда хотела там побывать.
Сердце того и гляди выскочит из груди. Это не предложение, но жест настолько продуманный, что я не могу злиться на него.
– Это потрясающе.
Я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на вспышку разочарования, озарившую все внутри. Дело не в том, что мне не нравится его подарок, очень нравится. Я просто ожидала получить кольцо и обещание всегда быть вместе.
Оукли, должно быть, чувствует, что что-то не так, поскольку произносит:
– Ты расстроена.
Учитывая, что мы всегда были искренни друг с другом, я говорю ему как есть.
– Не расстроена. Просто немного… недовольна.
Он приподнимает бровь.
– Недовольна?
Я встаю.
– Наверное, я ожидала чего-то более… долговечного.
Его челюсть сжимается, и я не могу сказать, злится ли он на меня за то, что я веду себя как ребенок, или пытается не рассмеяться.
– Долговечного?
Мое раздражение достигает пика, и я выдыхаю:
– Черт возьми, Оукли. Я думала, ты собираешься сделать мне предложение.
Ухмыляясь, он ерзает на песке.
– Тогда хорошо, что у меня с собой это, да?
У меня внутри все переворачивается, когда я вижу кольцо в его руке.
– О боже мой.
Оукли надевает мне на палец кольцо из белого золота с огромным черным драгоценным камнем.
– Ты выйде…
– Да! – кричу я, прежде чем он успевает закончить предложение.