Соль для вкуса

Крон Марта

Отпила немного и отставила его в сторону.

— Расскажешь зачем спаиваешь?

— Хочу, чтобы ты расслабилась. Ты вся зажалась из-за этой сессии. — прохрипел Фролов и осторожно прикоснулся губами к моей ключице. — Вся оголилась как нерв. Не хочу потерять ещё один зуб. — повёл дорожку из поцелуев к подбородку и остановившись около рта, уткнулся мне в губы кончиком своего носа.

Намёк понят. Нежно поцеловала.

Петюня расплылся в довольной улыбке и проколов вилкой кусочек мяса, поднёс его к моему рту.

Только

хотела попробовать как в фильмах показывают, эротично откусить и аппетитно прожевать, но не успела.

В квартире раздалась трель дверного звонка, и мы с чернявым синхронно вздрогнули от неожиданности.

— Если это твоя «трубкозубишна» — выпроваживай как хочешь… — напряглась я, спрыгивая с его колен.

— Может это твоя Мария решила испортить мне вечер? — пошёл вперёд меня Фролов.

Подойдя к двери, он заглянул в глазок и остолбенел:

— О, чёрт!

— Кто там? — подошла ближе.

— Лиз, ни слова. — предостерёг Пётр, кидая на меня тревожный взгляд и открывая дверь нараспашку.

— СЮРПРИИИЗ!!! — оглушительно закричали мама с Димой, сшибая нас с ног.

— Мама?! — ошарашенно спросила я, фокусируя взгляд на счастливых родителях. — МАМА!! — пришло осознание.

— Лизунечка моя!! — обхватила ладонями мои щёки мама. — Как же я соскучилась!

Ой, что это такое? Почему вдруг стало так плохо всё видно? Пелена какая-то на глазах…

Обняла маму крепко-крепко и вдохнула поглубже родной запах.

— Ой, ну совсем худая стала… — надрывно прошептала она, сдерживая слёзы. — Девочка моя…

— Вер, ну мне-то дай её потискать… — обиженно надулся рядом Дима.

Мама, шмыгнув носом, выпустила меня из объятий, и я не успела даже вздохнуть, как была схвачена и подкинута к потолку, как маленькая девочка.

— Да где она худая? Тяжёлая как буйвол… — наигранно закряхтел Фролов-старший, опуская меня на пол.

Показала ему язык и повисла на шее:

— Димаааа… — от переизбытка чувств хлюпнула носом и потёрлась им об его плечо.

— Что у вас с матерью за привычка, вытирать об меня сопли, а, мелочь? — рассмеялся мужчина, прижимая к себе и целуя меня в макушку.

Посмотрела на растаявшую от радости маму и улыбнулась, а затем перевела взгляд за её спину и оцепенела.

Петюня стоял позади всех и не отводил от нас с Димой пронзительных голубых глаз. И столько чувств смешалось в его взгляде. Столько эмоций, что он никак не мог справиться с собой и смотря на нас, до боли грустно улыбался.

Я замерла и встретилась с ним взглядом. В свой попыталась вложить все самые искренние и глубокие чувства. Всю теплоту и нежность. Всю любовь и понимание.

Мою резкую смену настроения заметили и родители. Будто вспомнив, что я не единственный их ребёнок, они по очереди повернулись к Петюне.

— Привет, Петь. — тепло улыбнулась моя мама и нерешительно замялась.

— Здравствуй, Вера. — кивнул на приветствие

парень и судорожно сглотнул, переключая внимание на своего отца.

— Отец. — протянул руку Пётр и я, выпустив из своего захвата Диму, незаметно подтолкнула его в спину.

— Сын. — со всей серьёзностью в голосе принял рукопожатие Фролов-старший и я, вновь возмутившись такой строгости, быстро ущипнула Диму за бок.

Он даже не вздрогнул, но небрежно замешкавшись, сделал шаг ближе к сыну, кладя свою руку ему на плечо.

Ну хоть так…

— Что? Не ожидали нас увидеть? — хихикнула мама. — Сюрприз удался?

— Ещё как! — подхватила я. — Ну чего топчитесь на пороге? Заходите!

— Пётр, ты не возражаешь, если мы поживём у вас здесь несколько дней? — спросил Дима, завозя в квартиру пару чемоданов.

— Кхм. Нет. — пожал плечами Петюня, поймав мой умоляющий взгляд.

— Уррааа! — захлопала в ладоши и запрыгнула отчиму на спину, целуя его в щёку. — Кстати, невеста, иди сюда, поцелую и тебя. — уцепившись за мамин рукав, притянула ближе к нам. Она тут же вытянула губы в трубочку и поднялась ко мне на цыпочках. Обменявшись с ней громкими чмоками, я слезла с фыркающего Димы и уже было хотела бежать в объятия к чернявому, но очень вовремя себя одёрнула.

— Где наши подарки? — заелозила на месте между родителями и протянула руку к чемоданам.

— Подожди, хоть распакуемся! — рассмеялся отчим, целуя меня в висок. — Нам в какую комнату идти, Пётр? К малявке или куда?

Ой.

— Ээээ… — оцепенел Петюня, впиваясь в меня вопросительным взглядом.

— А вы вместе будете спать? — затараторила я, перекрывая Диме дорогу к спальням. — Или ты с Петром, а мама со мной?

— А что, между мной и мамой, как обычно нагло, не хочешь влезть? — сверкнул сарказмом отчим.

Видимо на моём лице отразилась такая озадаченность, что Дима решил добить меня фразой:

— Или ты хочешь спать с ним? — и скосил глаза на Петюню, который всё ещё усиленно чесал затылок, придумывая, как из этого всего выкручиваться.

— НЕТ! — воскликнули мы в голос, вызывая у родителей недоумённые взгляды.

— Короче, дуйте в мою комнату. — расставила я всё по полкам. — Я у Петюни на кровати, а он на пол…

— Диване в гостиной! — перебил чернявый и кинул мне многозначительный взгляд.

— Хорошо. — согласился Дима и направился в сторону моей спальни. Мама заторопилась следом.

— Вы надолго? — нахмурился Пётр, провожая родителей обеспокоенным взглядом.

— На несколько дней. — ответила мама и они с Димой закрылись в моей комнате.

— А чего на диване-то? — зашипела недовольно я, подходя к Петру.

— Чтобы не было соблазнов перебраться по-тихому к тебе в кровать… — прошептал он, быстро целуя меня в губы.

Дверь тут же открылась, и мы как ошпаренные отбежали друг от друга в разные стороны.