Соль и сирень
Шрифт:
— Очухалась? — повел он на меня своим единственным глазом. — Слава ежикам! Я уж думал, еще один рассвет тут встретим.
— И я рада тебя вид…, - договорить мне не дал кашель, окончившийся надсадным хрипом.
— Ты зачем к Сатусу полезла? — сурово зыркнул на меня Сократ, без какой-либо жалости наблюдая за жалкими попытками вздохнуть в перерывах между судорожными сотрясаниями всем телом.
— Никуда я не лезла, — наконец, смогла возмущенно выдохнуть я, хватаясь за горло. — Он первым начал меня изводить! Я всего лишь ответила!
— А не надо было отвечать! — с нажимом выдал кот. — Надо было просто игнорировать!
— Тебе легко говорить, — с обидой протянула я, пытаясь сесть на кровати. Но от каждого движения пульсирующая боль в висках лишь нарастала, а потому я в изнеможении откинулась обратно на подушку, сумев лишь чуть-чуть её приподнять. — Это же не на тебя он жуть наводит, глядя так, словно присматривается, как бы поудобнее кишки выдрать.
— Да не будет он тебе ничего выдирать, — закатил свой глаз Сократ. — Для него это слишком мелочно — драться с девчонкой.
Я хрипло рассмеялась, но тут же схватилась за голову и застонала.
— Мелочно? Ну, да! А как же я тогда здесь оказалась? Кстати, здесь — это где?
Все еще прижимая ладонь к виску, я приподняла голову и осмотрелась. Мы с котом находились внутри большого помещения с высокими потолками, деревянным полом и выстроенными в два ряда кроватями, у каждой из которых расположилось по тумбочке. Цепочкой приглушенно-желтых пятен тянулась по стене напротив череда зажжённых светильников, создающих приятную приглушенную атмосферу, крайне способствующую мирному сну.
Сократ удрученно вздохнул и просветил меня:
— Местный лазарет.
— А как я здесь оказалась?
— Сатус принес. Сам-то я этого не видел, но сразу почувствовал, что с тобой что-то случилось. Бросился искать и наткнулся на Мелинду, которая и сообщила, что моя новоиспеченная подопечная загремела к лекарям. Я в лазарет, а тут ты, лежишь в глубокой бессознанке на одной койке, а хмурый и злой демон сидит на другой. Потом пришла мадам Рихт, осмотрела твою тушку и поставила диагноз «истерический припадок».
Это меня возмутило.
— Что? Не было у меня никакого припадка! Сатус меня ударил!
Глаз Сократа округлился.
— Серьезно?
— Нет, блин, я сейчас как раз в том состоянии, когда охота шутки пошутить, — огрызнулась я.
Сократ помолчал, поводил усами, пару раз дернул хвостом, а после заявил:
— В любом случае, он принес тебя в лазарет на руках и оставался рядом до тех пор, пока тебе не стало легче.
— В смысле, легче? — напряглась я.
— Тебя лихорадило, Мира, — несвойственным ему серьезным тоном промолвил усатый. — Температура твоего тела поднялась так высоко, что к коже невозможно было прикоснуться. Настойка из трав, которую влила тебе в рот мадам Рихт не помогла, и, как ты, понимаешь, в этом мире не так много людей, вернее, их практически нет, а потому навыки их лечения, как и понимания, что делать в подобных ситуациях отсутствуют. Пришлось вызывать мистера Грэхэма, декана факультета целительства. Но даже ему потребовалось время, чтобы снизить жар посредством рукоположения. Тебе невероятно повезло, что он оказался здесь, умение лечить руками — очень редкий дар.
— Сколько я тут пробыла?
— Миновало два восхода солнца, — спокойно ответил Сократ и мотнул головой в сторону плотного полотна ткани, которое от пола и до потолка затягивало всю стену, головой к которой я лежала на кровати. — Ты успела прийти в себя незадолго до наступления третьего.
— Что? — подскочила я, но тут же, подкошенная головной болью, рухнула обратно. — Не может быть…
— Хватит стенать! — разозлился вдруг Сократ. — И постарайся в будущем избегать конфликтов с демонами. Так оно, знаешь, для здоровья безопаснее. Особенно для твоего. Ты такая слабая, что удивительно, как вообще выжила!
— Уже, — вяло ответила я, мысленно поражаясь тому, что меня отчитывает кот.
Какой непростой стала моя жизнь…
— Что — уже? — в словах Сократа отчетливо зазвенело недовольство.
— Уже пыталась избегать Сатуса и компанию, — вздохнула я, печально прикрыв глаза. — Но почему-то упорно продолжаю на него натыкаться едва ли не на каждом шагу.
— Ты проучилась меньше дня и уже успела нажить себе неприятности…
— Радует то, что я наживала себе неприятности не одна, а в компании, — попыталась пошутить я и тут же замерла на вздохе, вспомнив что: — Микаэлла! Она осталась с демонами!
Скинув одеяло, я на автоматизме попыталась нашарить голыми ступнями тапочки, как всегда делала дома, потом вспомнила, что я уже не дома, плюнула и просто спрыгнула на пол. Растерянно оглядела свой наряд, который больше напоминал сшитое под руками полотнище с прорезью для головы.
— Странное платье, — взявшись за ткань двумя пальцами, скривилась я.
— Это не платье, это больничная сорочка, — поправил меня кот, который медленно, но верно начал превращаться в зануду.
Но я уже не слушала, что он там бормочет, рванув на выход в том виде, в котором была.
— Куда, полоумная?! — рявкнул пушистый за моей спиной, но желаемого эффекта не достиг. Я не остановилась, потому что мне нужно было убедиться, что с Микой все хорошо.
Выбежав из палаты, в которой очнулась, я оказалась в небольшом вестибюле, пустынном в это позднее время. Двери оказались незапертыми, створка легко поддалась от толчка рукой. И я тихонько выскользнула, сбежала по ступенькам каменного крыльца, оглядываясь по сторонам и в свете, который распространяли разбросанные по школьной территории статуи с кистями светящихся шаров, попыталась сориентироваться.
Лазаретом оказалось одноэтажное строение, стоявшее чуть в стороне от главного здания, добраться до которого возможно было наискосок. И этот путь был самым коротким, однако шагать следовало прямо по сырой, от ночной росы, траве босыми ногами, что я и сделала.
Правда вскоре пожалела, потому что быстро начала замерзать. Земля была ледяной, чувствительность стоп начала пропадать практически сразу же, из-за чего моя походка из проворно пошатывающейся стремительно превратилась в споро ковыляющую. А еще по территории гулял пронизывающий ветер, проникая под сорочку, вызывая непроизвольные содрогания и перестук зубами, под бодрое звучание которых я и добралась до Академии.