Солдат Доминиона
Шрифт:
Ему казалось, что он прошагал большое расстояние, но на деле он не добрался до конца блока. Рация молчала, что было непривычнее всего. С того момента, как они с Кузнецовым примкнули к обороняющимся, человеческие голоса в наушниках не стихали. Только сейчас он вспомнил о Кузнецове, с которым они разделились почти в самом начале и больше не сталкивались - настолько живой и непостоянной была эта схватка. Где он сейчас? С большой долей вероятности можно было предположить, что он погиб.
– Это Зарубин, - сказал он громко в рацию, - кто меня слышит? Я выдвигаюсь к четвёртому блоку. Кто-нибудь там есть?
В ответ - молчание. Только едва слышное шипение из-за помех. Это производило угнетающее впечатление, усиливая ощущение потерянности. Он как будто брёл вперёд, окутанный туманом. Одного голоса было бы достаточно, чтобы вырвать его обратно в реальность. Одного знака, что он ещё жив, а не существует где-то во снах. Тяжесть гранатомёта, оттягивавшего руку, была плохим напоминанием о реальности. С каждым новым шагом он чувствовал его всё меньше, как будто это оружие уже становилось частью его.
Он не сразу понял, что свет куда-то пропал вместе с дронами. Может быть, враг понял бесполезность прорыва по этому участку и устремился другим путём? Если бы он знал, что атаковать нужно сразу мостик, то уже, наверное, одержал бы верх, а может, ему было важно нанести врагу как можно большие потери?
В голове пульсировали слова инструкторов о том, что космический противник всегда непредсказуем, что у него могут быть цели, непонятные человеку, руководствующемуся собственной логикой. Там, где земляне попытались бы сначала вычислить командный пункт и ликвидировать его, этот противник, кем бы он ни был, считал более важным просто взять под контроль как можно большее пространство, наполнив его своими слугами.
Четвёртый медицинский блок встретил Зарубина запустением, и это даже несмотря на то, что здесь не было следов столкновения, а система контроля скафандра сообщала о том, что окружающая атмосфера в порядке.
– Лена, - позвал он.
Он даже не знал, на что больше надеется - на то, что она услышит его благодаря динамикам скафандра или на то, что системы его скафандра интегрировались в местный эфир.
Вся станция снова задрожала, и Виталий привалился к стене, поняв, что сейчас упадёт. Воспользовавшись паузой, он прикидывал, где с наибольшей вероятностью может находиться Лена. Воссоединение с ней было не просто личным. Возможно, сейчас это единственный шанс узнать, что вообще здесь происходит.
Он вошёл в одну из операционных. То, что там были люди, сразу подняло его дух, даже несмотря на то, что на него смотрело несколько пар не слишком довольных глаз.
– Вам нужно отходить, - сказал он, - в соседнем блоке нет атмосферы. Наденьте скафандры.
При попытке говорить целыми фразами язык его начала немного заплетаться. В совокупности с тем, что он не слишком уверенно стоял на ногах, это давало основание врачам думать, что он не вполне контролирует себя.
– Вы понимаете, что мы не можем?
– сильно гаркнул на него врач. Руки его были окровавлены, а на столе перед ним лежал раненый пехотинец.
– Вы должны. Неужели вы не слышали?
В подтверждение слов Виталия станция снова задрожала и немного накренилась, но двигатели ориентации, похоже, ещё были в норме и смогли скомпенсировать перекос.
– Вы разве не должны быть с обороняющимися?
– к Виталию подскочил другой доктор, более молодой, а первый занялся своим делом.
– У нас больше нет обороняющихся!
– Виталий поборол в себе желание смачно приложить его кулаком по лицу. Один залп из излучателя практически любого из дронов, и здесь нет ни атмосферы, ни живых людей, но они упорно не желали его слушать.
Эта фраза сбросила с врача и с остальных спокойствие.
– Он точно не ранен в голову?
– буркнул врач, не прекращая что-то делать с пациентом на столе.
– На ногах стоит неуверенно.
Желание образумить медика внезапным физическим воздействием росло, но Виталий справлялся.
– Отведите его в процедурную и сделайте укол. У него контузия.
– Я вас прошу хотя бы надеть скафандры.
– Наденем, наденем.
Молодой врач увлёк Виталия за собой. Виталий последовал. Подсознательно ему хотелось получить помощь, потому что туман в голове, хоть и был лёгким, не желал рассеиваться, ну а во-вторых, ему хотелось оказаться в другом помещении, чтобы увидеть там Лену, потому что здесь её не было. К счастью, на этот раз его желанию было суждено сбыться.
– Виталик?
– сердце его радостно забилось, когда он её увидел. Он сначала кивнул, подтверждая, что она не обозналась.
– Почему ты не в скафандре?
– выдавил из себя он. Слова давались ему всё сложнее от переполнявших чувств.
– Лёгкая контузия, нужен антишок, - сказал доктор.
– Сними перчатку, - требовательно сказала Лена.
Она усадила его на небольшой стул и нависла сверху. Он понял, что если он будет всё делать, как она говорит, то его быстрее начнут слушать.
Он действовал неловко, что было даже непривычно, и ей пришлось ему помочь. Потом был лёгкий укол небольшого пневмошприца в вену, после которого голова начала проясняться. Назад перчатку он надел уже сам и достаточно быстро.
– Что там произошло?
– спросила Лена.
– Я не знаю. Я потерял сознание.
– Да. На тебя что-то упало, - она подняла руку и осторожно потрогала его каску.
– Надень скафандр, пожалуйста, - взмолился он, - у вас должны же быть. Почему вы ещё не надели?
– Нас обещали эвакуировать так, - сказал доктор, который привёл Виталия, - но потом сказали, что этот блок безопасен.
– Выгляни в пятый, - гневно сказал Виталий, - там тоже было неплохо.
Врач посмотрел на Лену. Она уже была готова согласиться.
– Но все выдвигаются к мостику, - сказал он таким тоном, как будто это могло его хоть как-то оправдать.
– Я не пойду без тебя никуда, - он посмотрел на Лену, - вы тут одни и так же беззащитны, как и везде.
– Виталик.