Солдат Доминиона
Шрифт:
Чешуйки на шлеме поигрывали, видимо, имитируя мимику пришельца, но она была непонятна для Виталия. Единственное, что он мог сказать, что это точно не настоящее лицо, хотя выглядело достаточно натурально. Это лишь маска, нужная, чтобы напугать слабых по сравнению с господином человекообразных существ. Может быть, с леврорнодивами подобный трюк и проходил весьма удачно, но Виталий, находившийся перед лицом неминуемой гибели, не боялся уже ничего. Он уже не мог даже сказать, сколько часов длится этот бой - столько всего смешалось в его голове - подъёмы, падения, оборона. Сейчас же для него был важен только другой человек, дрожь которого он чувствовал и которого хотел заслонить своим телом, хоть и понимал, что при атаке это не очень-то поможет.
Как бы хотелось ему сейчас что-то сказать ей - даже неважно что. Просто услышать её голос, постараться успокоить, хотя и так ясно, что всё уже не будет хорошо. Стоит этому существу, плавно движущемуся на них, приблизиться, как они сами останутся только в списках потерь и памяти тех, кто их знал.
Пришелец видел короткое осторожное движение руки, а потом как будто почувствовал щелчок, потому что чешуя на шлеме зашевелилась активнее. Не нужно было быть специалистом по инопланетной мимике, чтобы понять, что он как минимум раздражён или возмущен. Хотя, это мог быть и испуг.
Расчёт, возникший в голове Виталия в самый последний момент, когда он уже не ждал, что ему удастся остаться в живых, оправдался. Почуяв угрозу, чёрный силуэт снова сделал взмах руками, и пол под Зарубиным провалился. Одновременно с этим, активированная тяжёлая граната, отделилась от руки, выполнявшей точный бросок. Всё это время она висела на его поясе, прошла с ним все сегодняшние бои, и вот этому снаряду суждено было решить судьбу обороны Ориума.
Виталий падал. Ему уже давно не было так легко и спокойно, хотя ситуацию, в которой он оказался, нельзя было бы считать комфортной при обычных условиях. Однако сейчас он, обхватив свою любимую, двигался вниз, отдаляясь от смертоносного импульса, оставляя с ним наедине сверхсильного инопланетянина, который, похоже, настолько почил на лаврах, что прозевал критический урон, нанесённый его роскошной броне.
Виталию казалось, что падение продолжается вечность, но уже через несколько секунд он соприкоснулся с полом. Больше всего он боялся за Лену, но она, похоже, выдержала. Не успел он посмотреть ей в глаза, как пол под ними содрогнулся. Зарубин приподнялся. В нескольких шагах от них лежало что-то большое и чёрное. Белый дым, исходивший от неизвестного объекта, тут же рассеивался в безвоздушном пространстве, не успевая даже собраться в клубы.
– Ты в порядке?
– спросил Виталий.
– Да, - кивнула Лена, - это он там?
– Похоже, что так.
– Кажется, ему больно.
– Тогда добро пожаловать.
Под маской не было видно болезненной ухмылки, когда Зарубин пошевелил правым плечом. Ему вечно достаётся больше, чем остальному телу - тогда крупнокалиберные пули превратили его в месиво, а сегодня оно как будто бы притягивало обломки и прочие опасности. Броня и возросший болевой порог слегка смягчали удары, но под пластинами многослойных композитов всё равно был обычный человек.
Об этом в том числе, похоже, забыл могущественный инопланетянин. Сейчас его рука была вскинута вверх. Он как будто бы пытался уцепиться за пустое пространство, но у него ничего не выходило. Издалека было видно лишь, что его броня лишилась своего роскошного блеска, а местами чешуя и вовсе отсутствовала.
Взяв Лену за руку, Виталий направился вперёд. Инопланетянин всё ещё мог быть опасен, но любопытство брало верх. Если бы это был обычный человек, то Зарубин сказал бы, что он не имел никакого боевого опыта и полагался лишь на собственную силу, дававшую ему, по его мнению, неуязвимость. Сейчас, оказавшись в критической ситуации, он выглядел как беспомощное дитя. К счастью, они изначально были сильнее людей. За те пару минут, что Виталий и Лена потратили на то, чтобы оправиться и сделать несколько шагов, человек в безвоздушном пространстве бы уже погиб, а это существо продолжало шевелиться.
В некоторых местах чешуя поддалась дезинтеграции. Где-то меньше, потеряв лишь поверхностный слой, где-то больше, обнажив белёсую плоть неизвестного существа. Досталось и шлему. Видимо, инопланетянин пытался отвернуться от набегающего на него импульса, поэтому часть защиты головы оказалась разрушенной, в то время как другая даже местами поблёскивала первоначальным глянцем.
В непропорционально большой рот был вставлен катетер, который сейчас этот неизвестный сжимал своими тонкими, темнеющими синевой на фоне белёсой кожи губами. Это была тонкая ниточка, сохранявшая ему жизнь. Он перевёл на подошедших землян свой глаз, то ли раскрасневшийся от возросшего в нём давления, то ли красный изначально. Учитывая, что он вообще ещё функционировал, выносливость этого существа и вправду была значительно выше человеческой. В этом взгляде Виталий увидел беспомощность, никак не соответствующую тому, что делал этот инопланетянин ещё несколько минут назад.
– Отвоевался, - сухо сказал Виталий, сжимая руку Лены.
Только сейчас он понял, что их победа в таких условиях практически равносильна поражению. Если один единственный инопланетянин обладает такой армией машин и способен сделать такое, то что будет дальше? Причём именно этот, скорее всего, даже не солдат, но смог причинить такой урон.
А потом Виталий поднял глаза. Не больше, чем в сотне метров впереди, зияла огромная брешь, и в черноте космоса, находившейся за ней, он увидел людские корабли. Про себя он подумал, что такие моменты бывают только в фильмах. Не хватает, разве что, заката и воздуха. Не будь сейчас на нём и Лене шлемов, страстный поцелуй был бы весьма уместен.
Глава двадцать первая
Империя расправит крылья
Минута молчания казалась недостаточной для того, чтобы почтить память всех погибших. Нападение на Ориум стало огромной трагедией. Системная группировка была уничтожена практически полностью. От абсолютного краха спас лишь тот факт, что значительная часть войск находилась на Иргиноне, до которого сражение не дошло.
Из всего отряда солдат Доминиона в живых осталось только трое. Виталий, Леонид и сержант Гусев. Все трое стояли мрачные на церемониальной площадке станции. Как только пройдёт траур, здесь будет производиться награждение. Циничный механизм войны циничен во всём.
После минуты молчания командующий группировкой ещё что-то говорил, но Виталий, да и остальные, наверное, тоже, его не слушали. До этого дня Зарубин даже не знал, как он выглядит. Впрочем, это было и не нужно. Хватало того, что высший командный состав хорошо планировал военные операции, которые завершались успехом. До того, как прибыл неизвестный инопланетянин.
После команды разойтись церемониальный зал начал пустеть. Виталий и его сослуживцы оставались стоять, потому что им было одинаково сложно пройти ко всем выходам, и надо было дождаться, пока станет свободнее.