Солдаты Третьей мировой
Шрифт:
– По машинам! Бегом. Ты как, идти сможешь или тебя донести?
– Да смогу, – парень забрал выданные лекарства, забросил их в рот, сглотнул. Отхлебнул воды из фляги. – Мне бы минут пять посидеть – и смогу.
– Можешь даже полежать. Пока я в этом курятнике порядок наведу, все десять пройдут.
Десять, не десять, но пока бойцы, с легким охренением поглядывающие на Полякова, организовались, разобрали оружие, проверили трофейные машины, какое-то время прошло. Легче Сергею, честно говоря, не стало, но хоть не тошнило – и то хлеб. Во всяком случае, когда они выбрались на дорогу и рванули по ней изо всех сил, благо движки у японской техники были что надо, он
То же место. То же время
Подвал в полуразрушенном здании, куда японцы затолкали пленных, давил на нервы сильнее, чем гидравлический пресс. И время тянулось, будто резина. Вначале Дина ходила из угла в угол, то и дело возвращаясь к раненым и проверяя их состояние. Учитывая, что сделать она все равно ничего не могла, это было лишь излишне нервной реакцией. Потом, убедившись, что метания ни к чему не приведут, она села в угол, прикрыла глаза… И незаметно уснула – организм, похоже, устал от стрессов и включил естественную защиту.
Сколько она проспала, Дина не знала – часы у нее отобрали. Но проснулась она хоть и с затекшей от неудобной позы спиной, но отдохнувшая и удивительно спокойная. Причем не истерически-спокойная, как это бывает у женщин, а наполненная достойным офицеру самообладанием так, что разве из ушей не лилось. И, к слову, имела на то некоторые основания.
Ну, попала в плен – так ведь не убили же! Официально она – иностранный военный наблюдатель, причем от страны, в конфликте не участвующей. Сработает наличие специфического и не очень почетного статуса или нет – вопрос открытый, но шанс есть. Повезет – вообще отпустят, не повезет – так ведь проблемы надо решать по мере их возникновения, а не портить нервы, изматывая себя ожиданием.
Опять же, товарищи вроде умирать не собираются. Гоц как сидел и ругался сквозь зубы на свою ногу, так и продолжает это делать. Полански в сознание не приходит, но и видимых ухудшений в самочувствии нет. В общем, пока терпимо.
Что же, оставалось осмотреться, тем более что во вместительном помещении они были не одни – это девушка поняла сразу. Иной вопрос, что к ним боялись приближаться, но теперь Дина сделала это самостоятельно, тем более препятствий ей никто не чинил, а проникающие через узенькие окошки у самого потолка лучи солнца давали света достаточно, чтобы не ломая глаза видеть все, что ее интересовало.
Итак, сам подвал. Не то чтобы огромный, но все же внушительный. Раньше явно какое-то техническое помещение. На массивных станинах какие-то весьма габаритные металлические агрегаты, более всего похожие то ли на насосы, то ли на компрессоры. Точнее Дина определить не взялась бы – во-первых, они были частично разобраны, видимо, их пытались вытащить, да так и бросили, а во-вторых, неизвестно, сколько они простояли здесь, но давление времени ощущалось. Проще говоря, все, и трубы, и сами установки были покрыты толстым слоем грязи. Добавьте к этому недостаточное освещение – и все, картина маслом. Которое, кстати, было в избытке разлито возле одного из агрегатов, когда-то сорванного с опор чудовищной силы ударом. Чем его так? А пес знает, но изорванные и перекрученные, как бумага, стальные швеллеры о многом говорили.
И все же было это давно. То же масло уже вечность как превратилось в отвратительные медузоподобные сгустки, чего уж говорить обо всем остальном. Механизмы, находящиеся здесь, давным-давно умерли, и сейчас на их ржавых
Было их человек двадцать. Большинство – китайцы, разговаривающие вроде бы негромко, но периодически забывающиеся и переходящие на свойственный их языку ор. Еще четверо – европейцы. Эти держались особняком и негромко переговаривались на чудовищной смеси английского. Французского. Немецкого и итальянского языков. Одна – женщина едва ли старше Дины, в еще недавно дорогом и элегантном, а сейчас грязном, мятом и порванном деловом костюме. Остальные одеты куда проще, даже при здешнем освещении видно. Китайцы же – и мужчины, и женщины, и даже пара детей, одеты кто во что горазд и разбились на кучки, жавшиеся к стенам. Оно понятно – здесь все еще помнят, что могут сотворить японцы, которые с пленными, да и с гражданскими тоже никогда не церемонились.
Однако же… Дина едва не расхохоталась в голос. Китайцы почти все в масках. Нет, оно понятно. Еще не забылись времена, когда по миру одна за другой прокатились несколько эпидемий. За их вспышками торчали уши американцев, хотя те, естественно, не признавались. Не суть. Главное, в отличие от раздолбаистых русских и любящих побороться за свои права европейцев, азиаты привыкли носить маски. Настолько приучились к этому, что даже сейчас морды закрывают. Прямо не временная тюрьма, а БДСМ-вечеринка. Им бы еще маски зайчиков – так вообще детский карнавал получится.
Немного подумав, Дина направилась к европейцам. Точнее, людям с европейской внешностью, поскольку один из мужчин оказался американцем. Немец и итальянец работали на одном из местных заводов – аккурат перед войной приехали, дабы, согласно условиям контракта, обеспечить установку и наладку купленного у их фирм оборудования. Американец приехал в качестве туриста. Ну а француженка сопровождала на переговорах своего босса и, ухитрившись отстать от него, в суматохе первых дней войны, оказалась вдруг посреди чужой страны в полном одиночестве, без денег и связи.
Глядя на нее, кстати, Дина лишь головой удивленно покрутила. Красивая француженка – это что-то из разряда анекдотов. Красивые женщины в Европе вообще и во Франции в частности – вымирающий вид, экзотика! Нет, хорошенько поработав с макияжем, стилистом и одеждой от хорошего кутюрье из любого крокодила можно сделать женщину мечты. Но вот так, в рваной одежде, с усталым лицом и без капли губной помады оставаться красивой… Нет, это из разряда фантастики. Сама б не видела – не поверила бы!
Увы, разговор ни к чему не привел – банально потому, что никто ничего толком не знал. Все попались примерно так же, как Дина со товарищи. Японцы, похоже, оседлали дороги и грамотно организовали их патрулирование, аккуратно изымая беженцев всех мастей. Грамотно сработали, гады! Что же, оставался вариант попробовать взять в оборот менее надежный, но более многочисленный контингент. Проще говоря, Дина решила попробовать расспросить китайцев, но именно в этот момент события приняли неожиданный оборот.
Вначале несколько раз громыхнуло. С чувством так. И свет блеснул яркий, режущий глаза. Моментально смолкли разговоры, в подвале установилась глубокая, звенящая тишина. Однако после этого все прекратилось. Ненадолго, минут на десять. Затем тишина взорвалась пистолетными выстрелами, автоматными очередями, снова выстрелами… А потом все смолкло.
Они сидели тихо, как мыши, боясь привлечь внимание. Кто бы ни победил там, снаружи, это опасно. Все здесь опасно. Увы, как ни таись, это ничего не гарантирует. Зайца не спасают ноги, мышку – норка, а их, соответственно, тишина.