Солдаты Третьей мировой
Шрифт:
Впрочем, если ты не можешь сопротивляться насилию, то надо расслабиться и получать удовольствие. Смирившись и успокоив себя этой мыслью, Сурок попытался перенести ход мыслей в иную плоскость. Подходящих было две. Первым номером, разумеется, дача, куда они ехали, и где сейчас никого точно нет. Зато есть камин, запас дров, бар, который грешно не ополовинить, мангал и огромная мягкая койка. На которой так здорово вытянуться во весь рост, дабы молодой и растущий организм смог, наконец, хоть немного побыть в комфорте и отдохнуть от мирских забот. Все так, но, увы, в голову лезла совсем иная мысль. Если конкретно, сам факт того, что его,
Разговор с тренером вышел тяжелым. Честно говоря, выволочку за драку Сурок получил изрядную. И тем удивительнее было резюме всего разговора, когда генерал внезапно подобревшим голосом то ли предложил, то ли приказал съездить куда-нибудь на пару дней и передохнуть. Сбросить пар, так сказать. Почему? Да чтоб нервы в порядок привести и больше не доводить ситуацию до конфликта с травмами. Ну и потому, что для эффективной работы даже чудо-мальчикам, вроде их троицы, нужен отдых, иначе показатели в любой момент могут начать снижаться.
С последним Сурок был полностью согласен. И не только по шкурным соображениям, но и просто потому, что хорошо понимал: если лук слишком долго держать натянутым, тетива растянется и оружие потеряет свою мощь. Правда, он честно поинтересовался, не получится ли так, что там опять завертится, а он черт-те где. Генерал лишь вздохнул и объяснил, что, во-первых, они победили, качественно впечатлив неприятеля, но подразделение фактически перестало существовать. Два серьезно поврежденных танка погоды не делают. Во-вторых, на хозяйстве останется Леночка, которая отправится на отдых после его, Сурка, возвращения. Ну и, в-третьих, без крайней нужды их подразделение задействовать пока не будут. Вот доставят трофейные танки, разберутся с враждебной технологией, поймут, что от нее ждать, а уж после начнут действовать. Иначе слишком просто растерять и ценную технику, и, что куда важней, с трудом, потом и кровью завоеванный авторитет. И с этим аргументом поспорить было сложно. Да и, честно говоря, не хотелось.
– Ты после школы куда собираешься? – поинтересовался он больше для того, чтоб не молчать. Сидеть и просто наблюдать за неловкими действиями подруги требовало слишком много нервов.
– А, еще не знаю! – беззаботно отмахнулась она. – Попробую в Питер поступить, на врача. Вряд ли справлюсь, но потом смогу перебраться куда-нибудь в провинцию. Учат там, может, и хуже, но диплом-то одинаковый. А не понравится – что-нибудь еще найду.
– И так легко бросишь достигнутое?
Все же Сурок был не просто разгильдяй. Он был разгильдяй обстоятельный и продуманный, и совершенно не понимал, как можно так легко отмахиваться от изрядного куска жизни. Образ мышления, соответствующий, скорее, куда более умудренному опытом человеку. Неудивительно, что его не поняли.
– А, ерунда, – махнула рукой подруга. – Вон, Билл Гейтс тоже учебу бросил – и что?
– И ничего. Он бросил Гарвард, а не ПТУ в Нижнем Ухрюпинске.
– Да ладно тебе, не будь букой, – девчонка повернулась к Сурку и шутливо взлохматила ему волосы на голове. И закономерно отвлеклась от дороги.
Машина дернулась, и лишь жестко вмешавшаяся система стабилизации удержала ее от заноса. Все правильно, подружка по неопытности чересчур притопила газ, и автоматика купировала ее ошибку. Сурок похвалил себя за выдержку – внешне он остался невозмутим. Как индейский вождь, которым любил себя представлять в детстве.
– Сбрось скорость и остановись.
– Зачем? – девчонка обернулась, сверкая счастливой рожицей и улыбкой в сто зубов. На этот раз сохранять невозмутимость получилось заметно сложнее. Все же успел Сурок привыкнуть, что, когда отдается приказ, его сначала выполняют, а потом спрашивают. Или просто выполняют, без глупых и ненужных вопросов.
– Остановись.
Получилось это, как он подозревал, достаточно внушительно. Вот только вредная девчонка показала ему язык, втопила газ и лихо вписалась в поворот. Ну и, соответственно, увидела, почему Павел требовал остановиться. Увы, поздно.
– Вот поэтому я и просил тебя остановиться.
– Я же не знала…
Сурок чуть не плюнул в сердцах, и удержало его от этого лишь понимание, что заплевывать он будет свою любимую и персональную машину. Нет, ну в самом-то деле, что за народ эти бабы? Вначале сотворят что-то, а потом сидят с невинным видом, хлопают глазами… Они ж не знали/не хотели/думали, как лучше… И теперь они совершенно искренне уверены, что эти слова все объясняют и, до кучи, выписывают им амнистию. Ведь нельзя же сердиться на таких бедненьких-несчастненьких-красивых, правда? А мужчина – он же для того и создан, чтобы созданные ими проблемы решать, правда-правда! И придется теперь решать, причем еще повезет, если удастся отделаться только деньгами.
А вот и он, больной зуб. В смысле причина, по которой Сурок хотел остановиться и пересесть на место водителя. Машина ДПС – дай Петру и Семену. Стоит в кустах, а рядом два орла. Часто стоят, место у них тут особое, намоленное. Конечно, радар им сейчас нарушений не покажет, но кто за рулем они наверняка видят. Будь вокруг могучий поток машин, еще оставался бы шанс проскочить, а так… Вон, уже машут полосатым хреном, и улыбки на физиономиях самые мерзопакостные.
Ну, про улыбки Сурок додумал, конечно – какое у этой парочки выражение лиц, он просто не рассмотрел. Но, вылезая из машины, уже понимал – добром это не кончится.
– Так-так-так, – ухмыльнулся ближайший инспектор, поигрывая палкой. Не жезлом, посрамляющим рисунком зебру, а внушительной резиновой дубинкой американского образца, то бишь с поперечиной. – Нарушаем?
– Сколько?
Это, как оказалось, было не лучшим решением. Сегодня хранителям дорог хотелось не столько заработать, сколько покуражиться.
– О, да ты мажор! А вот баба твоя отсосет нам в кустах – тогда и поговорим…
– А если так? – холодно поинтересовался Сурок, доставая из кармана (автоматчик непроизвольно дернулся, и по его реакции стало ясно – вояка он так себе) удостоверение. Однако корочки впечатления не произвели – на них и взглянули-то больше из любопытства.
– Смотри-ка, еще и подделка документов… Ну что, мальчик, вот тебе протокол, подписывай.
Лист протокола был незаполненный. Старая уловка. Сурок скривился:
– То, что вы мне предлагаете, описывается фразой «сделай себе проблему, чтобы нам было хорошо». Я – не лох, вы – не евреи, поэтому сделать вам хорошо я могу разве что пару ударов по морде.
– Совсем обнаглел…
Через миг в животе у Сурка что-то будто взорвалось. Удар прикладом – он такой… болезненный. А потом было еще несколько плюх, и когда Сурок пришел в себя, то во рту его стоял острый привкус крови, а тело болело так, словно на нем черти танцевали.