Солдаты Третьей мировой

Михеев Михаил Александрович

А спустя буквально час обнаружили еще один танк, на сей раз подбитый. Но, что характерно, ничего смертельного с ним не случилось. Снаряд пробил броню, кого-то убил, кого-то ранил, и, вытащив экипаж, китайцы даже не стали проверять, что он еще натворил. А русские проверили – и выяснили, что кроме дыры в броне и нескольких покореженных осколками и чудом не взорвавшихся снарядов, проблем у танка нет. Двигатель в порядке, оборудование внутри целое, разве что поцарапанное. Завелась боевая машине не сразу и неохотно, однако в целом задержала колонну ненадолго, и теперь она представляла собой внушительную силу.

В общем, связываться с русскими тем, кто устроил засаду, не стоило. Сидели бы тихонечко до рот держали на замке – и ничего бы не случилось.

Однако у кого-то или мозгов не хватило, или нервы не выдержали. Пальнули из противотанкового гранатомета, сбили гусеницу головной машине. Русские на хамство, естественно, ответили, а дальше завертелось.

Больше всего проблем, к слову, доставили минометы. Ну, это нормальная ситуация, все же оружие крайне эффективное. Здесь их было, как почти моментально установили разведчики, две штуки, калибром миллиметров шестьдесят или около того. Били они неточно, расположены были неудачно и накрывали только идущий впереди и без того остановленный танк, однако головы тем, кто залег вокруг, поднять не давали.

В общем, кто-то в шутку предложил Сергею попробовать их уничтожить. Сергей же, то ли от контузии, то ли от зашкаливающей уверенности в собственных талантах, согласился. Ознакомился с данными разведки, благо дрон (ну, какой дрон – реквизированный в не до конца разграбленном магазине квадрокоптер со встроенной камерой, управляемый через смартфон) поднять и сверху посмотреть догадались. Прикинул траекторию да и пальнул через холмы из гранатомета навесом. И попал! С первого выстрела! В общем, Полякова и раньше воспринимали как некое чудо ходячее, а теперь свидетели такой работы смотрели на него, как зэки на Сталина, испуганно и восхищенно. Приятно, черт возьми!

Зато после героического деяния стало хорошо всем, кроме самого Полякова. Тем, кто сидел в засаде потому, что разбежались и больше не испытывали судьбу. Кто не успел разбежаться – потому что всё, отмучились. Своим – ну, тут ясно. А вот Сергей чувствовал себя так, будто из него все кости вытащили. Проще сдохнуть, и голова опять раскалывается. В общем, несмотря на срочно принятые таблетки, следующую пару часов лейтенант пребывал в полузабытьи. Время от времени, обычно когда машину встряхивало на ухабах, его все же выкидывало в реальность, и тогда молодая женщина, почти все время проводившая рядом с раненым и лежащим без сознания здоровяком, давала Сергею воды. Надо признать, за это он был ей очень благодарен – пить хотелось постоянно и сильно. Однако постепенно Сергей все же немного оклемался. А потом и дорога закончилась.

То же место, то же время

Человека ценят ровно настолько, сколько ему платят. Истина эта хоть и стара, но актуальности упорно не теряет. И лучше всего ее смысл познали китайцы – самый продажный, наверное, из живущих на планете народов. Когда-то чиновники Поднебесной, сочтя, что денег много не бывает, ухитрялись продавать со всеми потрохами даже собственную империю. Оптом. А уж городов и прочих бухт – так вообще не счесть. Причем не стесняясь кинуть кого угодно – Порт-Артур тому пример [9] .

9

Это не скрывается, но и не афишируется. Порт-Артур, героическая оборона которого вошла в историю, изначально по результатам войны с Китаем должен был отойти Японии. Островитяне его тогда и захватили, взяв город штурмом, так что по всем законам и понятиям того времени русские не имели на него никакого права. Но вовремя сунутая китайским чиновникам взятка помогла весьма лихо извратить ситуацию. К слову, китайцы свои деньги честно отработали, сумев провернуть данный вопрос, а ссориться с Россией в тот момент японцы не рискнули. В результате город-порт со считавшейся удобной (но, как оказалось, для более современных кораблей не слишком подходящей) бухтой превратился в военно-морскую базу Российской

империи, что окончательно испортило отношения между Россией и Японией, приблизив большую и неудачную войну.

И Полтавец, давным-давно лишившийся иллюзий в комплекте с юношеским максимализмом, отлично понимал: доверять китайцам не стоит, продадут. Сейчас они вроде как союзники, но все равно остаются чужаками, а тех и сбросить как балласт не грех. В подобном замечены многие народы, вот только на Востоке подобное возведено чуть ли не в правило хорошего тона, и это следовало учитывать.

Вот поэтому группа и не пыталась прорваться навстречу каким-либо союзным силам. И даже к своей границе не уходила – в условиях окружения это направление слишком предсказуемо, там наверняка будут ждать. Хорошо еще со спутников ныне информацию получать никто не может, и начинает работать старое правило: у беглецов одна дорога, у преследователей тысяча. Если оно вообще будет организовано, это преследование. В условиях творящегося вокруг бардака возможно что угодно.

Однако Полтавец уводил своих людей не наобум, цель у него была достаточно четкая. И вот, к этой цели они вышли. Сейчас полковник, устроившись на вершине холма, обозревал в бинокль место, к которому вышел, и не знал, стоит ему радоваться завершению пути или, напротив, матерно ругаться. Впрочем, этого он, в принципе, и ожидал изначально.

Аэропорт. База китайских ВВС. Длинная, отличного качества взлетно-посадочная полоса, сколь мог судить полковник, совершенно не пострадавшая. Ангары, тоже целехонькие. Есть ли в них хоть что-нибудь, вопрос открытый. И архаичная, внушающая трепет размерами диспетчерская башня, помимо основной функции визуально маскирующая объект под гражданский аэропорт. А над ней шикарный, размерами под стать конструкции, японский флаг.

Подсуетились, гады. Не могли не подсуетиться, все ожидаемо. В самой башне и в нескольких приземистых строениях горит свет – значит, энергоснабжение действует. Но народу не видно, разве что пара солдат на въезде. Тоже логично, в общем-то, пехоты у японцев не особенно много, и если объект использовать в ближайшее время не планируют, но и разрушать не хотят, то располагают на нем минимальный гарнизон. Так, чтобы контролировать, шугать мелкие группы и поднять тревогу и сообщить командованию при возникновении действительно серьезных проблем. Остается вопрос: атаковать или попытать счастья где-нибудь в другом месте?

Честно говоря, аэродром без самолетов не был нужен вообще. С другой стороны, проверить, есть ли они там, можно исключительно экспериментальным путем. Сиречь занять объект и посмотреть. Свой пилот у русских имелся. Не ахти какой, но когда-то человека учили управлять самолетом. Авось, справится. Ну а нет – можно бросить все и валить отсюда. В теории так и было, а вот как насчет практики – вопрос открытый.

Самой большой проблемой Полтавцу виделась ограниченность собственных сил. Народу-то в колонне вроде бы хватает, но почти все – подобранные из чистого сострадания китайцы. Доверия им – никакого, да и толку нет. Хоть ты их оружием с ног до головы обвешай, применить один черт не сумеют. Необученное мясо, и этим все сказано.

Сзади скрипнула земля, и Полтавец невольно поморщился. Так шумно в его группе ходил только лейтенант. Нет, он умел перемещаться не хуже остальных, но со своей контузией… Ага, и пыхтит, как паровоз. Тоже контузия, хотя, конечно, по сравнению с тем, что было в первый момент, прогресс огромен. Но на кой он приперся?

– Что-то случилось?

– Нет, – Поляков, не спрашивая, устроился рядом. Достал свой бинокль, на скорую руку осмотрелся. – Когда начинаем?

– Может, и никогда, – полковник едва сдержался от того, чтобы послать никак не оставляющего гражданское прошлое подчиненного максимально далеко, по всем известному адресу. Вместо этого он популярно объяснил расклады и с интересом посмотрел на Полякова. Мол, ну что, умник, идеи есть? Сергей только нос почесал и, нимало не смущаясь, поинтересовался: