Солнце – это еще не все
Шрифт:
Она стала смотреть, как он с обычной своей педантичной аккуратностью подстригает изгородь. Надо подождать, пока он кончит, а потом она поговорит с ним о летних посадках. «Затеет с ним спор», – это выражение подошло бы здесь больше, если бы только он спорил. Но Старый Мак никогда не тратил слов, если можно было обойтись кивком или хмыканьем.
Когда он кончил подстригать изгородь и распрямил спину, Элис начала с решительным видом:
– Мне кажется, Мак, что пора изменить круглую клумбу. По-моему, эти новые петунии…
Он слушал и то кивал, то покачивал головой. Потом он отошел, и Элис ни на секунду не усомнилась, что он сделает только то, что собирался сделать с самого начала. Вот почему, хотя все хвалили «ее» сад, сама она в глубине души прекрасно знала, что это сад Старого Мака.
Она получала призы за розы на Стрэтвудской садовой ярмарке, цветная фотография ее бордюра из трав была помещена в «Женском еженедельнике», и каждый год она придумывала что-то новое, мечтая когда-нибудь удостоиться высшей чести – занять призовое место в конкурсе «Геральда». Но на самом деле это будет заслугой Старого Мака.
Она задумалась, прикидывая, на какой именно конкурс садов лучше будет записаться – весенний, летний или осенний, и мысленно представила себе ту часть сада, которая будет выглядеть особенно выигрышно осенью: огненные языки штрелиций и алые нифофии на фоне кипарисов, красная листва хурмы и японского клена с золотым вязом на заднем плане.
Но как бы они ни планировали, каким бы прекрасным ни представлялся ей сад мысленно, на деле все всегда получалось чуть-чуть хуже. Каждый раз, когда она решала устроить чаепитие на свежем воздухе для выпускниц школы Св. Этельбурги или для кружка прихожанок, сад обязательно ее подводил. Было либо еще слишком рано, либо уже слишком поздно, и постепенно ей начинало казаться, что он стакнулся со Старым Маком.
Мирный и спокойный, как бы не так! Элис вернулась в дом.
Миссис Паллик мыла на кухне посуду – как обычно, без всякого почтения к дултоновскому фарфору и старинному серебру. Объясняй ей, не объясняй – результат тот же!
– Прекрасная погода, – сказала Элис, чтобы скрыть раздражение. Терять миссис Паллик она все-таки не хотела, несмотря на ее бесчисленные недостатки.
– Так-так, – ответила миссис Паллик осторожно, со своей странной интонацией. – Утром и вечером еще холодно.
– Ну что вы говорите! Холодно! Какая погода бывает в вашей стране ранней весной, хотела бы я знать?
– У меня нет моей страны, – угрюмо ответила миссис Паллик.
Этот ее постоянный припев обычно возбуждал в Элис сочувствие.
– Но когда у меня была моя страна, – продолжала миссис Паллик, – то у нас было хорошее отопление.
– Ах уж это ваше отопление! Прямо мания какая-то. Сегодня очень тепло.
– Может быть! – Миссис Паллик свалила груду вилок и ножей на сушильную доску с грохотом, от которого кровь прихлынула к вискам Элис. – Вот посмотрим. В этом миро ничего знать заранее нельзя.
Конец ознакомительного фрагмента.