Солнце краденое
Шрифт:
— Ойле, капитан весьма настоятельно просил передать тебе это: — с этими словами громила протянул длиннолицему небольшую пластинку.
Тот поморщился, но бросив взгляд на предмет, тихо выругался, развернулся и вышел, не взяв его в руки. Остались мы двое. За пять последних минут в нашей каюте побывало уже целых два незнакомца.
— Добро пожаловать на борт фрегата. Надеюсь, наш штатный доктор не успел вас напугать, теа Нэрис.
Ну вот. Я так и думала. Стоило не ударяться в истерику, а реагировать адекватно.
— Ус-с-пел. — тихо пробормотала, падая на кровать.
Только сейчас поняла, насколько
— Простите, — прозвучало очень искренне. — Я спешил, но…
— Это вы простите меня за болото, — тыльной стороной ладони я вытерла слезы, исподволь наблюдая за лысым.
Он чем-то неуловимо напомнил мне капитана. Ощущением? Как же непросто мне не запутаться в этом. С даром Зеро словно бы широко открылись глаза и весь мир вокруг стал таким ярким, что впору ослепнуть…
Этот мужчина ощущался, как темно-зеленый. Глубокий цвет, отливающий искрами виталита.
— Меня зовут Гесс, — он широко улыбнулся, и грубые черты лица тут же преобразились, словно подсвеченные изнутри. — Я второй инспектор и штатный биолог.
— Макар… — тут я осеклась, вдруг вспомнив, что Аверин здесь командир. — Инспектор о вас мне рассказывал. — Сказала зачем-то. Чтобы отвлечься, наверное.
— Он в лазарете, снимает лечебный скафандр, — словно почувствовав мои мысли, ответил биолог. — Там… — Гесс явно замялся, — возникли некоторые осложнения. Он просил меня вас проводить и остудить пыл нашего доктора.
— У вас получилось, спасибо еще раз, — я прямо взглянула на Гесса, поймав его взгляд.
Приятное ощущение. Меня словно согрели. Слезы сами куда-то ушли, сразу стало спокойнее.
— Пойдемте, вас ждет отдельная каюта и к сожалению — недельный карантин. — Он развел грустно руками, как будто был сам виноват в карантине. Свет, падающий с потолка, ярко блеснул на его глянцевой лысине. — Я вам компанию составить не смогу, но как только капитан освободится — уверен, вы его сразу увидите.
— Он не предупреждал меня о карантине, — приняв почему-то протянутую мне руку, сползла с кровати и двинулась следом за Гессом, ощущая себя маленькой девочкой, которую вывели на прогулку. — И где остальные? Мой брат и…
— Их уже разместили в отдельной каюте. А что касается первого вашего вопроса, то думаю, Аверин сам на него вам ответит. Я могу лишь гадать.
Мягкая вежливость, тихий низкий голос так удивительно контрастировали со всем внешним видом биолога, что я даже притормозила. Он даже шел как-то очень опасно: так двигаются хищные звери, уверенные в своей силе. И размер… я, всегда считавшая себя довольно высокой, была ему где-то по грудь.
Интересно, а каков все-таки мой Аверин?
37. Лазаретное
Планетарная система двойной звездной системы Кеплер 47 в созвездии Лебедя. Орбита планеты Лигла. Сова. Имперский фрегат 27-313, класса A- IIV.
Трудно оценивать степень той ярости, что бушевала в душе капитана Аверина. Давно уже он так не злился.
И было, за что. Попасть из скафандра прямиком
Еще наблюдать за разгрузкой, благо монитор управления и центральная связь висели прямо-таки перед носом. Спасибо сплоченному экипажу: разгрузка опасного топлива проходила безукоризненно, а бурный скандал, затеянный «новыми родственниками капитана» Стэм погасил в самом зародыше, любезно предложив Кирейну транспортный стазис, как альтернативу недельному карантину. Тот пока не согласился, а зря. Скоро сам придет и попросит. Сидеть в каюте неделю с этой женой молодой — серьезное испытание.
О своей жене Макар думал практически постоянно. Поначалу он робко надеялся, что капсула приведет капризный его организм в порядок за считанные минуты. Но когда время перевалило за час, он вызвал Гесса.
Что-то смутно Макара тревожило. Никто не имел права входить в его личную каюту без особого распоряжения, даже на транспортном катере, это закон. Но у доктора были какие-то свои личные отношения со служебным уставом и медицинской целесообразностью.
Ойле искренне совершенно считал, что заботясь о здоровье своих пациентов (всех членов экипажа «Совы» вне зависимости от состояния их здоровья), доктор имеет права игнорировать все законы, пункты устава и распоряжения капитана.
Выдав с Гессом приказ для Ойле покинуть катер и срочно явиться к нему в лазарет, Аверин был точно уверен, что не ошибается. И когда доктор явился, одного только взгляда на его недовольную рожу Макару оказалось достаточно. Состоялся короткий, напряженный диалог, и доктор отправился под арест на трое суток. Устав Космического флота — самый главный закон на фрегате, он непреложен для всех, включая и самого капитана.
И теперь Мак лежал в оволяторе, как в хрустальном гробу, зло грыз ногти и слушал доклад бортинженера.
Обычно, возвращаясь на борт своего корабля, Макар сразу же успокаивался. Словно домой приходил. Почему же теперь ему до сих пор так тревожно?
— Петрович, — инспектор коснулся сектора зоны связи. — Как она там?
Нужды не было уточнять, о ком речь.
— Изучает каюту, немного поплакала, попросила ей выдать какой-нибудь видер. Хорошенькая.
— Выдай ей новый, с личным идентификатором. И спроси, что еще девушке может быть нужно.
Пропустив последнее замечание Петровича мимо ушей, Аверин задумался. Все снова идет не по плану.
— Подключить ее на панель лазарета? — спросил змей-искуситель Петрович.
И показаться во всей первозданной красе? Ослабевший Макар походил на того, к кому так привыкла лиглянка, как бумажная салфетка на красивую книгу. Он любил эти древние раритеты.
— Нет! — слишком поспешно ответил, уловив краем уха смешок. — Я надеюсь уже через пару часов сам явиться.
— Четыре имперских часа и сорок минут, — ехидно ответил Петрович.