Солнцепоклонник
Шрифт:
– Как ты сказал? “Смертельно больна”? Или “умирала”?
– А какая разница?
– Нет, - настаивала она, - ты вспомни точную формулировку. Как он сказал?
– Ну допустим “умирала”. А что?
И внезапно она начала смеяться. Отошла к подоконнику, оперлась о него руками, не в силах сдержать хохот, и чем дольше это продолжалось, тем хуже я себя чувствовал.
– О боже, - почти стонала она, - ну ты и идиот! Тебе следовало бы знать, что он имел в виду на самом деле!
Я открыл рот, чтобы предложить ей объяснить, но ее истерика вдруг прекратилась
– Кем бы она ни была, твоей малышке лучше, образно говоря, не загораживать мне свет. Иначе…
– Только тронь ее, и я тебя убью.
– Да что ты.
Совершенно незаметным движением Перл оказалась прямо передо мной и легонько толкнула к приоткрытой двери. Грудь отозвалась вспышкой острой боли.
– Не нужно угроз, юноша. Тот, кто идет против меня, обычно заканчивает плохо. Спроси у одного нашего общего знакомого… ему повезло просто чудом.
Кажется, коктейль все же как-то действовал: Перл заметно теряла контроль, и я испугался.
– Я хотела видеть его не слугой, а равным! Хотела сделать его своим ставленником, все к его ногам бросила, а он… Ему был дороже этот его дружок-психопат, камень на шее! Но ничего - под рукой всегда найдется какая-нибудь полоумная легавая, которой только наводку дай. Не представляю, как им удалось живыми сбежать из Чикаго, но все равно - ничем хорошим это точно не закончилось…
Внезапно она остановилась, словно сболтнула лишнее, и понизила голос.
– Не твое дело. Забудь. Все это тебя уже не касается. Данте получил, что хотел, и ты ничего бы не сделал. Конечно, тебе бы легче жилось с лапшой на ушах, которую он тебе навесил, - что она вышла замуж… улетела на Луну… была смертельно больна. Но ведь правда важнее, не так ли?
И вместо того чтобы врезать ей, я просто сказал:
– Незаменимых нет, Перл. Вы достаточно опытны, чтобы это знать.
Потом повернулся и вышел. Я действительно ничего ни мог сделать.
За дверями вместо приведшей меня игрушки я неожиданно наткнулся на Ноа. Он стоял у противоположной стены и сам был белее этой стены, будто услышал что-то очень… неприятное. Даже на аудиенции у Данте он так не выглядел. Такое лицо я видел раз в жизни - у одного человека, который в один день потерял всю свою семью.
Я хотел спросить: “Что ты здесь делаешь? А если Данте тебя увидит?” и вдруг понял, что мне БЕЗРАЗЛИЧНО. Все монстры слились для меня в один собирательный образ, который сейчас не вызывал у меня ничего кроме ненависти. Поэтому я пошел дальше, не сказав ни слова, полностью погрузившись в переполнявшую меня ярость. Я лелеял этот гнев, растил его как любимый цветок, так как знал: он уйдет, и вернется эта кошмарная пустая тьма.
По пути я швырнул фишку на один из рулеточных столов - наугад. Уже у входа меня догнало мелодичное стаккато крупье Милагрос:
– Черное! Ваш выигрыш, сэр!
Я даже не оглянулся.
На улице лупил такой ливень, что силуэты
– Алекс!
Она хотела взять меня под руку, но тут я свирепо оттолкнул ее:
– Да что вы все ко мне привязались?! Пошла ты со своим чувством вины куда подальше!!! Считай, что твоя миссия окончена, давай, следуй зову природы! Тебе ведь так этого хочется!!
Я быстро пошел по улице, не оглядываясь. Ливень чуть ли не сбивал меня с ног, и до самого офиса “Инферно” я не знал, куда шел. Только потом понял. Я хотел увидеть ее в последний раз.
Как пролетели этажи, я даже не заметил. Только в конце у самой двери на моем пути вдруг выросла София, как всегда в безупречном деловом костюме. Мерзавка.
– Ты что, спятил?
– спросила она почти удивленно.
– Жить надоело?
Шансов у меня не было, но и выбора тоже. И как только я собрал силы, кто-то отодвинул меня в сторону. Из-за моей спины выступила Рори и довольно сильно пнула Софию в живот. Потом достала пистолет, повернула его боком - я такое только в “Криминальном чтиве” видел - и всадила в нее пулю.
София отлетела к стене, ударившись затылком, и сползла на пол, ошалело хлопая ресницами и зажимая наманикюренными пальцами рану на шее.
– Сука, - завизжала она, - ты за это сдохнешь!
– Ну вот, теперь моя миссия точно окончена, - сказала Рори спокойно и бросила пистолет.
– Удачи тебе.
*
ДАНТЕ И ПЕННИ
Дантов лабиринт я прошел по инерции, настолько занятый своими чувствами, что даже не заметил, как наткнулся на него самого.
– Ой, рэйнин-мэн, - воскликнул он, отступая на шаг, - аллилуйя… Ты что упал с моста?
Данте снова выглядел таким домашним, разлохмаченным, в очередном растянутом свитере и с наушниками на шее, но теперь я знал, каким он может быть. Это была всего лишь очередная маска, которая ничего не значила.
Вода лила с меня потоками, я весь заледенел и не мог даже челюсти разжать. Только наблюдал, как Данте вышел в соседнюю комнату, принес полотенце. Потом промокнул мне волосы и набросил на плечи с таким лицом, хоть фотографируй для статьи о благотворительной деятельности Мастера Чикаго и Филадельфии. Инстинктивно я укутался в полотенце и почувствовал, как согреваюсь.
– Ты обманул ее, - выдавил я почти без голоса.
Он обезоруживающе улыбнулся:
– И в чем, интересно?
– Она действительно умирала?
Данте печально вздохнул. Потом сел на пол, обняв подушку, и глядя на меня снизу.
– А, вот ты о чем… Ну что тебе сказать? Правду? Ладно. Она действительно умирала. Она действительно была больна. Вы все больны, и болезнь ваша - смертность. Рано или поздно вы все умрете, пять лет или пятьдесят - для меня одинаково. Все равно все заканчивается одним.