Солнечная кошка
Шрифт:
— А что муж твой скажет?! — выкатила мама последний, самый убийственный, по ее мнению, аргумент.
— Мой муж мне эти ушки и подарил. К свадьбе, — невозмутимо ответила я, вертясь перед зеркалом.
Ободок с меховыми, с серебристым отливом ушами был последним штрихом к наряду, тиарой для невесты. К нему крепилась короткая, едва по лопатки, кружевная фата. Даже скорее мантилья — серебристая, в тон ушкам.
И платье было таким же — вроде и белое, но слегка отливает благородным серым.
В тон глазам Стаса. И шерсти Глазастика.
Семья
Я натянула перчатки без пальцев — и для завершения образа осталось только впрыгнуть в туфли.
Все, самая красивая невеста тысячелетия будет готова!
Мама настояла, что приедет и поможет, хотя я бы с удовольствием ограничилась ее присутствием на официальной регистрации, которая состоялась вчера и заняла минут десять.
Штамп в паспорт, подписи в бумажки, «поздравляем с созданием семьи» и на выход с вещами. Родители Стаса так и поступили. Для них наша выездная церемония с цветочной аркой, кошачьими ушками и прочей ерундой «для молодежи» была чем-то несерьезным.
Документы — это да, это понятно. А дискотеку можно и пропустить.
Но мои решили, что без банкета как-то не по-людски.
— Хорошая ты у меня девочка получилась, — довольно сказала мама. — Даже странно. После того, что ты творила в переходном возрасте…
— Что я такого творила? — проворчала я. — Из дома не убегала, наркотиками не увлекалась, пьяной меня не приносили, даже девственности лишилась как порядочная — уже совершеннолетней.
— Ты была вообще неуправляемой! Такой хамкой! Не знаю, как я это вынесла! Да и потом ничего не изменилось. Все хочешь по-своему, даже уши эти дурацкие! — всплеснула мама руками.
— Разве ты не хотела бы вырастить меня самостоятельной?
— Самостоятельной, а не все делающей поперек!
— Ох, мам… — я опустила руки. Почему-то у меня вдруг возникла иллюзия, что сегодня, в такой счастливый день мы сможем наконец разобраться с обидами и примириться. — Можно же было хоть разочек не сделать поперек мне? С институтом тем же…
— Нет, ну а что ты предлагала — подарить тебе деньги на то, что я считала пустой тратой времени? — возмутилась мама. — Мы не настолько богатые, Яриночка. Теперь у тебя муж состоятельный, у него и проси на свои придури!
Хорошо бы Стаса не трогать, но разве допросишься. Лучше пропустить мимо ушей.
— Ну можно мне было в долг эти деньги дать, а? До момента, когда бы я начала зарабатывать. Знаешь, насколько мне легче было бы? — попробовала я в предпоследний раз.
— Все ищешь, где легче… Училась бы ты тогда спустя рукава и вылетела моментально. И что, отдавала бы этот долг со своей зарплаты курьера какого-нибудь?
— Ну ладно, выдавать деньги раз в семестр, но хотя бы не заставлять унижаться перед твоим братом. Ты же сама его не любишь, а меня отправила…
— Как бы ты еще научилась нести ответственность за свои поступки?
Я закатила глаза. С детства слышала, что взрослая жизнь — ужасно сложная штука, никто меня
Но я решила добить последнюю попытку:
— Хорошо, мам, а про «принесешь в подоле» скандалы зачем были? Здесь я чему должна была научиться?
— Головой думать!
— Что, нельзя было как-то это все с любовью, что ли? С поддержкой… Ну я не знаю даже. Иначе.
— А воспитывать тебя кто будет? — сощурилась мама. — Это же моя ответственность. И это мое достижение, что ты стала такой взрослой умной девушкой. Выходишь замуж за хорошего человека, учишься неплохо, талантливая, в работе все отлично. Те самые меры, которые тебе так не нравятся, как видишь, сработали.
Я не знала, что сказать, только развела руками. Возразить было нечем.
Но все-таки хорошо, что этап воспитания мы уже прошли. Он действительно научил меня самостоятельности — что бы в будущем ни произошло, наизнанку вывернусь, а в родительский дом не вернусь ни за что!
— Все, мам, побегу я к Инночке, пока она не довела моего визажиста до нервного срыва.
Я обняла недовольно зыркнувшую на ушки маму, чмокнула ее в нос и выскочила за дверь, чтобы нырнуть в комнату напротив, где уже накрасили Инночку и теперь пришла моя очередь.
— Я ждала криков о помощи, — заявила Инночка, освобождая мне место в кресле мастера.
Сама она была уже полностью готова к своей почетной роли свидетельницы или подружки невесты. Ее блестящее розовое платье облегало безупречную фигуру, удивительным образом подчеркивая ее женственность, добавляя изгибов, где положено, и делая ее даже идеальнее куклы Барби.
У той ноги кривые, а наша Инночка совершенство.
— Моих или мамы?
— Как пойдет!
Макияж ее тоже был в розовых и желтых тонах, и включал во мне лютую зависть. А ведь я не завидовала даже ее фигуре!
Все потому, что когда я сама пыталась использовать розовые тени, из меня получалась не спавшая три месяца вампирша.
Почему у Инночки все то же самое смотрелось как нежно-цветочный образ?
Я знала почему — она чертово совершенство, и это несправедливо!
Тем более, что она-то как раз последние месяцы и не спит, но все равно умудряется выглядеть намного свежее меня. Если б она при этом была дурой или подлой тварью, мне бы было гораздо легче.
Не спит она, впрочем, частично и по моей вине.
Между ними с Пашкой все так яростно полыхнуло на моем дне рождения, что с тех пор и по сей день из постели они вылезают только по большим праздникам.
На работу, например, и вот, ко мне на свадьбу удалось уговорить прийти.
Сблизило их, как водится, совместное занятие идиотизмом.
Инночка тогда показала Пашке ключ от хозяйской спальни и предложила как-нибудь изящно поглумиться над Артемом.
Друг мой с энтузиазмом согласился, кто бы сомневался.