Солнечная станция
Шрифт:
— Леонард! — неожиданно воскликнул Джайкер.
— Что?
— Боюсь, Халид все же не совершал ошибки,— кибернетик указал на люк технического осмотра.— Взгляните на шлюз. Наружный люк открыт.
— И что?
— Как только вы откроете внутренний люк, в капсуле не останется воздуха,— терпеливо объяснил Джайкер.
У меня опустились руки. Мозг отказывался весить в то, что слышали уши. Все еще не желая верить Джайкеру, я заглянул в крошечный иллюминатор. Действительно, наружный люк шлюза был открыт. Если сейчас я открою внутренний люк, вакуум мгновенно высосет из капсулы весь воздух и тепло. Это законы физики. А с физикой не поспоришь.
— Этого не может быть...— жалобно пробормотал я.— Такого просто не может быть... Как же я смогу выйти?
— Забудьте об этом,— махнул рукой Джайкер.— Наша темница еще совершеннее, чем я думал раньше. У вас есть скафандр, и вы можете выйти наружу. Но при этом вы убьете всех нас.
Глава 27
В бессильном отчаяньи я смотрел в иллюминатор на крышку наружного люка шлюза. Так близко — и так недостижимо. Даже если бы я в припадке безумия решил пожертвовать жизнью своих товарищей и попытался открыть внутренний люк, ничего бы не получилось. Разница давлений между безвоздушным пространством и капсулой удерживала дверь надежней стальных засовов.
— Что вы стоите, Леонард? — нетерпеливо спросил Джайкер.— Ждете, когда прилетит ангел и захлопнет дверцу шлюза?
Мне казалось, что сейчас мой мозг лопнет от чрезмерного напряжения. Я отчаянно искал выход, перебирал в уме каждую деталь запирающего механизма, пытался найти какой-нибудь экзотический способ закрыть люк, не выходя из капсулы.
Глаза уже болели и слезились, но я этого не замечал. Солнечные панели сверкали ослепительным серебром — словно настоящие ангельские крылья. Трос соединяющий капсулу и станцию, казался бриллиантовым ожерельем. Мы неподвижно висели в двух шагах от станции — отрезанные от всего мира, одинокие.
— Снимайте скафандр, Леонард,— устало произнес Морияма.— Вы сделали все, что было в человеческих силах.
Я покачал головой. Внезапно мне пришла в голову идея. Причем, не самая безумная за сегодняшний день.
— Доктор Ким,— я повернулся к корейцу.— Вы говорили, что присутствовали на строительстве станции.
— Абсюлютно верно,— ответил удивленный Ким.
— Я где-то читал, что дистанционно управляемыми робототехническими модулями можно управлять с помощью голосовых команд. Это правда?
— Правда.
— Значит, мы можем вызвать Спайдермена по радиосвязи?
Темпераментный Джайкер ахнул и зааплодировал. Ким с сомнением покачал головой:
— Если его приемник исправен, то да. Мы давно уже не проверяли этого.
— На какую частоту он настроен?
— Точно не знаю. Ищите частоту, на которой каждые пять секунд раздается тональный сигнал. Что-то вроде «пинг».
Пульт управления рацией крепился на правом рукаве скафандра чуть выше запястья. Регулятор частоты был установлен в крайнем правом положении. Очень осторожно я убрал ото рта микрофон, чтобы пираты не услышали моего дыхания, если я случайно попаду на их частоту. Затем я взялся за регулятор частоты и принялся вращать его.
— Ничего не слышно,— растерянно сказал я не-сколько секунд спустя, когда регулятор оказался в крайнем левом положении.
— Я могу узнать, что вы намерены делать, Леонард? — поинтересовался Морияма.
— Я хочу вызвать сюда Спайдермена и приказать ему закрыть наружный люк. Но, похоже, ничего не получится — он не подает сигналов. Наверное, его чертова рация все-таки сломана.
— Я думаю, вы торопитесь, Леонард,— вмешался Джайкер.— Вы должны задерживаться на каждой частоте как минимум на пять секунд, чтобы расслышать сигнал Спайдермена. Пять секунд — это очень длинный промежуток, когда вы нервничаете.
Я пожал плечами и снова принялся вращать рычажок регулятора, все время останавливаясь и медленно считая про себя до пяти. И вдруг...
— Пинт!
— Есть! Я поймал его! Ким, что делать дальше?
— Отдавайте приказы.
— На каком языке?
— На английском. Он понимает около двухсот простейших слов.
— На английском?
Я был немыслимо удивлен. Когда-то давным-давно, на заре моей юности, когда мир был еще молод, английский действительно был языком международного общения. Но сейчас? Кому пришло в голову научить робота английскому языку? С тем же успехом он мог бы общаться на латыни.
— Программу управления писали американцы. Они уверяли нас, что английский более логичен, чем азиатские языки, и легче поддается математическому анализу,— ответил Ким с улыбкой.— В общем, это правда, но я не думаю, что это было истинной причиной.
Я кивнул. Английский, так английский. Приятная неожиданность. Рядом с пультом управления рацией на правом локте были закреплены часы, и они постоянно напоминали мне о том, что я должен поторопиться.
— Как мне к нему обращаться? — спросил я Кима.
— Просто называйте его номер. У этого номер четыре.
— Ладно, попробуем,— я откашлялся и сказал в микрофон: — Номер Четыре?
— Пинг-пинг! — словно прозвенел маленький колокольчик.
— Это значит, что он вас понимает,— пояснил Ким.
— Хорошо. А как мне объяснить ему, что он должен двигаться к главному шлюзу?
— Отдайте приказ. Старайтесь выбирать самые простые слова.
— Иди к главному шлюзу! — сказал я в микрофон.
Пауза. Затем в наушниках прозвучало:
— Пинг!
— Он вас не понимает. Вы должны были сначала назвать его номер.
Логично.
— Номер Четыре! Иди к главному шлюзу!
— Пинг-пинг!
Я взглянул на Кима.
— Он говорит, что понял. Надеюсь, он послушается.
— Конечно же, послушается, Леонард,— кореец фыркнул.— Для него понять — и означает послушаться. Он доберется до главного шлюза и будет ждать следующего приказа.
Я снова выглянул в люк технического осмотра и не заметил ни малейшего намека на движение.