Соло для 'калаша'
Шрифт:
– Бог с ними!
– заметил Хозяин.
– Будем считать, что подготовительный этап последней основательной проработки страны на предмет антикварных ценностей завершен. Чем, кстати, занимаются наши оппоненты из 9-го отдела? (Девятый отдел МУРа специализировался на кражах предметов старины и постоянно находился под пристальным вниманием Сажина.)
– Опять расширяют штат, - недовольно сказал Глеб.
– Судя по тому, как они ловко присели нам на "хвост" после кражи книг из Исторической библиотеки, скоро станет работать гораздо сложнее.
– Ничего, сговоримся...
– задумчиво произнес Сажин, - вдобавок скоро в этой стране
Ладис, как только его "Ягуар" остановился у серебристо-серых металлических ворот особняка, нервно закурил. Он не любил Сажина, хотя многим тому был обязан. Именно Сажин в свое время посоветовал бывшему парторгу открыть похоронную фирму и помог с начальным капиталом. По тем временам это были немалые деньги. Долг Ладис вернул быстро - дела пошли хорошо, но получаемые доходы со временем перестали удовлетворять его растущий аппетит, и поэтому предложение Сажина скупать оставшийся в семьях покойных антиквариат было встречено с энтузиазмом. Как правило, внутри страны цены на подобные вещи были относительно невелики, а у Сажина, как оказалось, уже были налажены каналы сбыта за кордон. Приработок постепенно превратился в основной источник доходов, и похоронная фирма стала официальной вывеской одной из структур черного рынка антиквариата. В 92-м по Москве прокатилась волна убийств известных коллекционеров. Работы было по горло, деньги так и плыли в руки сами. Ладис уже тогда догадывался, чьих это рук дело, но никогда об этом открыто не спрашивал. Теперь, когда у него была своя банда "потрошителей", Клим, Стрема и Жанна, он мог без труда домыслить все интересовавшие его подробности.
Правда, в последнее время антиквариат для директора стал отходить на второй план - заработанные на нем деньги он теперь предпочитал вкладывать в недвижимость. И здесь похоронный бизнес был ему на руку - внешне благообразный Ладис был любимцем одиноких вдов. Те, попадая в его сети, зачастую исчезали, оставив последнему все, что имели...
Ворота плавно отворились. "Ягуар", миновав двух поджарых парней в неброских спортивных костюмах, медленно въехал на небольшую площадку перед домом.
При входе Ладиса обыскали.
– Виталий, я никогда не ношу с собой оружие, - обиженным тоном сказал он знакомому охраннику, - пора бы уже усвоить.
– Кто тебя знает, - тот грубовато подтолкнул директора в спину, проходи, Хозяин ждет.
Ладис, миновав огромный холл, поднялся по винтовой лестнице на второй этаж и негромко постучал в массивную дверь кабинета.
– Здравствуй, здравствуй, дорогой!
– Хозяин широко улыбнулся, завидев гостя, но глаза его при этом смотрели холодно.
– Иван Григорьевич...
– Ладис был старше Сажина на пять лет, но всегда величал того по имени-отчеству, - сейчас...
– он суетливо достал из кармана орден, - вы могли не беспокоиться.
– Знаю, знаю, - Сажин с бесстрастным видом принял награду и, мельком глянув, отправил ее в верхний ящик стола.
– Вы бы получше рассмотрели, может, фуфел, - робко посоветовал гость.
– Я вещь сердцем чувствую, - снисходительно улыбнулся Хозяин и нервно побарабанил пальцами по массивному письменному прибору.
– Ребята старика... того...
– Ладис провел ребром ладони по горлу.
– В курсе. Туда скряге и дорога. Я ему еще два года назад предлагал продать эту вещицу, деньги бешеные предлагал - хотелось как-то по-людски... Теперь и она, и деньги ему ни к чему. Верно?
– он пронизывающе посмотрел на гостя.
– А ты интерес к жизни еще не потерял?
У Ладиса похолодело внутри. Праздное любопытство Сажину было несвойственно.
– Как можно...
– директор с трудом подавил предательскую дрожь в голосе; он не чувствовал себя ни в чем виноватым, но тон Хозяина его пугал.
– Что вы взяли в Пскове и Смоленске, кроме того, что я говорил?
Ладис растерялся. Он, конечно, догадывался, что газетенки не привирают насчет пропажи с мест операций "менее ценных предметов", но до этой минуты не придавал этому особого значения.
– Я - ничего, может, парни?.. Богом клянусь!
– Ладно, верю, - Сажин снисходительно улыбнулся, - а парней своих хорошенько приструни за мародерство, а то прямо стыдно...
"Ах ты крыса архивная!
– зло подумал директор.
– Стыдно, видите ли, ему! Перед кем, хотел бы я знать... Забыл небось уже, хренов моралист, как у старушек орденочки по дешевке скупал. Тогда о стыде и не заикался, падла...".
– Конечно, конечно!
– сказал он вслух.
– Будут они у меня бледными...
– Только не переусердствуй, - строго прищурив глаза, предупредил Сажин, - а то ты любишь кидаться в крайности.
Ладис пожал плечами:
– Вы же сами, Иван Григорьевич, учили меня, как поступать в таких случаях.
– Вот я и говорю: не переусердствуй, - повторил тот, - людей нужно держать в узде, но вместе с тем и беречь...
– Понял.
– Директор набрал полную грудь воздуха и осторожно поинтересовался: - А как насчет причитающейся мне за орденок доли?
– Не волнуйся, не обижу, - Хозяин одну за другой выложил на стол три пачки стодолларовых купюр.
– Надеюсь, этого достаточно?
– Вполне, - Ладис суетливо рассовал деньги по карманам и недвусмысленно посмотрел на дверь.
– Я могу идти?
– Не спеши, - Сажин взял со стола пилочку для ногтей и повертел в руках, - есть заказ.
Гость недовольно поморщился, но вовремя спохватился.
– Меня интересует вот эта книга, - Хозяин кончиком пилочки пододвинул директору конверт, - там фотографии книги и антиквара, у которого ее нужно изъять. Изображение, правда, несколько мутноватое, но, думаю, разберешься. Учти - я за нее плачу огромные деньги.
– Сколько?
– Сто.
Ладис удивленно вскинул брови.
– Она того стоит, - сказал Сажин и отвернулся к камину.
– Подробные инструкции получишь у Глеба, - бросил он через плечо.
– Слушаюсь, - гость попятился к двери.
Всю обратную дорогу Ладис рассматривал фотографии. Слово Сажина для него было законом, а провал операции такого уровня попахивал подписанием самому себе смертного приговора. Директор хорошо помнил, как у него на глазах по приказу Сажина подвесили вниз головой директора антикварного магазина, по недоразумению или еще по каким-то причинам упустившего редкую вещицу, за которой долго охотился Хозяин. Смерть провинившегося была долгой и мучительной. Старый еврей визжал как свинья, пока ему не догадались Узелепить скотчем рот... До сих пор Ладис не мог понять, к чему была такая жестокость - скорее всего это был урок остальным. Директора передернуло: расставаться с жизнью он не торопился. Да, он был полностью во власти Сажина, но кто сейчас может похвастаться, что абсолютно свободен? Ну разве только его охладевшие ко всему клиенты.