Соло

Скотт Кайли

– Если честно, Джимми, слова не помогут мне забыть сейчас обо всём.

– Что мне тогда сделать? Скажи мне. Я не знаю, как правильно делать подобные вещи, - сказал он.
– Как правильно реагировать.

– Что ты имеешь в виду под «делать подобные вещи»?
– уточнила я.

– Я хочу всё исправить, но только ещё больше всё порчу, - в его глазах было волнение, а его зубы были стиснуты.
– В группе всегда есть музыка, которая помогает сгладить появившиеся косяки между ребятами. Но ничего такого

нет в отношении тебя. Я не знаю, что делать, когда всё испортилось.

– Нужно разговаривать со мной, Джимми. А не сходить с ума, срываться на крики, вести себя грубо. Нужно просто прийти ко мне и поговорить об этом, - сказала я.
– Это сложно и просто одновременно.

Джимми не ответил.

– Почему ты взбесился, когда увидел, что я держу Дина за руку?

– Я не знаю, - он низко зарычал и отпрянул, глядя мне в глаза.
– Просто скажи мне, что сделать, чтобы ты меня простила. Что ты хочешь? Я куплю тебе всё, что захочешь.

– Да не хочу я, чтобы ты мне что-то покупал.

– И что же мне делать?

– Ничего, - сказала я, потому что просьба раздеться не обсуждалась. А умолять его никогда не иметь ничего общего с Лив Андерсон было просьбой номер два из той же оперы.
– Можешь починить мою дверь. Было бы мило с твоей стороны.

– Конечно, я починю дверь, но, может, ты хочешь чего-то большего?

Он казался таким непреклонным, его глаза светились задором от идеи возмещения ущерба. Проблема была в том, что я не могла иметь того, чего действительно хотела. Это мы уже выяснили раньше.

– Отлично, - сказала я.
– Прокатимся на «Барракуде» в моё любимое кафе-мороженое.

– Не вопрос, - пожал плечами Джимми.

– Но, - я вытянула палец перед его лицом.
– Поведу я.

Его рот приоткрылся.

– Это не обсуждается. Ты спрашивал, как можешь всё исправить, и вот я отвечаю. Я веду «Барракуду», а ты сидишь на пассажирском сидении. Ты не комментируешь моё вождение и выглядишь счастливым.

– Хорошо. Но только за мороженым, - он посмотрел на меня с раздражением.

– Конечно, Джимми.

***

– Думаешь, ты такая умная, да?

Я улыбнулась, услышав его вопрос, и притиснулась ближе к Джимми, используя его большое тело в качестве защиты от ветра. Должен же быть от него хоть какой-нибудь толк. Было чертовски холодно, у меня зуб на зуб не попадал.

– Ты это мне? Разве солёный океанский воздух не бодрит? Как считаешь, Джимми?

Он выгнул бровь и лизнул усыпанное сверху фисташками замороженное лакомство в вафельном стаканчике. Я же в это время старалась не пялиться на его язык. Просто мой взгляд блуждал по всему Джимми, а в том, что так вышло, не было ни капли моей вины.

– У тебя мороженое тает.

– Ой, - я быстренько расправилась с подтаявшими кусочками

карамельного блаженства, прежде чем они начали стекать по моим пальцам.
– М-м, вкуснятина. Самое вкусное мороженое из всех. Я говорила, что здесь продают самое лучшее мороженое?

– Да, говорила. Много, много раз в течение всех полутора часов, пока мы ехали сюда.

– Эй, я могла бы отвезти нас в Сиэтл, - я пожала плечами и поёжилась в своём лёгком пальто.
– Так что скажи «спасибо», что легко отделался.

– Ну да.

– Тебе ведь весело, не так ли?

Джимми бросил на меня осуждающий взгляд.

– Просто признай это.

На его губах мелькнула едва заметная улыбка.

– Мы можем уже сесть в машину, пока я не замёрзла?

– Нет. Ты не заляпаешь мороженым мою машину, Лена. Её салон обит настоящей кожей, в классическом стиле. Так что прояви хоть немного уважения.

– Не поверю, что какая-то вещь может заботить тебя больше, чем обеспечение моего комфорта.

У меня в кармане тихо завибрировал телефон.

– Уже три пропущенных.

– Ты о свидании этим вечером с Дином?
– Джимми наклонился, вторгаясь в моё личное пространство. Жаль, что мне это было, ой как, по душе.

– Забыла, - я пролистала список оставленных голосовых сообщений.
– Блин.

– В последнем сообщении он, кажется, немного раздражён.

– Сказал тот, кто выломал дверь в мою спальню, - заметила я и отправила Дину короткое извинение.

– Не думай, что ему этого хватит. Прозвучало не очень убедительно, - высказался Джимми.

– Ага, но, знаешь, ты совсем недавно собственноручно наломал дров, осложнив ситуацию. И Дин мог бы догадаться, что после той сцены с твоим участием я могла немного расстроиться.

Джимми уставился на чёрное раздолье океана. Волны бились о берег.

– Я же извинился.

– Одни твои извинения ничего сразу не исправят, Джимми. Поступки влекут за собой последствия, тебе ли не знать об этом.

Он помолчал, а затем продолжил разговор.

– Ты ничего не спросила о Лив.

Всё моё тело напряглось. Я, как могла, старалась не думать о Лив. На самом деле, вопросы о ней были для меня сравнимы с суицидом.

– А что, стоило? Я как бы догадалась, что мне ни к чему лезть в чужие дела.

– Я отвёз её в гостиницу, и там мы с ней немного поговорили. Оттуда я позвонил, чтобы проверить, как ты.

Он сделал пару шагов к мусорному ведру и выбросил стаканчик из-под мороженого. Его широкая спина в чёрном шерстяном пиджаке на фоне океана выглядела как незначительная тень.

– Правда?
– удивлённо спросила я.

– Да. Ты не ответила.

– Нет, не ответила. Я спала.

Джимми отвернулся, порыв ветра отбросил волосы ему на лицо. Он рукой откинул их назад.