Соловушка НКВД
Шрифт:
«И он считает, что аппарат прослушивается! Если моими разговорами интересуется Сюрте женераль, черт с ним, будет несравненно хуже, если слушают чекисты». – Евгений Карлович не стал настаивать на немедленном докладе, попросил (именно попросил, а не приказал) поскорее явиться в штаб.
В ожидании просмотрел газеты «Правда», «Известия», два номера «СССР на стройке», «Крокодил», «Бегемот». Усмехнулся в усы, прочитав, что весь советский народ успешно выполняет планы пятилетки, в стахановском движении участвуют миллионы. Нахмурился, когда на глаза попали снимки беспересадочного перелета двух самолетов, статьи об учебе трактористок, массовом изучении молодежью винтовки в кружках «Ворошиловский стрелок», борьбе за сплошную в стране грамотность, гигантский урожай зерновых.
Когда на пороге кабинета вырос Скоблин, Миллер поднял от газет голову.
«Дисциплинирован, не чета расхлябанным, кто даже не удосуживается ежедневно бриться».
Предваряя вопросы, которые уже прозвучали по телефону, Скоблин доложил о готовности восьми офицеров влиться в армию каудильо Франко, участвовать в подавлении восстания республиканцев.
– В группе было больше, но трое вызвали серьезные сомнения. Неравнодушны к спиртному, пристрастились к марафету. Признались, что согласились воевать из-за финансовых затруднений. Такие с легкостью предадут: сегодня служат нам, а посули больше долларов – переметнутся к противнику. Мы обязаны посылать лучших, проверенных – для испанцев наши офицеры должны стать примером.
– Гоните шваль в шею! – потребовал Миллер.
Скоблин кивнул.
– Без вашего согласия, точнее, приказа, не мог провести чистку агентуры.
Скоблин сообщил о положении на границе с Испанией, посетовал, что на пограничном пункте сменились жандармы (прежние были подкуплены, беспрепятственно пропускали русских волонтеров), следует искать иные способы проникновения за Пиренеи.
Генерал докладывал и, мысленно представляя карту военных действий в Испании, отчего-то вспомнил связника Ковальского, которого заменили новым…
– Сколько человек потеряно на кордоне? – спросил Миллер и получил вразумительный ответ:
– Слава Богу, ни одного. Наших лишь задержали на сутки и отправили назад: мы легко отделались, но в следующий раз переход может закончиться арестом.
– Как много наших в Испании?
– Затрудняюсь назвать точное число, их адреса, фамилии от вашего покорного слуги хранят в тайне.
– Вас держат в неведении?
– Точно так. Ложная секретность мешает работе, сковывает руки, а недоверие больно ранит.
Миллер сжал кулаки, стукнул ими по столу.
– Черт знает что! Подозревать в двурушничестве вас? Тогда и меня можно обвинять в сотрудничестве с ЧК! Нынче же отдам приказ информировать вас первым о нашей работе за Пиренеями!
– Благодарю за доверие.
– Будем надеяться, что при переходах границы не будет сбоя. Где произошел разрыв цепочки?
– Не исключено, что в испанскую группу затесался предатель. Москва усиленно оказывает безвозмездную помощь республиканцам как вооружением, так и живой силой: из СССР идут пароходы с танками, самолетами, оружием, хорошо зарекомендовавшими себя опытными военнослужащими. Москва препятствует пополнению армий Франко нашими эмигрантами, не желает, чтобы русские, как в Гражданскую, воевали друг с другом.
– Не надо во всех неудачах винить лишь чекистов – для Лубянки будет много чести. Да, враг коварен и преступно его недооценивать. Чекисты давно не те, что были после переворота и развязанной междоусобной войны, за минувшие годы во многом преуспели, стали опытнее – это совсем не безграмотное быдло. Но сомневаюсь, что они контролируют франко-испанскую границу.
– Надо искать предателя в Испании, откуда он информирует Москву о притоке к Франко наших людей. Пока не пущен на дно ни один идущий к берегам Испании советский пароход. Русские вновь стали воевать с русскими: в Андалузии в отрядах республиканцев немало эмигрантов, выходцев из России. Зачем подставляют себя под пули? Желают заслужить право вернуться домой? Я бы не воевал в чужой стране за чужие интересы.
Миллер внимательно слушал и соглашался со Скоблиным, особенно с его советами не распылять силы РОВС, приберечь их к борьбе в России, которая не за горами.
– Кто занимался отправкой группы?
– Капитан Саввин. На границе группу встретил хозяин консервной фабрики. Ни первого, ни второго не следует подозревать в предательстве, и тот и другой проверены и перепроверены.
– Жаль, что группа вернулась, не выполнив приказ, но хорошо, что не потерян ни один человек. Плохо, что о нашей помощи Франко пишет пресса – и так о нас болтают, будто мешаем нормализации отношений Франции с СССР. Найдите подход к газетчикам, вам это будет не сложно – супруга часто дает интервью. Обласкайте бандитов пера, часть их возьмем на содержание, чтобы стали нашим рупором, на подкуп нужных людей не стоит жалеть денег.
Скоблин запоминал все сказанное начальником, чтобы дома конспективно записать и включить в очередное донесение.
– Ваше мнение о причинах наших фатальных неудач?
Скоблин ожидал подобного вопроса, успел к нему подготовиться.
– В досадных промахах виновата, во-первых, спешка с комплектованием групп, халатное отношение к выбору кандидатов к забросу. Анализ последних событий показал, что распыляем силы, посылаем людей в Испанию, тогда как они нужны для отправки в Россию. В отличие от большевиков, которые швыряют деньги для завоевания мира, мы обязаны быть экономными, даже скупыми в трате средств, беречь людей для грядущей войны с поработителями Отечества. Напрасно забыли о контрпропаганде, не критикуем лидеров СССР, начиная со Сталина.
– Сменить штык на перо? Ввязаться в бумажную войну и вместо пулеметов строчить чернилами?
– Штык, притом острый, побережем до нужного времени. Начнем идеологическую битву. В России ширится сеть проводной радиосвязи, «говорящей газеты», как большевики окрестили радио, которое пришло даже в отдаленные села. Подсоединимся к линии связи и станем вещать то, что нам надо. Не следует принижать и роль печатного слова, увеличим тиражи листовок для их отправки в Россию…
Миллер слушал и думал: «Все советы продуманы. Бьет в одну точку. Прав, что забыли о пропаганде наших идей, критике большевистского режима. Но для этого нужны немалые средства. Что ж, прекратим помощь франкистам. Наша касса не бездонная бочка, расточительство пустит РОВС по миру с протянутой рукой. Не будь богатых меценатов белого дела, положили бы зубы на полку. Спасибо германцам, что время от времени отваливают солидные куши…»
С теплотой вспомнил, что среди пожертвователей и супруги Скоблины, точнее жена генерала, делающая отчисления чуть ли не с каждого своего концерта.
«Не первый год помогает строительству православной церкви в пригороде Озуар, настоятель прихода просил поблагодарить дарительницу, что сделаю прилюдно, тем более что настоятель мой близкий родственник…»
Миллер имел в виду мужа старшей дочери Александра Чекана, в прошлом офицера-артиллериста.
– Передайте очаровательной Надежде Васильевне, что она достойна аплодисментов не только за выступления, но и за помощь неимущим, сирым, больным, сооружение храма. Все русские в изгнании бьют талантливой певице низкие поклоны.