Солянка-2
Шрифт:
— Одной из проблем таких подземних комплексов, как наш, являются грунтовие води. Трудно найти такое место, где би их не било, по крайней мере, на этой планете, где ми находимся. Решения проблеми бывают разние, одна из них, постоянная откачка прибивающей води. Бивает так, что насоси ломаются и тогда, приходится использовать человеческий труд. Видите тот ричаг? Это ручной насос. Конечно, он не так эффективен, как электрический насос, но все же, способен удалять лишнюю воду из комплекса. Сорок Седьмой, у вас есть уникальний шанс встать на путь исправления и помочь не только нашему центру, но и самому себе.
Гренуа кивнул головой, после чего один из охранников снял наручники с Сорок Седьмого.
Это вызвало лишь смех самого Гренуа, а следом и охранников. Один из них повернулся к Гренуа, а затем с крайне вежливой и угодливой интонацией спросил.
— Господин профессор, позвольте я принесу стулья и закуски? У нас все как обычно приготовлено.
— Да, будет прекрасно. Благодарю вас за беспокойство. Поспешите, скоро начнется.
Охранник подмигнул второму, после чего они чуть ли не бегом бросились в конец коридора. Там располагалось небольшое подсобное помещение. Охранники вытащили оттуда раскладные стулья, столик, которые расставили возле стекла. Затем охранники вновь сходили в подсобку, откуда вернулись с большими мисками, которые были наполнены различными орешками и сухофруктами. Расставив все на столе, охранники замерли, ожидая, пока мы с Гренуа займем места.
Эта деталь меня немного удивила, получалось так, что мой статус ассистента профессора, ставил меня несколько выше охранников? Или же охранники просто желали таким образом заполучить мое расположение? Но разобраться в этом я не успел, поскольку в этот момент началось то самое представление, ради которого мы и собрались.
В комнате, где находился Сорок Седьмой, под потолком, находилось множество небольших отверстий. Я вначале принял их за вентиляционные отверстия. Хотя, быть может это было и так, знаний в архитектуре у меня было мало. Из одного из таких отверстий теперь бежала тонкая струйка воды. Напор был слабым, поэтому вода стекала сначала на стенку, а потом по ней вниз, на пол. Сорок Седьмой, который демонстративно лег на трубы, не замечал ее. Более того, в этот момент он повернулся на бок, подложил руку под голову и закрыл глаза, показывая, что собирается спать.
Прошло пару минут, на полу комнаты уже скопилась небольшая лужа. Сорок Седьмой спал или делал вид, а из второго отверстия так же появилась вода. Напор из нее был слабым, но зато напор из первого отверстия усилился. Охранники оживились и принялись спорить. Делали они это негромко, видимо зная, какой уровень громкости допускается в присутствии Гренуа.
— Ставлю сотню баллов, что он сломается на десятом воздуховоде.
— Ха! Твоя сотня, моя сотня. До десятого еще никто не доходил. Седьмой максимум.
— Ну, вообще-то, рекорд бил на одиннадцатом воздуховоде. В принципе, я готов поспорить с вами двумя, что сегодня этот рекорд будет повторен, но не превзойден. По рукам? Пятий, желаете поучаствовать?
Я отрицательно покачал головой, попутно подсчитывая, количество воздуховодов. Их было пятнадцать. И уже из трех из них бежала вода. При этом, как только из нового воздуховода начинала прибывать вода, напор из других увеличивался.
— Одиннадцать? Я не помню такого, как-то этот случай ускользнул от меня.
— Таки да, это било еще когда только комплекс открылся. Кстати, пациент тогда не справился и утонул. Поэтому, предлагаю еще одну ставку, господа, на тысячу баллов, что пациент сегодня виживет.
Охранники переглянулись. Видимо сумма в тысячу баллов была весьма серьезной. Гренуа рассмеялся и взмахнул рукой.
— Можите скинуться по пятьсот баллов. В итоге проиграете мне по шесть сотен. Мелочь же, не так ли? Не делайте такие жадние лица, вам хорошо платят.
Охранники помялись, но вызов Гренуа приняли. Я же откинулся на спинку стула, взял тарелку с орешками и принялся их грызть, наблюдая за происходящим в комнате за стеклом. Вода уже лилась из четвертого отверстия. На полу комнаты уже была не просто лужа, а примерно по щиколотку взрослому человеку. Струя из первого отверстия уже была такой сильной, что достала до труб и окатила лежавшего Сорок Седьмого. Он подскочил и принялся удивленно оглядываться.
Гренуа и охранники засмеялись, а я же все так же невозмутимо ел орешки. Дело было не в том, что я не переживал за судьбу Сорок Седьмого, просто ко мне пришло понимание, что сейчас происходит испытание не только для него, но и для меня. И таких испытаний, будет еще много, в этом я был уверен. Меня всячески будут испытывать на возможное сочувствие к другим пациентам. И это сочувствие должно быть ровно таким, каким необходимым посчитает видеть его Гренуа.
И раз он считает, что пациента вполне можно утопить в воспитательном процессе, то пусть будет так. Помочь Сорок Седьмому я сейчас был не в силах. Устроить скандал? Драку? Закончится все тем, что я окажусь в одной комнате с Сорок Седьмым. Или в соседней комнате, куда так же будет поступать вода, но вот только откачивать ее будет из своей комнаты Сорок Седьмой, а я буду откачивать воду из его комнаты. Почему-то именно такой вариант развития событий всплывал в моих мыслях. Оставалось пытаться помочь самому себе, а значит есть молча орешки и просто наблюдать, до тех пор, пока я и впрямь не смогу что-то сделать.
Сорок Седьмой тем временем подошел к стеклу и уставился на нас. Он что-то говорил, пару раз ткнул рукой в сторону льющейся воды, а потом вновь сделал неприличный жест. Это вызвало новый приступ смеха у охранников. В принципе, я понимал, почему они смеются. Вода уже лилась из шестого отверстия и общий уровень воды поднялся по колено. Это означало, что скоро пациент сломается и все его неприличные жесты сменяться на умоляющие о прощении.
Наверное, так происходило обычно, но не сегодня. Сорок седьмой вернулся к трубам, запрыгнул туда, куда не попадала вода, после чего вновь лег. Вода хлынула из седьмого отверстия, что вызвало оживление у охранника.
— Эй, чего улегся? Давай вставай! Качай воду! Я на тебя сотку поставил, лодырь ты!
— Да ладно тебе, все равно он тебя не слышит. А я тебе говорил, это крепкий орешек, раньше десятого отверстия не двинется.
Вода пошла из восьмого отверстия, что вызвало вздох сожаления охранника.
— Ну вот и все!
— Еще не все. Он может на девятом качать начнет, тогда твоя ставка тоже не сработала.
Вода поднялась до труб и теперь уже у Сорок Седьмого не получалось спокойно лежать. Он соскочил обратно в воду и подошел к окну. Некоторое время он молча смотрел на нас, потом его взгляд сфокусировался на Гренуа. Гренуа так же, как и я, молча ел орешки и смотрел на Сорок Седьмого. Пауза несколько затянулась, ровно настолько, что вода и впрямь хлынула из девятого отверстия. Теперь вода достигала уровня груди Сорок Седьмого.