Сон разума
Шрифт:
Не прошло и пяти минут, как Оксана слабо засопела. Вымотавшись, девушка быстро провалилась в сон. И только Ульяна никак не могла сомкнуть глаз, пристально глядя на двери кладовой.
В комнате было тихо. Ветер из приоткрытой форточки слабо раскачивал висевший над кроватями Ловец снов. За окном иногда раздавался рев двигателя проезжающего мимо автомобиля. Иногда можно было разобраться слова припозднившихся прохожих, что быстро растворялись в темноте. Порою шум деревьев за окном можно было спутать с тихим шорохом, но Уля уж слишком сильно к нему привыкла и совсем его не боялась. В отличие от существа из кладовой.
Когда
Она знала, что когда они ложились, двери были закрыты. Оксана их закрыла. Она всегда так делала, иначе Уля бы ей просто не дала уснуть. А вот теперь они приоткрыты. Не распахнуты, а лишь слегка приоткрыты. Чуть-чуть, чтобы сквозь щель мог протиснуться кто-то небольшой. Чтобы он мог войти. Или выйти.
Все маленькое тельце Ульяны сжалось в комочек. Ночной кошмар для нее оживал. Оживал снова. Шорох в углу комнаты дал ей понять, что она тут не одна. Что они тут не одни.
Что-то черное, неясное, как размытое пятно после взгляда на солнце, пронеслось через комнату и застыло в углу напротив Ульяниной кровати. Девочка его не видела, но знала что он там. Оно там! Стоит в углу и смотрит на нее. Ей казалось, что она слышала тихое сопение.
Минуты тянулись за минутой, но ничего не происходило. Уля до боли в глазах всматривалась в угол комнаты, сжимая одеялко так, что онемели пальцы. Не смотря на прохладу в комнате, девочка вся была мокрая. Ей было невыносимо жарко, а маленькое сердечко билось где-то в горле, отдаваясь в глазах.
Она смотрела только в угол. Только в угол и никуда больше. Она видела, что там что-то есть. Что-то темнее, чем лежащая там тень. Оно все смотрело на нее и смотрело, не двигаясь и не предпринимая никаких действий.
Сильный порыв ветра закрутил Ловца снов, и девочка бросила на него мимолетный взгляд и в ту же секунду услышала два четко различимых шлепка босых ног по полу.
Не прошло и секунды, как ее взгляд сместился обратно. Что бы там не стояло в углу до этого, теперь его там не было. Девочка была уверена, что существо уже у ее кровати. Вон там, в ногах. За этой невысокой спинкой. И черные маленькие ручки ухватятся за нее в любую минуту.
Когда именно в комнате что-то изменилось, Ульяна не поняла. Просто воздух вдруг внезапно стал тяжелее, более липким. И страх, что поселился внутри девочки, вдруг стал несущественным. Несущественным, перед нахлынувшим на нее ужасом.
Ульяна принялась озираться по сторонам, холодея внутри и снаружи. Горячий пот внезапно стал невероятно холодным и липким, как забытый в холодильнике кисель. Она нашла то, что искала.
Ловец снов вращался равномерно. Поворот за поворотом. Поворот за поворотом. Словно его крутила чья-то невидимая рука. И бог бы с ним, да вот только Ловец висел под углом в сорок пять градусов к потолку, что неестественно для вещи подвешаной за веревочку.
Снова топот босых ножек, но на этот раз быстрее и в сторону. Уля успела увидеть, как закрались двери кладовой. Что бы от туда не вышло, но оно явно чего-то испугалось.
Первый скрежет Ульяна услышала спустя секунду после закрытия дверей кладовой. Он шел со стороны окна. Он шел извне. В этот момент Уля с ужасом осознала одну простую вещь – форточка все еще была открыта.
Вжавшись в подушку и стараясь не дышать, девочка всматривалась в видимую ей часть окна за спинкой ее кровати. Она видела, как удлинились странные тени. Как они побежали по потолку. Как ясный лунный свет на секунду померк, а затем что-то гибкое, извивающееся, скользнуло по потолку.
Ульяна попыталась закричать, но не смогла этого сделать. Возможно, ее сковал страх, а возможно и нечто иное. Но она не смогла пошевелиться даже тогда, когда неведомая ей тварь скользнула вниз, и нависла над ее сестрой. На пол упали длинные отростки, похожие на щупальца. Вверх по кровати поползли костлявые руки с длинными пальцами, что принялись слепо ощупывать подушку, подминая мокрое полотенце.
Кожистое лицо цвета змеиной чешуи заблестело в свете луны, оказавшись на одном уровне с лицом спящей Оксаны. Ульяна не видела ни глаз, ни ушей, ни носа, ни рта, ничего, что могло бы прировнять существо к человеческому виду. И только две черные бусинки по обе стороны лица очень напоминали Уле глаза сваренного рака.
Существо склонилось ниже и мелко затрясло головой. Та часть лица, где у человека обычно располагался рот, начала прогибаться, меняться и, наконец, тлеть на глазах открывая черный провал, из которого наружу потянулось склизкое щупальце, что разделилось на три – два потоньше сверху и одно снизу.
Щупальца скользили по лицу спящей девушки, забираясь в ноздри и рот, заползая все глубже, пока существо не затихло. Черные глазки-бусинки заволокло белым и движение прекратилось.
Так и прошла вся ночь: умирающая от страха Ульяна и чудовище, что облепило ее сестру и тихо вздрагивало, словно видело неспокойный сон. А с первым лучом света оно ушло. Исчезло так же быстро, как и появилось через открытую форточку, оставив после себя бледную Оксану с широко открытым ртом и стеклянным взглядом в никуда. В ту же минуту Уля громко захрипела и потеряла сознание.
3
За три месяца до этого. Май 2001.
Они двигались вверх по тротуару, понуро опустив головы. Слева от них вверх убегала двуполостная дорога, а справа расположились типовые двухэтажные дома красного кирпича под острым углом к тротуару и параллельно друг другу. В промежутках деревья сверкали первой листвой. Под ногами зеленела молодая трава. Денек был теплым. Теплым предвестником начала лета. Солнце висело в самом зените.
– О чем задумался? – спросил один из них, тот, что повыше.
– Да чет задолбался я, – ответил второй. – Здолбался.
– Остался месяц. Еще месяц и свобода.
Второй парень кивнул.
– Заканчиваем десятый, да?
– Ага.
– Вот ведь как.
– Ага.
Второй парень кинул быстрый взгляд на раскинувшийся с другой стороны дороги центральный парк и горько усмехнулся. Его словно ничего уже не радовало в этой жизни, и даже такое событие как приближение лета, не могло заставить его лицо осветится искренней детской улыбкой.
Они брели вперед глядя себе под ноги. Обычно шумные и веселые в этот день они казались бледными тенями самих себя. Кофты, надетые утром как спасение от прохлады, теперь висели за спинами, а пакеты с тетрадками ритмично постукивали по ногам. Тела сгорбленные, лица нахмуренные.