Сон в красном тереме. Том 2
Шрифт:
– Погоди, надо узнать об этом у твоей тетушки, – предложила госпожа Ван. – Ведь Сюэ Пань ведет торговлю с купцами из западных стран, – может быть, у них найдется. Сейчас я пошлю служанку разузнать.
В это время пришли сестры. Они посидели немного и, когда матушка Цзя собралась уходить, проводили ее.
Между тем для Цяо-цзе сварили лекарство и дали ей принять, но она поперхнулась, и ее вырвало. Фын-цзе немного успокоилась – наконец девочка вышла из состояния оцепенения.
Через некоторое время явилась служанка госпожи
– Вторая госпожа, вот безоар! Моя госпожа сказала, чтобы вы взяли сколько нужно!
Фын-цзе кивнула ей, взяла пакетик. Затем велела Пин-эр заварить в кипятке мелкотолченый жемчуг, камфару и киноварь. Сама же она на весах точно отвесила безоар и добавила его к горячей смеси. Таким образом, лекарство было готово, и все только ждали, чтобы Цяо-цзе проснулась.
В это время Фын-цзе увидела Цзя Хуаня, который отодвинул дверную занавеску и прошел в комнату.
– Старшая сестра, – спросил он, – как себя чувствует Цяо-цзе? Матушка велела мне справиться о ее здоровье.
Фын-цзе насторожилась: чего это Цзя Хуань и его мать вдруг сделались так внимательны?
– Ей немного лучше, – сказала она. – Поблагодари свою матушку за заботу!
Цзя Хуань на каждое слово Фын-цзе кивал головой, а сам оглядывался, стараясь не пропустить ничего, что происходит в комнате.
– Я слышал, у вас здесь говорили о безоаре, – произнес он наконец. – Что это такое? Может, вы позволите мне посмотреть?
– Не шуми, а то потревожишь девочку, – цыкнула на него Фын-цзе. – Безоар уже сварили.
Услышав это, Цзя Хуань протянул руку и притронулся к висевшему над очагом котелку. От неосторожного движения котелок опрокинулся, и все его содержимое вылилось в огонь, едва не загасив его. Почувствовав себя виноватым, Цзя Хуань поспешно выбежал из комнаты.
– И откуда только взялся такой выродок! – выругалась ему вслед Фын-цзе. – Что тебя сюда принесло?! Прежде твоя мать хотела меня погубить, а теперь явился ты погубить мою девочку! Неужели в прошлой жизни у нас с вами была смертельная вражда?
Затем Фын-цзе напустилась на Пин-эр, обвиняя ее во всем. Пока она ругалась, пришла служанка за Цзя Хуанем.
– Скажи тетушке Чжао, что больно уж она о нас беспокоится! – в сердцах крикнула Фын-цзе. – Пусть не волнуется! Цяо-цзе непременно умрет!
Пин-эр стала вновь готовить лекарство. А служанка, ничего не понимая, тихонько спросила у Пин-эр:
– Почему сердится ваша госпожа?
Тогда Пин-эр рассказала ей, как Цзя Хуань опрокинул котелок с лекарством.
– Теперь понятно, почему он испугался и куда-то скрылся! – воскликнула служанка. – Не представляю себе, что из него будет дальше! Сестра Пин-эр, я помогу тебе!
– Не надо, – ответила Пин-эр. – Можешь идти! К счастью, у нас осталось еще немного безоара и лекарство можно снова приготовить.
– Я обо всем расскажу тетушке Чжао, – пообещала девочка, – пусть она знает, какой у нее сын, и понапрасну не ругает других.
Девочка действительно рассказала обо всем наложнице Чжао. Та рассердилась и приказала немедленно позвать Цзя Хуаня. Он спрятался в передней, но служанки нашли его.
– Ах ты, мерзавец! – напустилась на него мать. – Зачем разлил лекарство? Люди тебя проклинают! Ведь я велела только справиться о здоровье девочки! Зачем ты полез в комнату? Если уж зашел, так скорее уходил бы, а не лез «искать вшей в голове тигра»! Погоди, расскажу отцу, он тебя поколотит.
В то время, когда наложница Чжао бранила сына, он отвечал ей грубыми и дерзкими словами…
Если вы хотите знать, что говорил Цзя Хуань, прочтите следующую главу.
Глава восемьдесят пятая, из которой читатель узнает о том, как Цзя Чжэн получил повышение в должности и как Сюэ Пань по распущенности совершил преступление и должен был подвергнуться наказанию
Когда наложница Чжао бранила Цзя Хуаня, он бросил ей в ответ такие слова:
– Я всего-навсего опрокинул котелок и разлил немного лекарства. Девчонка от этого не умерла, а меня ругали и там и тут! Видно, обвиняя меня в злом умысле, вы хотите моей смерти. Но погодите, уж я рассчитаюсь с этой девчонкой! Пусть они там берегутся!
Наложница Чжао бросилась к Цзя Хуаню и зажала ему рот рукой.
– Замолчи! Как бы за такие слова из тебя раньше душу не вытряхнули!
Поссорившись с сыном, наложница Чжао стала думать над словами Фын-цзе и чем больше думала, тем больше сердилась. Она даже не послала служанку успокоить Фын-цзе и попросить извинения за сына.
Через несколько дней Цяо-цзе поправилась.
Но с этих пор обе стороны затаили друг против друга еще большую обиду.
Однажды к Цзя Чжэну пришел Линь Чжи-сяо и сообщил:
– Сегодня день рождения Бэйцзинского вана, господин! Какие будут указания?
– Пусть делают все так же, как в прошлые годы, – распорядился Цзя Чжэн. – Сообщи об этом старшему господину Цзя Шэ и отошли подарки!
Линь Чжи-сяо поддакнул и отправился выполнять приказание.
Вскоре пришел Цзя Шэ посоветоваться с Цзя Чжэном, а затем они вместе, в сопровождении Цзя Чжэня, Цзя Ляня и Бао-юя, должны были отправиться к Бэйцзинскому вану пожелать ему долголетия.
Бао-юй, которому красивая внешность и величественная осанка Бэйцзинского вана всегда внушали благоговение, был особенно рад его увидеть. Он торопливо переоделся и вместе с остальными отправился во дворец вана.
Прибыв к Бэйцзинскому вану, Цзя Шэ и Цзя Чжэн отослали ему свои визитные карточки и стали дожидаться приказаний. Через некоторое время из внутренних покоев вышел евнух, перебирая в руках четки.
Увидев Цзя Шэ и Цзя Чжэна, он захихикал и спросил:
– Как вы себя чувствуете, почтенные господа?