Сон в красном тереме. Том 2
Шрифт:
– Конечно, о похоронах следовало бы позаботиться мне как жене старшего сына покойной, – заметила госпожа Син, которая находилась тут же, – ведь ты лишь жена ее внука и подобные дела тебя непосредственно не касаются. Но я уже стара и не так проворна, как ты. Это и заставило меня часть забот возложить на тебя. Как же ты можешь быть такой небрежной?!
Фын-цзе покраснела; она собралась с духом и хотела ответить, но тут послышались удары барабана – наступило время сумерек, когда обычно во время похорон совершалась церемония сожжения бумажных денег. В
Она хотела продолжить разговор с госпожой Ван после окончания церемонии, но госпожа Ван заторопила ее уходить.
– Здесь мы сами все устроим, а ты распорядись насчет завтрашнего дня!
Фын-цзе не решилась перечить ей, молча проглотила обиду и удалилась. Она собрала всю прислугу, отдала необходимые распоряжения, а затем стала взывать к престарелым служанкам:
– Тетушки, пожалейте меня! Госпожи меня так обижают! А все из-за того, что вы не хотите стараться. Надо мной все смеются! Прошу вас, хоть завтра потрудитесь!
– Ведь вы не первый день занимаетесь хозяйственными делами, госпожа! – воскликнули женщины. – Разве мы когда-нибудь осмелились вас ослушаться?! Но нас совершенно задергали! Вот вы приказали накрыть столы, но одни хотят есть здесь, другие – дома. Пока мы бегаем, выясняется, что одна госпожа ушла, другая пришла. Да разве при таких порядках мы можем управиться? И потом, просим вас, уговорите барышень, чтобы они не привередничали!
– Они прислуживали старой госпоже и научились своевольничать, – проговорила Фын-цзе. – Если госпожи с ними не справляются, разве я могу им приказать?!
– Неужели вы не можете придержать всех этих барышень? – сокрушенно восклицали служанки. – Вспомните, как вы распоряжались похоронами госпожи Цинь в восточном дворце Нинго и строго наказывали любого, кто осмеливался нарушить ваше приказание! Кто тогда решился бы проявить неповиновение??
– Во дворце Нинго все решала я сама, мне дали власть, – со вздохом произнесла Фын-цзе. – Госпоже Ван тогда неудобно было делать мне замечания. Сейчас все происходит у нас в доме, похороны бабушки касаются всего нашего рода, поэтому каждый высказывает свои замечания. Кроме того, денег мне не дают. Вот, например, мне велели устроить траурный навес! А как его сделать?
– Ну, об этом должен позаботиться второй господин Цзя Лянь! – отвечали ей. – Неужто он не управится!
– Тоже сказали! – усмехнулась Фын-цзе. – Он сам в затруднительном положении! Он деньгами не распоряжается и ничего не может купить.
– Неужели? – удивились служанки.
– Хотите убедиться – спросите управляющих, – бросила в ответ Фын-цзе.
– Вот оно что! – вскричали служанки. – Мы слышали, как люди с недовольством говорили, что во время похорон все делается шиворот-навыворот, но ни о чем не догадывались! Ну как же после этого у нас могло появиться желание быть старательными?!
– Не будем об этом говорить, – прервала их Фын-цзе. – Прошу вас только выполнять все, что вам поручают. Если кто-либо из старших выскажет еще раз недовольство вашей нерадивостью, я не прощу!
– Приказывайте, госпожа, мы не будем роптать! – отвечали ей. – Только учтите, что старшие господа тоже отдают разные указания и всем угодить трудно!
– Дорогие тетушки! – просила их Фын-цзе, которая никак не могла придумать, что ей делать. – Помогите мне хоть завтра! Все, о чем вы просили, я постараюсь объяснить барышням!
Наконец служанки удалились.
Фын-цзе не могла забыть, как ее обидели, и, думая об этом, все больше сердилась. А когда забрезжил рассвет, ей снова пришлось идти в дом покойницы.
Фын-цзе не прочь была заняться наведением порядка в доме, но боялась, как бы госпожа Син не рассердилась. Ей хотелось пожаловаться госпоже Ван, но опять-таки она не сделала этого из опасения рассердить госпожу Син.
Девочки-служанки давно заметили, что госпожа Син не жалует Фын-цзе, и стали пренебрежительно относиться к ее приказаниям. Одна Пин-эр, стараясь выручить свою хозяйку, говорила им:
– Госпожа Фын-цзе от всей души стремится сделать все как следует, но в доме распоряжаются господин Цзя Чжэн и старшая госпожа Син, которые удерживают ее от лишних расходов, поэтому моя госпожа не может поступать как ей хотелось бы.
Пин-эр не раз приходилось подобным образом разговаривать со служанками, прежде чем они успокаивались.
Хотя на похоронах матушки Цзя непрерывно читались буддийские сутры и одно за одним совершались жертвоприношения, денег на оплату всего этого выдавалось слишком мало, и во время церемоний никто не проявлял рвения. Все делалось кое-как.
За несколько дней, прошедших со дня смерти матушки Цзя, во дворец Жунго приезжало немало жен высокопоставленных сановников. Фын-цзе сама не могла позаботиться о них и посылала служанок, но они старались увильнуть от работы и являлись не вовремя. Юань-ян, глядя на все, что происходит в доме, возмущалась, Фын-цзе расстраивалась.
Госпожа Син на все смотрела сквозь пальцы, ибо думала, что почтение к умершим родителям первым долгом выражается в соблюдении строгого траура. А госпожа Ван, которая по положению уступала госпоже Син, считала, что ее вообще ничто не касается.
Только Ли Вань, видя затруднения Фын-цзе, но не смея за нее вступаться, говорила:
– Пословица гласит: «Пион красив благодаря зеленым листочкам». Ну разве служанки станут помогать Фын-цзе, если госпожи неблагосклонны к ней! Ах, если б третья барышня Тань-чунь была дома! Все пошло бы по-иному! У госпожи Фын-цзе всего несколько служанок, да и те лишь стараются казаться усердными, а за спиной ропщут, будто Фын-цзе нерасторопна, не может достать ни копейки на похороны и вообще у нее нет совести! Господина Цзя Чжэна винить нельзя, он не разбирается в хозяйстве, хотя и хочет выполнить свой сыновний долг. Странно только, о чем все думают! Разве в таком деле, как похороны, можно обойтись без расходов?! Жаль, если Фын-цзе, несколько лет управляя в доме, сейчас осрамится!