Сон жизни как жизнь сна
Шрифт:
– Земля-земля. Что вы все заладили – земля? – Голос стал резким, даже гневливым.
– Что тебе не нравится. Да, земля. Это наша планета…
– Земля – не планета, это – место жизни, – перебивает меня невидимка.
– Как это?
– Так. Говорим земля – подразумеваем жизнь.
– А мы и так подразумеваем.
– Так да не так. Вот Марс или Венера – не земля, потому что они – мертвые.
– Подожди, – у меня даже раздражение пропало, – если земля – живая, то… – у меня перехватило дыхание.
– Договаривай сама.
– Не могу.
– Но поняла?
– Не хочу.
– Это от тебя не зависит. Там, где жизнь, там – и земля.
Я опустилась на землю. Ног совсем не чую. В голове пусто, и совсем не хочется ни с кем разговаривать. Мелькнула мысль о молитве, но, кроме обращения – Господи! – ничего на ум не пришло. Как это, "там, где жизнь, там – и земля"?
– Получается, что наша земля – не наша планета Земля? Так можно предположить? – Я не поняла, подумала или спросила?
– Не важно. Все равно не отвечу, но ты можешь предположить.
– А ты?
– А я знаю.
– Значит, мы, вернее, наши предки, прилетели оттуда, где была их настоящая Земля? Она перестала сохранять жизнь?
– Сама умная.
– А где она – настоящая Земля?
– Сама-сама.
– Что, их… бесконечная цель? Или просто ничего?
– Цель. Просто ничего. Какая тебе разница? Родившиеся здесь верят в то, что это – их земля. Не надо никого разубеждать. А то будут думать, мечтать, мучиться.
– Зачем тогда? Какой выход? – Я так быстро выдохнула, что даже не успела испугаться. Внутри все замерло. Ведь сейчас я получу или приговор, или надежду.
– Все ты усложняешь. Говорят
. же, от ума радости не много. Будь проще.
– Тогда зачем ты ко мне прицепился? От меня-то чего тебе нужно? Во мрак заманил, спрятался за словами. А сам, наверное, в очках и шляпе.
Громкий утробный смех словно бы отодвинул темноту. Я уже различаю линию горизонта. Вода тихо набегает волна за волной. Но спрашивающего нигде не видно. Может, на солнце проявится…
– Я не негатив.
– Тогда скажи, в чем выход?
– Верь в жизнь!
– Человеку важно знать, где его дом, кто его предки?
– Тогда ищи.
– Где?
– Что ты заладила! Планеты – не клиенты фирмы по недвижимости. Для таких масштабов риелторов нет.
– Нет?
– Ну, для вас нет.
– Как нам тогда жить?
– Да как жили, так и живите.
– В беспамятстве?
– Ты часто переезжала с места на место?
– Часто.
– И все дома помнишь?
Я не нашлась, что ответить. Не скажу, что вела кочевое существование, но жизнь, конечно, помотала.
– Когда переезжаешь в новый дом, старый – просто помнишь.
– Я не помню…
– Твое счастье.
– Нет, я о том – настоящем доме – ничего не помню.
– Просто детская амнезия.
– А тебе – тоже просто?
– Да. Просто. Работа.
Солнце резко вынырнуло из небытия и обагрило воду. Темнота растворилась. Я оглянулась. Страх совершенно пропал. Только под левой лопаткой тяжело ухало сердце. Никого. Пустынный берег. Даже муравьев не видно. Под ногами лежит странный камень. На первый взгляд – обычный булыжник: серый, испещренный бороздками и прихотливыми узорами. Я бы и не обратила на него внимания. Но что-то сверкнуло. Нагнулась, подняла и ахнула.
У меня в руках камень почти овальной формы – словно бы теплая печеная картошка. Одна разница. С одного конца в нем – глубокий глаз. Под тонкой – меньше двух миллиметров гранитной коркой и такой же агатовой мантией – голубая кристаллическая щетка – зарождающаяся жеода. Я заворожено вглядываюсь в этот глаз из блестящих крохотных кристалликов, похожих и на голубоватый кварц, и на кварцит, и на сапфирин. Неужели это он со мной разговаривал?
ПОСЛЕСОНИЕ
Проснулась с ощущением опустошения. Меня словно бы провернули на фарш в мясорубке. Любопытно, что недавно разговаривала с приятельницей о камнях. Пыталась ей объяснить, почему мне нравятся агаты? Получилось недоказательно. Для нее камень – только бриллиант, хотя нет никаких финансовых предпосылок для подобного выбора. Просто, есть такая категория спорщиков, похожих на то, что называется "из грязи – в князи". Но я не на шутку завелась, очень было обидно за фантастическое разнообразие агатов. Даже сюжет сразу родился любопытный, как только сон закончился. И записывать я стала сначала сюжет, а только потом – сон. Про сюжет потом – после.