Соната на бас-гитаре
Шрифт:
Отправив сообщение Антону, Даша начала поспешно собираться. Она вдруг поняла, что времени уже много, а она ещё совершенно не готова. К тому же ей надо было быстренько прибраться в квартире. Галина Николаевна и вообще не отличалась особой аккуратностью, а с тех пор, как у неё в квартире поселилась Даша, почти совсем забросила уборку, и наводить чистоту и порядок обычно приходилось племяннице. Впрочем, девушка ничего против этого не имела. Ей даже нравилось, оставшись одной, мыть посуду и убираться на кухне или стирать пыль с мебели и с каминной полки. В доме Галины Николаевны капремонт никогда не делался, поэтому у неё в квартире сохранились приметы «царского» времени: на потолках красовалась изящная лепнина, а гостиную украшал большой камин – предмет особой
Даша поспешно привела в порядок гостиную, которая одновременно служила ей спальней, убрала всё лишнее в шкаф, оделась и начала прихорашиваться к выходу. Раньше Даша мало интересовалась одеждой и почти не красилась, но с тех пор как в её жизни появился Антон, она начала тщательно следить за собой. Денег отец, который к тому времени дослужился уже до полковника и занимал крупный пост в своём военном округе, присылал Даше достаточно, и с помощью безотказной Юли ей удалось за последнее время обновить свой гардероб и пополнить скудный запас косметики. И однокурсники, и даже вечно занятая Галина Николаевна не могли не заметить, как похорошела Даша за этот год. Вот и сейчас она надела очень милый тёмно-синий сарафан из лёгкой шерстяной ткани и полупрозрачную кофточку на один тон светлее и осталась очень довольна своим отражением в зеркале. Все эти вещи они с Юлей купили на одной из распродаж, к которым у Даши в последнее время появился вкус. Этот наряд очень шёл ей – стройной миниатюрной блондинке с голубыми глазами, юным беленьким личиком и открытой детской улыбкой, совсем «как у Золушки».
Даша тщательно причесала свои длинные светлые волосы, слегка подкрасила ресницы и губы – она и сейчас не злоупотребляла косметикой, – накинула лёгкую шубку и вышла из дома. На улице стремительно темнело, начиналось любимое для Даши время суток – сумерки, «час между волком и собакой» или «щель между двумя мирами», как называл это время суток писатель Карлос Кастанеда. Все предметы окружающей обстановки теряют в это время свой привычный облик, вдруг становятся загадочными и неуловимыми, как будто стремятся раствориться в воздухе, и кажется, что они приглашают тебя в иной, неизведанный мир. Однажды Даша попыталась объяснить это ощущение Антону, но он только рассеянно заметил в ответ, что это всё выдумки и что в сумерки просто «едет крыша».
Через каких-то десять минут Даша была около шестого подъезда, где уже толпилась стайка студентов, ожидающих момента, когда «начнут запускать». В этой стайке Даша ещё издалека заметила Юлю – как всегда, в сопровождении своего верного поклонника Кости. Этот молодой человек вполне оправдывал своё имя Константин – «постоянный», – сопровождая Юлю везде, куда она хотела его с собой взять. Сам он учился в Финансово-экономическом университете и музыкой интересовался мало, и меньше всего – такой сложной для восприятия, какая ожидалась сегодня, но ради Юли готов был по йти на какой угодно концерт.
– Привет, Юля! Здравствуй, Костя! – наскоро поздоровалась Даша, оглядываясь вокруг в поисках Антона.
– Привет-привет! – весело ответила Юля. – А что Антон? Как обычно, опаздывает? Вечно он заставляет себя ждать.
– Наверно, он вот-вот придёт, – миролюбиво ответила Даша – она не хотела сейчас затевать спор.
Юля недолюбливала Антона и не скрывала этого от Даши. Она считала его пустым, заносчивым эгоистом и фанфароном и время от времени очень лихо его высмеивала. Даша замечала, что Антон даже немного побаивался её подругу. С той же насмешкой Юля относилась и к музыке, которую играл Антон, – той самой «альтернативе», которая ещё совсем недавно казалась Даше такой загадочной, интересной и необычной. А вот Юля не испытывала по отношению к альтернативе никакого пиетета: она считала эту музыку ужасно претенциозной, надуманной, нарочито брутальной и совершенно непривлекательной. «Мерзкий, развратнейший отстой!» – так, совсем не церемонясь, высказалась она однажды об альтернативных командах. И Даша, хоть она и не могла полностью согласиться с такой убийственной характеристикой, вынуждена была признать, что Юлька, в общем-то, права.
За последнее время, когда Даша уже начала разбираться, что к чему, её восторг перед музыкой, которую играл Антон, несколько поутих. Она отметила для себя и примитивные музыкальные приёмы, и откровенно халтурный вокал лучшего друга Антона – громадного толстяка Глеба, – и в особенности низкопробные тексты песен, которые писал тот же вокалист. Всё-таки Даша училась на филологическом факультете, да и просто была умной, начитанной девушкой с хорошим вкусом. Она не могла не заметить, что тексты, которые поначалу звучали для неё как откровение, на самом деле полная «лажа» – эклектичная, напыщенная и в целом малопривлекательная смесь общих мест, высокопарных банальных метафор, непристойностей и мата. Да и откровенный плагиат и в текстах, и в музыке, и даже в дизайне обложек для альбомов точно не добавлял привлекательности «героическому» образу Lot.
Узнавая эту музыку и самих музыкантов всё лучше и лучше, Даша начинала понимать, что весь их нонконформизм и вызов общественной морали – всего лишь показуха, маска, которая выглядела так привлекательно для их аудитории, состоящей в основном из подростков. Да и все их эскапады были очень хорошо просчитаны. На самом деле эти ребята просто нашли для себя в альтернативе подходящую нишу – они тоже были самыми обычными приспособленцами, готовыми на любые уловки и любые перемены «в курсе корабля», если этого требовала конъюнктура. Но даже осознав всё это, Даша продолжала любить Антона – он всё равно казался ей самым необычным, ярким и притягательным человеком, которого она когда-либо встречала в своей жизни.
Ожидание у шестого подъезда затягивалось, Даша уже начинала беспокоиться, а Юля рассказывала разные смешные истории, чтобы отвлечь подругу. Но вот наконец-то по явился и Антон. Выглядел он достаточно живописно: на нём были ярко-оранжевая куртка с меховым воротником и дизайнерские джинсы. Даша никогда толком не могла понять, откуда он, при его постоянном безденежье, находил деньги на все эти вещи. Она знала, что зарабатывают Lot в основном на гастрольных турах и платят им не бог весть сколько.
– Всем привет! – даже не извинившись за опоздание, весело сказал Антон, манерно встряхивая своей длинной светло-русой шевелюрой. Такой цвет его волосы приобрели не так давно. В прошлом году, когда они познакомились с Дашей, волосы у Антона были абсолютно чёрные – цвета воронова крыла. Разгадать секрет такой радикальной перемены было совсем несложно: просто тогда у молодых людей самым модным был стиль «эмо», а эмо, как известно, красят волосы в неестественно чёрный цвет и носят всё чёрное и розовое. Но вот подул очередной «ветер перемен», на экраны вышел фильм «Новолуние» и появился новый секс-символ – белокурый вампир Эдвард с прекрасным бледным лицом и неестественно красными губами. Ловкий и сообразительный Антон, который мгновенно мог развернуться, как флюгер, в ту сторону, где маячил наибольший успех, быстро заметил перемену предпочтений среди той аудитории, на которую он делал ставку, и перекрасился в блондина. Теперь он и впрямь был чем-то похож на неотразимого красавчика-вампира из культового фильма. Настроение у Антона было приподнятое, он улыбался всей компании самой обворожительной улыбкой, а его серо-голубые глаза, как обычно, светились всё тем же холодноватым и самоуверенным победным блеском.
– Здравствуйте, молодой человек! Мы уже вас заждались! – насмешливо заметила Юля.
– Ну ладно, пойдёмте уже, – прежним, примирительным тоном сказала Даша, и вся компания двинулась к подъезду.
В холле было уже полным-полно народа – в основном студенты и преподаватели с приглашёнными гостями. Так как концерт несколько раз переносили и окончательная дата стала известна лишь несколько дней назад, билетов успели продать немного, большая часть публики попала сюда по контрамаркам.