Сонька Золотая Ручка. История любви и предательств королевы воров
Шрифт:
Скамья для подсудимой была длинная, до блеска отполированная некогда сидевшими на ней. Перед скамьей стояла деревянная решетка, отгораживающая подсудимую от публики.
Чуть ниже судейского помоста находились стулья для присяжных, а рядом — столы для адвокатов. На столе перед судьями, присяжными и адвокатами были разложены вещественные доказательства преступлений Соньки Золотой Ручки: золотые портсигары, кольца, броши, перстни, бриллиантовые ожерелья, позолоченные столовые приборы, футляры с драгоценными камнями,
Зал сдержанно гудел, с минуты на минуту ожидая появления председателя суда и его свиты, а главным образом — подсудимой.
Наконец с нарочитым самолюбованием вышли адвокаты, затем спешно протопали присяжные, величественно возник судебный пристав, и зал затих. Пристав громко объявил:
— Суд идет!
Все встали, на свое место вышли судьи: толстенный председательствующий с густыми бакенбардами и два члена суда. В полнейшей тишине председательствующий просмотрел бумаги на столе, о чем-то спросил судей, внимательно посмотрел в зал и жестом показал в сторону двери:
— Введите подсудимую!
Дверь за решеткой открылась: в зал вначале вошли два жандарма с оголенными саблями, а следом за ними сама Сонька. Она за это время ощутимо похудела, хотя была по-прежнему изящна, едва ли не кокетлива. На ней был серый арестантский халат, прекрасно скроенный, видимо ее собственными руками. Из-под рукавов халата виднелась ткань черной шелковой кофточки, из-под которой, в свою очередь, выглядывали манжеты безукоризненной белизны, отороченные тонкими кружевами. Голова воровки была украшена белым, также обшитым кружевами платком, кокетливо заколотым у подбородка.
Внешне Сонька держала себя спокойно, смело и уверенно. Вначале зал поплыл перед ее глазами, и некоторое время она не смогла различить ни единого лица. Затем немедленно собралась, приветливо улыбнулась собравшимся и судьям, даже изобразила нечто похожее на книксен.
— Присаживайтесь, подсудимая, — велел председательствующий и еще раз внимательно окинул взглядом зал.
Из задней двери вышел священник в коричневой рясе, подошел к аналою, стоявшему под образом.
— Пожалуйте, — пригласил он присяжных, и те по очереди стали подходить к нему, получая благословение и принося клятву чести.
Председательствующий снова строго посмотрел в зал, приказал, не поворачивая головы:
— Подсудимая, встаньте.
Сонька послушно поднялась, с любопытством посмотрела на него.
— Ваше имя, — спросил председательствующий.
— Софья Сан-Донато, — с улыбкой ответила Сонька, поймав на себе удивленный взгляд сестры.
— Можете ли вы подтвердить указанное вами имя на Библии?
— Не могу, ваша честь. Я — иудейка.
— Подтверждаете ли вы свое нежелание защищаться с помощью адвоката?
— Подтверждаю, ваша честь. Дама должна защищать собственную честь сама.
— Судились ли вы прежде?
— Никак нет, ваша честь.
— Сколько вам лет?
— Дамам подобный вопрос задавать неприлично.
— Вы не дама, вы — подсудимая. Сколько вам лет?
Сонька помедлила, увидела в конце зала напряженное лицо пана Тобольского и с иронией ответила:
— Подсудимой Софье Сан-Донато тридцать один год, ваша честь.
Председательствующий с удовлетворением кивнул, чему-то усмехнулся и посмотрел на Фейгу.
— Свидетельница Фейга Лейбова Соломониак, кем вам доводится подсудимая?
Фейга от неожиданности не сразу нашлась что ответить, потом наконец выдавила:
— Подсудимая — моя родная сестра.
— Ее истинная фамилия?
— Сура Шейндля Лейбова Соломониак.
— Вам известно, чем занималась ваша сестра в последние годы?
— Лично я таких фактов не имею, но, по слухам, она промышляла воровством.
— Известна ли вам ее кличка?
— Говорят, что она — Сонька Золотая Ручка.
— Может ли это подтвердить ваш муж, Шелом Школьник?
Сонька от такого поворота даже слегка покачнулась:
— Муж?!
— Мой муж может это подтвердить, — невозмутимо ответила Фейга и толкнула Шелома локтем.
Тот поднялся, затравленно оглянулся на зал.
— Известно ли вам имя подсудимой?
Шелом кивнул, ответил с сильным польским акцентом:
— Так, ваша честь, сия пани есть Сура Шейндля Соломониак.
— Вы были ее мужем?
— Так. Сура была моей первой женой.
В зале зашумели. Один из судей позвонил в колокольчик.
— Почему вы расстались? — продолжал задавать вопросы председательствующий.
— Она сбежала от меня, украв пять тысяч рублей.
— Как вы полагаете, это было первое воровство вашей жены?
— Нет. — Шелом обливался потом. — В нашем местечке о ней говорили многое. В том числе, что она воровка.
Зал продолжал шуметь. Судья снова взялся за колокольчик, и тогда присутствующие затихли.
— Свидетельница Фейга Лейбова Соломониак, было ли вам известно, что ваша сестра еще с детства имела страсть к воровству?
— Да, мне это было известно. Но я ничего не могла изменить, так как наши отец и мать умерли рано, а воспитанием Шейндли занималась мачеха.
— Прошу сесть. — Председательствующий перевел взгляд на Соньку. — Как вы можете объяснить слова вашей сестры?
Она помолчала, недоуменно пожала плечами:
— Ваша честь… Что может сказать обо мне сестра, которая увела у меня мужа?
В зале зашумели, и судья долго звонил в колокольчик, добиваясь тишины.
— Ваша честь! Пожалуйста, мне слово! — крикнул, стараясь перекрыть шум, ювелир Карл фон Мель. — Эта дама — отчаянная воровка!.. Она представила меня как сумасшедшего, и я не только потерял имя, но также три недели провел в психиатрической клинике!