Сонька. Продолжение легенды
Шрифт:
Карета с Таббой выскочила на набережную, миновала несколько богатых домов, пронеслась вдоль длинного забора особняка Брянского… Девушка коротко огляделась, нажала кнопку звонка. Было видно, что она очень волновалась.
Последовал привычный окрик Семена:
— Кого надобно?
— Мне нужна княжна Анастасия, — ответила Табба.
— Сейчас спросим!
Привратник направился к дому, где на ступеньках уже стоял дворецкий.
— Кого спрашивают?
— Княжну.
— Кто?
— Барышня.
Никанор
— Здравствуйте, мадемуазель. Желаете видеть княжну?
— Именно так. Мне надобно передать ей записку. — Прима заметно нервничала.
— Я сейчас узнаю.
Дворецкий впустил девушку во двор, что-то в ее поведении ему показалось странным, он еще раз оглянулся и торопливым шагом пошел к дому.
До слуха доносились звуки рояля — Сонька занималась с Анастасией музыкой.
Никанор постучал в дверь.
— Мадемуазель, простите.
— Не видишь, я занимаюсь! — возмутилась княжна.
— Там госпожа Бессмертная. Вас спрашивает.
— Бессмертная? — удивилась девочка. — Меня?
— Совершенно верно, вас.
— А что ей надо?
— Желают передать некую записку.
— Опять записку? — хмыкнула Сонька, повернулась к княжне: — Может, я выйду?
— Она меня просит, не вас! — не без раздражения ответила та и встала из-за инструмента. — Пока мы с госпожой Бессмертной будем пить чай, вы не смейте отсюда выходить! Еще неизвестно, с чем она пришла!
В этот момент в комнату быстро вошла Михелина, глаза ее были округлены.
— Там Табба.
— Знаем, — кивнула мать.
— А что ей нужно?
— Боже… — закатила глаза княжна, с раздражением ответила: — Нужно поговорить со мной, вы же сидите здесь, пока я не вернусь. — И ушла.
Дочка и мать переглянулись.
— Мне как-то не по себе, мама, — негромко произнесла Михелина.
— Что ей нужно? — озабоченно проговорила Сонька. — Она ведь не знает, что мы здесь.
— Может, хочет узнать?
— Зачем?
— Допустим, помириться. Выгнали из театра, теперь одна и без работы. Я выйду к ней. — Михелина решительно двинулась из комнаты.
Сонька остановила ее:
— Не смей!
— Я сестра, почему я должна прятаться?
— А я — мать. Я быстрее пойму, чего она хочет.
Воровка почти уже покинула комнату, когда ее догнала дочка, попросила:
— Сонь, не надо. От нее можно ждать чего угодно.
— Но не с полицией же, надеюсь, она явилась?
— Кто знает. Это Табба!
Сонька отцепила руки дочки от своей кофты.
— Если я боюсь родной дочки, какая же я мать! — Жестко произнесла: — Может, ей нужна моя помощь!
— Тогда я с тобой.
— Нет!.. Жди здесь. Если все хорошо, я приведу ее сюда!
В большом зале воровку остановил Никанор, обратился с неловкой предупредительностью:
— Я бы, сударыня, не советовал вам выходить.
— Это что еще такое?! — не то удивилась, не то возмутилась женщина. — С каких это пор ты стал давать мне советы?
— Мадемуазель Бессмертная пришла в нервном состоянии. Думаю, в этом хорошего мало.
— Займись своими делами и не суйся в чужие.
…Табба и княжна стояли в большом зале, Анастасия с очевидным удивлением повторно прочитала вслух записку:
— «БУДУ, КАК ВСЕГДА, ЖДАТЬ В УСЛОВЛЕННОМ МЕСТЕ».
Буквы были крупные, корявые, слишком старательные.
Девочка подняла удивленные глаза на гостью.
— Это для меня?
Та неуверенно пожала плечами.
— Скорее, для той дамы, которую вы однажды приютили, — и посмотрела на княжну испуганно, напряженно. — Она по-прежнему у вас?
Та на секунду замялась, не совсем уверенно ответила:
— Нет, она не у меня. Она, кажется, уехала.
Табба нервно огляделась.
— Надо передать ей записку. Это очень важно.
Сонька стояла за дверью ближней комнаты, слушала разговор девушек.
— Хорошо, я попытаюсь это сделать.
— Значит, все-таки она у вас?
— Я сказала, она уехала! — пряча раздражение, ответила княжна. — Но я постараюсь разыскать их.
— Их — это мою мать и сестру?
— Да, вашу мать и вашу сестру. — Анастасия была растеряна и встревожена и не представляла, что предпринять. — Не желаете испить со мной чаю? — нашлась в итоге она.
— С удовольствием, — ответила артистка, бросив взгляд по сторонам.
— Никанор! — позвала княжна.
— Слушаю, барышня, — будто из-под земли вырос дворецкий.
— Накрой стол к чаю.
Сонька проследила за тем, как девочка повела гостью в чайную комнату, осторожно двинулась следом.
Анастасия и Табба расположились в расписной, располагающей к чаепитию комнате.
— Каковы ваши нынешние дела, сударыня? — стараясь быть вежливой и гостеприимной, начала светскую беседу княжна.
Табба напряженно улыбнулась.
— Слава богу, все хорошо.
— Полагаю, история с театром закончится благополучно?
— Спасибо, все к этому идет.
— Публике не хватает вашего присутствия на сцене.
— Благодарю.
В это время на пороге комнаты возникла Сонька, замерла в дверном проеме.
— Здравствуй, дочка, — сказала.
Табба от неожиданности вздрогнула, не сразу выдавила:
— Здравствуйте, — добавила: — А мне сказали, что вас здесь нет.
— Я здесь, — ответила Сонька, подошла ближе, села на стул. — Услышала тебя, решила показаться.