Сонные войны. Дилогия
Шрифт:
– Безусловно, этот. Все актеры и режиссер постарались на славу. А какую музыку написал замечательный русский писатель, поэт и композитор Олег Шоль! Он, кстати, принимал участие в написании сценария и адаптации книги, к кинематографическим реалиям. Да вот и он сам.
– Здравствуйте Олег. Как вам в Америке.
– Неплохо, очень неплохо. Жарковато, правда.
– У вас в России, наверное, еще морозы?
– Только сошел снег.
– А как вы стали композитором этого фильма?
– Мы с Риком давно
– Конечно удалось! Уж не знаю, было это запланировано или нет, но песня просочилась в интернет и теперь ее слушают по всему миру!
– Тут я ничего не могу сказать. Может, кто из труппы записал ее во время съемок, или это просто рекламный ход.
– А что вы ждете от фильма? Я имею в виду вы оба, конечно?
– Перемен Джуди, все мы ждем от него перемен.
– В каком смысле?
– В первую очередь в кинематографе, но может премьера изменит жизнь других людей.
– Спасибо. О, о! А это же знаток стиля и законодатель мира моды, Джакомо Фарит! Он как всегда элегантен. Безупречная прическа, великолепный бирюзовый костюм так сочетается с багровым плащом. Он словно герцог Англии, право слово! Месье Фарит, можно вас на пару слов?
– Да.
– Скажите, ведь вы придумали костюмы для всех персонажей фильма?
– Угу.
– А как он повлияет на развитие моды вообще, и французской в частности?
– Я надеюсь положительно. В последнее время наблюдается вульгарная тенденция, к тривиальности формы и аляпости цвета. А куда подевалось превосходная простота жакетов? И позвольте спросить, кто сказал, что колготки выходят и сменяются брюками? Нет милочка, это все чепуха. Как в этом фильме, так и в мире моды, мы вскоре увидим великолепное возвращение к корням императорских нарядов семнадцатого века. Широкая юбка, изящный корсет, возможно даже парик! Это смело да, но в моде можно выжить, только ища новое и всегда быть смелым. А цвета? Где крик цвета? Вот даже посмотрите на себя? Откуда такая болезненная пристрастность к серому? Или вы думаете, это подчеркивает белизну вашей кожи? Так вы ошибаетесь милочка...
– Спасибо Месье Фарит.
– А туфли? Безобразие...
– До свидания месье Фарит. Но кого мы видим на красной дорожке? Великолепный гурман и владелец самого престижного ресторана мира, Хосе Гнолт. А что заставило вас прийти на премьеру мистер Гнолт?
– Здравствуйте. Я думаю, просмотр этой ленты поднимет мне аппетит. А разве есть в мире вещь приятней, чем взять, допустим, черепашье пюре и бутылку вина Ашаноль, года где-то шестьдесят четвертого, и, усевшись перед экраном телевизора, посмотреть, или пересмотреть, какой-нибудь отличный фильм?
– Но здесь вам не подадут черепашье пюре.
– В крайнем случае, его можно заменить сыром из молока ламы. Так сейчас еще и не время ужина. А вот как раз после фильма, я с удовольствием загляну в "Рыбный Мир", что неподалеку отсюда. Там такие превосходные белые вина.
– Спасибо мистер Гнолт, надеюсь, что фильм поднимет вам аппетит.
– О, я уверен в этом.
– Поток гостей начинает истекать дорогие телезрители, но погодите. Это же Джо Мрит! Бизнесмен, писатель и обозреватель таких изданий, как "Файнэншл Таймс", не говоря уж о "Форбс". Здравствуйте Джо.
– Приветствую вас.
– А что вас привело на премьеру фильма?
– Я думаю, это будет один из самых кассовых фильмов в истории кино, и мне, как финансисту, очень интересно посмотреть, за что люди платят деньги.
– Поговаривают, что фильм спонсировали много крупные корпорации, и что за "Репортажем сквозь сказку" и "Сынами Одина" стоит начало новой финансовой войны.
– А кто это говорит? Пустобрехи и только. Нет, в оба фильма вложились исключительно кинокомпании...
– А как же "Кахома корп."?
– Кахома, владеет большим процентом акций многих компаний Голливуда, так что ее тоже можно смело отнести к кино-корпорациям.
– Спасибо мистер Мрит. До начала осталось всего десять минут. Уже сейчас очевидно, что фильм станет кассовым и успешным, и только время покажет насколько. Напомню, прямо сейчас в Токио начинается премьера еще одного масштабного проекта, "Сыны Одина". Какая лента станет более успешной? Не знаю, только время покажет. Джуди Прайс из Нью-Йорка.
Оператор выключил камеру и снял с плеча.
– Надо было сказать, что ты увидишь фильм только через пару дней, в обычном кинотеатре, а сюда тебя не пустили, - усмехнулся оператор.
– Да пошел ты! Подумаешь эка важность, президент приехал и теперь журналистам нельзя войти.
– С Фокса пустили.
– Заткнись. Эй, а кто это?
По ковровой дорожке шагала странная процессия. Китаец в сопровождении пяти охранников. Что-то в нем показалось ей знакомым.
– Что, врубить камеру?
– Не-е. Наверное, спонсор.
– Да, сейчас китаезы всюду лезут.
А необычные зрители продолжали приходить. Всего за минуту, до того, как двери кинотеатра закрыли, пришел странный мужчина в синем костюме, темных очках и с бородой. Даже под дорогой материей, его худоба казалась очень неестественной.
– А это кто?
– Актер?
– А и черт с ним. Пошли, угостишь меня пивом.
Оператор усмехнулся. Вечер обещал стать интересным.
Демьян