Сонные войны. Дилогия
Шрифт:
Птица чинно поклонилась и пошла по своим делам. Пашка пожал плечами, ничего не понимая, и направился в указанном направлении.
Быть может это и не главный вход во дворец, но все равно дверь показалась Пашке слишком маленькой. Сюда мог войти разве что среднестатистический мужчина, но допустим, если бы попробовал слон, которых в Ахре хватало, у него ничего не вышло бы. Вернее не вошло бы. Но потом Пашка вспомнил, из чего сделан дворец и понял, большие двери означали трату драгоценного материала. Так или иначе, он поднялся по ступеням и вошел в главный дворец Ахры.
Внутри все сияло странно голубым светом. Тут не стояли светильники голубого цвета, просто свет
Перед ним открылся самый роскошный зал, какой можно себе представить. Это наверняка тронный зал, о чем свидетельствовал огромный трон посредине. А еще царствование голубого цвета прервалось - здесь все утопало в серебре. На полу лежали роскошные толстые ковры серебряного цвета, всюду валялись серебряные подушки, стены сияли серебром и всяческими узорами, и трон тоже серебряный. А на троне сидел султан Ахры.
– Здравствуйте, - сказал Пашка, входя внутрь.
Но султан никак не отреагировал на появление мальчика. Как сидел, так и сидит. О султане надо сказать особо. Пашка представлял его как того же султана из Аладдина, но совершенно и полностью ошибся. Во-первых, султан оказался достаточно молод - на вид лет двадцать пять не больше. Разодет в серебреные одежды и похож на робота из сектора Ночного Царства. Его лицо казалось маской, тоже серебренной. Как будто его кто-то покрасил серебрянкой. И конечно тюрбан. Тюрбан султана был раза эдак в два больше его самого. Но не шарообразный, а напоминал колесо. Султан повернул лицо вправо, по идее такая конструкция на голове должна заставить шею сломаться, но ничего. Он наклонил голову и посмотрел на блюдо с виноградом, стоящее подле трона. Тюрбан тоже нагнулся, но не упал. Одна виноградина, сама собой отделилась от грозди, и полетела в рот. Да, тоже фокусник. Но после того что делал Шелковый Человек это так - пустяки.
– Здравствуйте, - повторил Пашка. Никакой реакции. Султан еще раз посмотрел на блюдо, очередная виноградина полетела ему в рот. Пашка заметил, что и зубы у него тоже серебренные.
– Господин султан, вы меня слышите?
Но опять ничего. "Может он слепоглухонемой?" - подумал Пашка. Но все равно надо что-то делать. Он прошел по мягкому ковру и приблизился к трону вплотную.
– Товарищ султан!
– крикнул Пашка ему почти в лицо. Реакция - ноль.
Мальчика это немного разозлило, он схватил правителя Ахры за рукав. Ну, попытался схватить. Рука Пашки прошла сквозь руку султана, мальчик чуть не упал. Он кое-как восстановил равновесие и еще раз провел рукой по султану, на этот раз через тело, и даже задержал ладонь в груди. Ни Пашка, ни султан ничего не чувствовали. Ну, за себя Пашка мог сказать точно, но и султан никак не отреагировал. Внезапно Пашка развеселился и, взойдя по ступенькам, уселся прямо на трон. И вот тут его проняло. Ему как будто дали пинка и он слетел с трона - благо упал на мягкий ковер. Пашка поднялся, потирая ушибленный зад.
– Да не очень-то и хотелось!
– прокричал он султану, но тот естественно ничего не ответил.
– Что за глупость?
– Это не глупость мальчик, - сказали сзади. Пашка повернулся, ожидая увидеть Шелкового Человека, но перед ним стоял донельзя напыщенный сурок и смотрел через стекла толстых очков.
– А кто вы такой?
– спросил Пашка.
– Я помощник визиря Ахры по таким как ты.
– То есть?
– Я главный консультант по незарегистрированным жителям Ахры.
– А где этот визирь?
– В этом зале. Просто ты его не видишь. Султана увидеть можно, но его двор нет.
– А почему?
– Потому что двор султана Ахры интересуют только дела жителей Ахры.
– То есть они меня не замечают, а видят только жителей Ахры?
– Правильно.
Пашка на секунду задумался, а потом сказал:
– А тебя они видят?
– Иногда.
– Как это иногда?
– А вот так. Когда я говорю с ними о делах Ахры, они меня видят и отвечают. Но если говорю с ними о таких как ты, я становлюсь для них, таким как ты.
– Блин! И что мне делать?
– Это мальчик зависит от того, чего ты хочешь.
– Ой, простите, - спохватился Пашка.
– Просто это для меня все очень странно.
– Ничего удивительного. Ты что первый раз у нас?
– Да.
– Тогда понятно. Ну ладно, можешь спросить у меня что хотел.
– Я хочу узнать о Никодиме?
– Ух ты! А зачем?
– Боюсь, не могу сказать.
– Что боишься - это правильно. Тебе вообще повезло, что ты попал на меня, а не на кого другого. Знай же, мальчик, что даже упоминание этого имени, грозит тебе заточением и допросом под пытками.
– Почему?
– А потому что он вот уже как несколько циклов пропал. Султан и другие шерифы его искали, да и сейчас тоже ищут, но поиски не дают результатов. А ты, незнакомец из Мира, приходишь сюда и начинаешь им интересоваться - это выглядит более чем подозрительно.
– Ну ладно я скажу. Я думаю, он мой отец.
– Вот это да! А что значит "ты думаешь"? Ты, что не знаешь ,кто твой отец?
– Знаю. Но в Мире он... ну долго объяснять. В общем, я видел в Предрассветном Царстве его статую. Точнее статую человека, как две капли воды похожего на него и мне сказали, что это Никодим - какой-то шериф Ахры.
– Какой-то! Да ты понимаешь, о чем говоришь?! Какой-то! Да он величайший... а впрочем, пойдем, покажу.
Сурок потопал из тронного зала, мальчик пошел следом. Они вышли через дверь, сурок повел его по длинным коридорам, пока они не пришли к огромной арке. А за аркой стояла она. Еще одна статуя отца. Только если в Атике она поражала суровостью, здесь Никодим стоял подперев бока руками и улыбался очень доброй улыбкой. Такой же улыбкой, какой улыбался, уча Пашку кататься на велосипеде, или играть в шахматы.
– Это мой папа, - сказал Пашка.
– Да, дела...
– покачал головой сурок.
– Но боюсь я тебе в этом деле не помощник.
– А почему?
– Я работаю здесь не так долго. Я, конечно, слышал про Никодима - а кто о нем не слышал?
– но только слухи и истории. Тебе мог бы помочь один из шерифов, но они сейчас ищут Никодима по Азиль-до-Абару. Может помочь и султан или визирь, но они не увидят тебя и не станут говорить.
– И что мне делать?
Сурок стал расхаживать по залу, обдумывая, что делать, а Пашка смотрел на статую. Тот же наряд из вестернов, тот же пистолет на бедре и доброе лицо.