Сообщники поневоле
Шрифт:
– У тебя все хорошо?
Ой, зря я спросила. Моя доброжелательность точно боком вылезет.
– Все идеально. Еще раз задницей прыгнешь, я тебя…
Много разговаривать вредно. Резко выпрямляюсь и случайно, но все же подпрыгиваю, слыша при этом совсем некультурное слово. Офигеть, Филька ругаться умеет? Я вообще не понимаю, почему мы друг друга невзлюбили? Столько схожестей.
Э-э-э, по плану тишины быть не должно. Откуда она?
Насте удалось утащить Обашкина? Эй, зачем так рано? Как я теперь успею смотаться,
Ноги. Надо делать ноги, и как можно быстрее.
Аккуратно так встаю и лошадиным забегом лечу к двери, стараясь не обращать внимания на громкий звук за спиной. Пофиг на него. Сейчас главное - до Смирновой добежать, а публично Довлатов меня убивать не станет. Не по статусу.
– У тебя отличный дом, – выпаливаю, когда меня хватают за руку у самой лестницы. – Красивый.
– Согласен. Возле него тебя и закопаю.
Вот это заявление. Мне начинать бояться, что ли?
Эй, а куда он меня тащит-то? Вниз? Там же люди.
– Можно спросить?
– Нет.
– Один вопрос?
Качает головой.
– Половинку вопроса? Я могу без гласных.
– Нет.
Вот заладил, нет и нет. Будто слов других больше не знает.
– Да пофиг. Хотя бы кивай. Ничего, что сейчас нас Обашкин с Настей увидят?
– Плевать.
Приплыли. Что за мужики пошли? Сначала одно, потом передумал, другое. Девчонки так никогда не делают.
– Я помню твои слова. Ты сказал…
Не знаю, кто виноват, но мы начали падать. Хотя знаю - Филька. Я точно не могла подвернуть ногу, испугаться, вцепиться в парня двумя руками и развернуться так, чтобы завалиться на него. Не-а. Не могла. Поэтому в том, что я прокатилась сверху, а он головой вниз по ступенькам спустился, виноват он сам.
Дурилка.
Как только приземлились, я сразу же подскочила на ноги и с восторгом ляпнула не подумав:
– Капец, я волну оседлала.
Но вот Карлсону, который вовремя пропеллер включить не смог, было не до шуток. Он за средний палец на руке схватился и проклятиями в разные стороны кидался.
– Эй, ты чего? Не идиотка я. Ты сам виноват.
– Ты мне палец сломала.
Вот врун. Ну как я могла ему палец сломать?
Подхожу, а он вцепился в него как в родного и, сидя на заднице, раскачивается в разные стороны. Симулянт. Переигрывает. Уж я-то знаю. У меня черный пояс по симуляции. Я в этом деле палку съела.
– Дай посмотрю.
– Чтобы ты мне и второй сломала? Обойдусь.
– Хватит ныть как девчонка. Палец покажи.
Морщится, но меня фиг проведешь. Присаживаюсь на коленки и с видом главного врача самой крутой больнице в мире смотрю на его палец. Да вроде нормальный. Не синий. Может, выбил? Надо проверить. Резко тяну его на себя, и, клянусь, я первый раз в жизни услышала беззвучный крик. Он на меня глазами орал. Жуть та еще.
– Не перелом.
Фил поднимается на ноги в тот момент, когда к нам подбегает Обашкин.
– Фил, ты как? Сажина, что с ним?
И вот тут до меня начал доходить смысл того, что прямо сейчас произошло. Губы задрожали, и я первый раз в жизни не знала, что сказать и что делать.
– я...
– Слав, - рявкает Довлатов, смотря на меня, - угомонись. Сам никогда не падал, что ли? Хм-хм-хм.
Он не думает ничего рассказывать?
Тогда чего я молчу? Это же не в моем стиле.
– И правда, Обашкин, чего ты к человеку пристал? Не видишь, больно ему. Лед принеси. Настя, не стой столбом, твой нервный сам ничего не найдет.
Быстренько разрулила ситуацию и к Филу подошла.
– Люблю я командовать.
– Я тоже. В моей комнате лежат ключи от машины. Бегом.
– А волшебное слово?
– БЫСТРО!
Будем считать, что волшебство свершилось. Ой, а если он и правда палец сломал?
Глава 13
– Обашкин, будь человеком, прекрати слоняться по коридору, как зомби в первый день после укуса. Уже голова кружится от твоих короткометражных забегов.
Славик смотрит на меня как на ведьму, которая казни избежала, и, закатывая глаза, идет на следующий круг.
Вот дятел.
– Марусь, так что произошло? Как Фил умудрился с лестницы упасть?
Знаете, какой раз по счету мне задают этот вопрос за последний час? Правильно, первый. Довлатов все внимание на себя переключил, поэтому никому не было дела до прямого свидетеля.
– Ты ноги его видела? – смотрю на подругу, качая головой, мол, разве так сложно понять элементарное? – Там не ноги, там шпалы скелетные. Наверно, на муху загляделся и запутался в конечностях. Всякое бывает. Не стоит над этим смеяться.
– Я не смеюсь, что ты?
Это я для себя пометку сделала. Всю дорогу ржала, пока смотрела, как Карлсон, схватившись за больной пальчик, вздыхал, словно последний раз в жизни. Ага, так и сидел на переднем сиденье с видом, будто не в травму направляется, а сразу в яму, над которой уже священник стоит и ждет бедолагу.
– Просто… Понимаешь, это Фил. Я успела узнать, что парню несвойственно совершать ошибки. Слава говорит, его друг никогда не проигрывает, никогда не оступается. Правильный во всем. Я уверена, он даже йогуртом никогда не обляпывался. А тут упал.