Сообщники поневоле
Шрифт:
– А я вам ее и не говорила. – Раз, и в сторону отскочила. Фиг вам, а не Сажина на ужин. – Мне нельзя ее вслух произносить.
– Почему?
– Да, почему?
Вот любопытные вороны. Я откуда знаю? Не придумала еще. Предположила, что вы сразу же отстанете.
– Если скажу, то придется избавиться от вас. – У-у-у-у. Но нет, они не из пугливых. Даже нос не почесали. – Мама моя того… - пальцем вверх показываю.
– А никто не должен знать, что она того…
Умора,
Кому расскажу, обхохочутся.
У самой слеза потекла, хоть я сдержалась и не засмеялась.
– А-а-а.
– А-а-а. Я поняла… Ой, дать салфетку?
Не успеваю ничего ответить, как свисток лезет в свою сумку и тут же протягивает мне влажную салфетку.
Хм, пять за оперативность.
– Ваша семья часто благотворительностью занимается, да?
Ну, как сказать? Мы вещи старые не в мусорный бак выбрасываем, а рядом ставим. Это считается благотворительностью?
Будем думать, что да.
– Коне-е-ечно. Каждую неделю что-то да выки… пожертвуем.
– Точно.
– Что? – переспрашивает та, которой лыжи не нужны.
– Пойдем, надо рассказать. Пока.
Вот чучундры. Свалили, когда мне только-только стало чуточку веселее.
Протираю салфеткой лоб и смотрю, как мои новые знакомые бегут в другой конец комнаты, где сидит просто ослепительно красивая блондинка. Ой, стерва-злыдня, не иначе. А мама говорила, что американские фильмы зло. Какой там? В них можно жизнь свою разглядеть.
Что это?
Фу-у-у. первое правило: никогда не берите что-то из рук барби. Рассматриваю свои ладони, которые все в идиотских блестках. Это значит… Мое лицо!
Правило второе: всегда носите с собой зеркальце.
Правило третье: если у вас куча денег, не скупитесь на ванные комнаты.
На первом этаже, конечно же, я ничего не нашла. Может, плохо смотрела, но не в этом суть. Я сразу почувствовала, что на втором я смогу найти то, что ищу.
Направо или налево?
Я девочка, куда хочу, туда и иду.
Первая дверь, и я попадаю в чужую спальню. Стильная такая, все-все белое, даже ручка на письменном столе. Знаю, что уйти надо, но любопытный нос просит остаться. Вот тебе и плазма белая. И кровать… клянусь, с удовольствием бы на ней сейчас полежала. Только времени нет. Вдруг Обашкин вернется и выдаст меня?
Я уже к двери подошла, когда на лестнице чьи-то шаги услышала.
Точно, Славян на поиски отправился.
Спалит меня. Вот найдет и шум поднимет после моих-то убийственных взглядов.
Времени нет, поэтому, не придумав ничего умнее, лечу к кровати, на которой совсем недавно хотела поваляться, и юркаю
Стремно, но, когда на кону жизнь стоит, не только шваброй половой прикинешься.
Черт, засада. Дверь открылась, и показались мужские ноги. Блин, а я не помнила, в чем там Славик сегодня был? Сейчас, почти перед моим носом, расхаживали чьи-то кроссовки. Что делать?
Нет, я останусь здесь. Не выйду из засады.
Никогда.
Стук каблуков, а затем противное:
– Я ждала тебя… Фил.
Да ну на фиг! Быть такого не может. Хотелось на месте подпрыгнуть, но спасибо старушке-кроватке, не позволила так лажануться.
Хотя мало ли Филов в этом городе развелось?
Верите в совпадения? Сейчас мне очень хотелось в них верить.
– Оксан, не начинай. Мы с тобой давно во всем разобрались.
Черт. Черт. Черт.
Вот попала, а. Довлатов, свалился на мою голову. Даже если сильно захочешь, все равно его голос не забудешь.
Я бы заныла от досады, но рядом драма развивается, не хотелось ничего пропустить.
– Ты во всем разобрался, а меня слушать не захотел. Фил, нам же было хорошо вместе.
– Было. А потом стало скучно и пресно.
– Я соскучилась.
М-да, ну и дела.
– Очень соскучилась. И я не поверю, если ты скажешь, что не скучал.
Так, а что с ее голосом? Чего она как кошка мурлычет?
Карлсон, включи пропеллер и вылети отсюда. Нечего тут мою психику детскую ломать непристойностями своими.
– Раз ты приехал, может…
Что может? У меня все тело затекло лежать в неудобной позе. Валите вы уже.
Ох ты блин…
Честное слово, я не хотела палиться. Думала, смогу отсидеться, а потом мышкой на улицу проскочить. Но…
Жирнющее но… я увидела, как на пол упала чья-то одежда.
– Стойте! – заорала, на ноги поднимаясь. – Не двигайтесь. Отдел по борьбе с пылью. Проводим проверку. Разговаривать тоже запрещено, пыль может попасть к вам в легкие, и тогда все… конец.
Ой, как мои щеки запылали. Было страшно на парня смотреть, но взгляд его я чувствовала.
– Фил, кто это?
– Лена Лежачая, - вместо Фила отвечаю я. Что-то мне сейчас не особо хотелось, чтобы он разговаривал. – Девушка, мы снимаем программу. Отойдите немного, вы загораживаете камеру.
Слишком долго я молчала. Мозг теперь разный бред выдает, восстанавливаясь.
– Ладно, можете не отходить. Я ненадолго освобожу помещение.
И по стеночке, на носочках, к выходу потопала. Немного осталось, два шага, а потом… потом я на своих двоих в город убегу. Причем в соседний.