Соперник
Шрифт:
Мои легкие опустели, но я не чувствовала боли.
Посмотрев на Мэдока, с трудом сглотнула, улыбаясь.
– Я тебя люблю, – сказала дрожащим голосом.
Он соблазнительно подмигнул, словно говоря мне, что принял это за "спасибо".
– Я возьму вот эту, – сообщил Лукас, подхватив новую доску.
– О, нет. – Я отобрала ее. – Тебе подойдет вот эта, – сказала, протянув ему побитую, с практически стертым покрытием.
Лукас забрал доску, выпятив губу.
– Для той нужно набраться опыта, – пояснила я. – Понял?
Он кивнул, а я взяла новый скейтборд. Мэдок захлопнул багажник, ничего не выбрав. Я глянула на него, приподняв брови.
– Я не катаюсь, – буркнул он. – Предпочитаю смотреть.
Зажав доску подмышкой, проворчала:
– Великолепно.
– Лукас, – окликнул Мэдок. – Надень это.
Он швырнул ему сетчатый мешок с наколенниками, налокотниками и шлемом. Я попыталась сдержать улыбку. Лукас недовольно сдвинул брови, словно был слишком крут для защитной экипировки. Меня же данный поступок впечатлил.
Из Мэдока получился отличный старший брат.
Несколько лет назад он был таким же? Или повзрослел после моего отъезда? Порывшись в памяти, вспомнила времена, когда Мэдок выпивал мои соки Снэпл, чтобы позлить меня, однако потом приходил смотреть со мной телевизор, скрашивая мое одиночество.
А в школе, несмотря на то, что он зачастую меня игнорировал, на праздники всегда присылал воздушные шарики и записки с конфетами, чтобы я не чувствовала себя обделенной, когда всем остальным доставляли подарки по школьной почте. Разумеется, Мэдок писал что-нибудь нецензурное или какие-нибудь вульгарные стихи, однако все равно было приятно получить хоть что-то.
Эдди права. Он подбирал осколки.
– Лукас. – Поставив скейтборд на землю, взъерошила белокурые волосы мальчика. – Ты когда-нибудь катался на скейте?
– Пока нет. Но я хочу туда! – Надев щитки и шлем, он указал на боул, на краю которого мы стояли.
– Сегодня ты сможешь там покататься, – уверила я, забрав его доску и поставив ее рядом со своей. – Только тебе придется много тренироваться, прежде чем ты будешь готов к быстрой езде. Давай покажу тебе первые шаги. Ты знаешь, какая нога у тебя передняя?
От стремительного потока крови руки пылали, сердце сильно колотилось. Проклятье, я была рада присутствию Лукаса. Мэдок уселся на скамейку, расправив руки на спинке, и стал наблюдать за нами. Или за мной.
По крайней мере, рядом с Лукасом я не была центром внимания. Уж лучше бы Мэдок предложил мне прийти сюда одной. Снова опробовать себя в деле без зрителей.
Но он меня знал. Знал, что я ничего не сделаю, если на меня не надавить.
– Передняя нога? – Лукас неуверенно поднял одну ногу, опустил, потом поднял вторую.
Я улыбнулась, коснувшись руки мальчика, чтобы привлечь его внимание.
– Ладно, иди и поднимись по той лестнице, – предложила, указав на тротуар.
– Зачем?
– Просто поднимись, – распорядилась более властным, но все же мягким тоном.
Лукас оставил доску на месте и пошел по дорожке, широко размахивая руками.
Как только он поднял ногу над первой ступенькой, я крикнула:
– Стоп!
Лукас замер с поднятой левой ногой и пошатнулся, оглянувшись на меня.
– Это твоя передняя нога, – сказала я. – Возвращайся.
Мэдок отошел к машине и раскрыл двери, чтобы мы слышали музыку. Зазвучала "All I Need" Method Man. К моему удивлению, Лукас начал покачивать головой, будто тинэйджер, до которого ему еще расти и расти. Эта песня была старше нас с Мэдоком, черт побери.
– Хорошо. – Я согнулась, указывая на его ноги. – Переднюю ногу ты выставляешь на фронтальную часть, а заднюю – на хвост доски.
Он сделал так, как я сказала. Под моим присмотром Лукас встал на доску, опробовал флекс деки, наклоняясь то влево, то вправо. У меня в ногах буквально защекотало от желания почувствовать под собой собственный скейтборд.
Я глубоко вздохнула.
– Теперь, когда двигаешься, разверни ведущую ногу вперед и отталкивайся задней. Если ставишь обе ноги на доску, снова поворачивай их боком, вот так.
Лукас не стал даром терять время. Не успела я выпрямиться, а его уже и след простыл. Он развернул ведущую ногу вперед, насколько я могла судить. Его черные штаны были настолько длинными, что практически полностью накрывали кроссовки. По крайней мере, Лукас выглядел как скейтер.
Отталкиваясь от тротуара задней ногой снова и снова, он набирал скорость.
Когда Лукас взмахнул руками, я напряглась.
– Ой, – вскрикнул он, после чего свалился с доски на траву.
Выдохнув, оглянулась на Мэдока.
Тот пожал плечами и покачал головой.
– Он будет падать, Фэллон. Расслабься.
Руки Мэдока вновь были растянуты на спинке скамейки. Мой взгляд чересчур долго задержался на изгибах его напряженных бицепсов и трицепсов, выставленных напоказ в зеленовато-серой футболке с короткими рукавами. Я помнила, насколько жесткой и упругой ощущалась его широкая грудь под подушечками моих пальцев. Мэдок был мягок и тверд в нужных местах. У меня буквально слюнки потекли от мыслей о том, как бы сделать ему массаж, чтобы я могла провести пальцами по каждому сантиметру его кожи.
С массажным маслом. С большим количеством масла.
– Фэллон.
Я моргнула, резко подняв глаза к лицу Мэдока.
– Подотри слюну, детка, – скомандовал он. – В постели мы окажемся позже. Не волнуйся.
У меня внутри все сжалось, молниеносный разряд промчался из живота вниз по ногам. Отвернувшись, потерла лицо ладонями.
А потом Мэдок рассмеялся.
Идиот. Засранец. Гад.
Яростно покачав головой, чтобы выбросить его из мыслей, пошла по дорожке Лукасу навстречу.