Соперник
Шрифт:
Кэтрин была дома.
Его "мама" (я не был уверен, как ее называть) по-прежнему проводила много времени с моим отцом, однако по ее просьбе тот чаще оставался у нее, чтобы она могла быть рядом с Джексом. Интересно, как папа отнесся к перспективе обзавестись двумя пасынками? Ему со мной-то проблем хватало.
Теплый свет лился из окон кухни и гостиной. Постучав в дверь, я сразу же повернул ручку.
Я уже давным-давно перестал ждать, когда мне откроют, к тому же мы живили в городке, где не было нужды постоянно держать двери запертыми.
Помахав Кэтрин, которая выглянула из кухни, поспешил наверх, в "компьютерную комнату" Джекса. Войдя, закрыл за собой дверь.
Джекс расхаживал перед стеной с мониторами, нажимал различные кнопки на дисплеях. Дернув подбородком, я сказал:
– Привет. Что нашел?
– Привет, старик. Прости, что вытащил тебя сюда, но я подумал, тебе стоит увидеть это собственными глазами.
Подойдя к принтеру, он взял несколько листов бумаги и принялся читать.
– Что это? – спросил я. Скинув свою рубашку, остался в одной темно-серой футболке.
– Ну, я не нашел ничего особенного на твою мачеху. – Джекс посмотрел на меня виновато. – Извини, ее жизнь до ужаса однообразна. Я проверил ее социальный календарь. Как по мне, канал C-SPAN и то интересней.
Мои плечи немного поникли. Я вздохнул.
Он горько засмеялся.
– Если не брать в расчет грязные пристрастия, вроде пользования услугами проституток мужского пола… у нее постоянная бронь в "Фор Сизонс" на каждый четверг для этих дел… она вообще-то довольно чиста.
– Тогда зачем я сюда приехал?
Опустив взгляд, Джекс замешкался.
Отлично.
Он сел в свое офисное кресло и подкатился ко мне.
– Я нашел кое-что другое. Когда просматривал выписки по кредитным картам, всплыло вот это.
Вручив мне лист, Джекс откатился в сторону.
Я просматривал текст, толком не вчитываясь. Определенные слова бросались в глаза. Слова вроде: клиника женского здоровья; Фэллон Пирс. Когда они сложились в общую картинку, мои пальцы начали сминать тонкую белую бумагу.
Мой бегающий взгляд замедлился на фразах "прерывание беременности" и "сумма к оплате".
Легкие якорем рухнули куда-то на пол, отказываясь расправляться, когда я пытался сделать вдох. Я сощурился, пока прочитанная информация конденсировалась у меня в голове, словно влага в небе, формирующаяся в тучу.
Одну большую темную тучу.
Моргнув, посмотрел на дату. Второе июля. Пару месяцев спустя ее исчезновения два года назад.
Мой взгляд вновь переместился к итоговой сумме. Шестьсот пятьдесят долларов.
Я смял лист. Глаза обожгло от злости… ужаса… страха. Не знаю, чего конкретно. Был уверен только в том, что меня мутило.
Закрыл глаза. Она была беременна. От меня.
Шесть сотен и пятьдесят долларов.
Шесть. Сотен. И. Пятьдесят. Долларов.
– Мэдок, Фэллон – друг, – произнес Джекс. – Но я решил, что тебе стоит знать. Это был твой ребенок?
Кислота и желчь подступили к горлу.
Я сглотнул и произнес угрожающе:
– Мне надо идти.
***
– Где Фэллон? – зарычал я на Эдди.
Вернувшись домой, помчался на второй этаж, однако обнаружил пустую кровать. Фэллон была без байка и без машины Тэйт. Если она не ушла пешком, значит, должна до сих пор находиться где-то здесь.
– Ох… – Эдди задумчиво взвела глаза к потолку. – В подвале, наверно. Там я видела ее в последний раз.
Замешивая тесто, она кивнула в сторону духовки, в то время как я прошел мимо нее к двери, ведущей в подвал.
– Вы не поужинали, – крикнула Эдди мне вслед. – Я упакую еду! Ладно?
Проигнорировав ее, спустился вниз по лестнице, захлопнув за собой дверь.
Цементные ступеньки были покрыты ковром, так что мои тяжелые шаги оказались практически беззвучными. В помещении горел свет, но стояла мертвая тишина.
Я сразу же заметил Фэллон.
Она сидела в своей полурампе, прислоняясь спиной к скату и подогнув ноги, одетая в длинный хлопковый халат. Судя по мокрым волосам, Фэллон недавно приняла душ.
– Я спустилась сюда, чтобы Эдди не услышала ор, – призналась она, прежде чем я успел что-либо сказать. Сложив кисти на животе, Фэллон пристально смотрела в потолок.
– Ты знаешь, что мне все известно.
Я видел лишь половину ее лица, на котором царило расслабленное и смиренное выражение, словно она ожидала бури.
– Джекс позвонил, пока я принимала душ. Хотел меня предупредить. Извинился, но сказал, что посчитал нужным тебе рассказать.
Каждый шаг делал, сжимая мышцы. Я был чертовски зол. Как смела Фэллон оставаться такой спокойной! Она должна чувствовать то же, что чувствовал я.
Или, по меньшей мере, бояться!
– Ты была обязана рассказать мне, – огрызнулся я. Мой низкий голос будто из глубины души исходил. – Я заслужил правду, Фэллон.
– Знаю. – Она села ровнее. – Я собиралась с тобой поговорить.
Черт бы ее побрал. Фэллон по-прежнему сохраняла спокойствие, смотрела на меня искренне, с верностью. Говорила умиротворяющим тоном. Она пыталась совладать со мной, чем взбесила еще больше.
Я провел рукой по волосам.
– Ребенок? Гребанный ребенок, Фэллон?