Сопротивление бесполезно
Шрифт:
Эх, одно дело внутренняя борьба с самим собой, и другое — её шокирующие слова и действия. Слишком откровенно для него, слишком уязвимая поза, да ещё несносный братец потихоньку троллил. Гад мелкий! И Лира, со своими баллами. Ну и что? Что она сделает? Выпорет? Если бы он считал себя виноватым — возможно, сработало бы. Но ведь нет же, не считает! И что? Хотя вряд ли дело обернётся поркой, не дура она, уже убедился. Значит, придумает что-то иное, а поскольку Олег даже предположить не мог, что ей придёт в голову, пришлось подчиняться и не нарываться. И реагировать. На откровенные прикосновения, на её уверенность и давящее чувство
Слава Богу, дальше игры на нервах дело не зашло, и Леди сосредоточилась на Вадике. А его вид? Распятого на этом оригинальном станке, раскрытого… и полностью принадлежащего ей. Снова обида кольнула, особенно когда понял, что ему отведена роль ассистента и обычной подставки. Иррациональная, потому что быть на месте брата, значило, вот так же принадлежать. Первого хотелось, второго — совсем нет. Но в то же время стоять рядом, смотреть на уверенные действия с бритвой — опасной, на минуточку! — на реакцию мелкого, на чистую бледную кожу, оказалось жутко возбуждающим делом.
Глупый Вадька. Вот где-где он саб, а тут не пойми с чего стесняется. Сам Олег с удовольствием подставится под бритву в тонких пальчиках. Должно быть, бодрящие ощущения. Да и у Лиры на лице такое удовольствие написано, что так и хочется тоже стать его причиной. А, ну конечно, мелкий-то этого не видит.
Леди оказалась той ещё выдумщицей, и Олег с ноткой предвкушения ждал, когда же возьмутся за него. С трудом перетерпел яркие реакции брата, но, когда подумал, что всё закончилось, Лира удивила. А потом удивил и Вадька, извиваясь под плетью. От удовольствия! Да, всего лишь мягкий флоггер, да, удары были смешными. Поначалу. Потом-то сила увеличилась. А ему всё равно нравилось. Вот так и поверишь в слова о возможности приучить к боли. И это значит, придётся постараться, дабы удержаться рядом и доказать, что есть кое-что, чему научить Вадика при всём желании не получится. Эххх…
Он не мог оторвать взгляда от ласкающей руки, нежно придерживающей налитой, немного подрагивающий ствол с тонкой ниткой предсемени, тянущейся вниз. Тонкий пальчик с аккуратным ноготком весьма чувствительно прошёлся по возбуждённой плоти, а Олега бросило в жар от желания самому почувствовать это. Тихий вздох, вопль брата (какой он у него громкий, однако), белые струи на полу, и его словно кувалдой пришибло. Стыдно, сладко, и самому дико хочется кончить.
Мысли отмечались фоном, как и то, что мелкий натурально поплыл от избытка ощущений, а сам Олег плавал в собственных чувствах, однозначно зная лишь одно: он хочет, чтобы с ним сотворили если не то же самое, то что-то в этом роде. И трахнуться, да. Хотя, если судить по Вадику, после такого уже не до секса. Или братец просто слабоват для таких игр? Ай, ладно, что думать? Ему-то Лира чётко сказала, что с сексом пролетает в ближайшее время.
— Иди-ка сюда, Ёжик.
Вздохнув, Олег поднялся с колен и шагнул к Верхней, но наткнулся на возмущённо-насмешливо-предвкушающий взгляд — вот такую вот солянку она, оказывается, может изобразить одними только глазами.
— И кто тебе разрешал руки расцепить, дорогуша? Очередной балл.
Ну блин же! Как тут запомнишь-то сразу? Да и эти «наказательные баллы» уже смешить начинали, так что губы непроизвольно дрогнули в улыбке. Олег надеялся, что Лира не заметит, но нет — цепко наблюдающие
Мощная конструкция. Подойдя вплотную, Олег успел оценить натуральные деревянные брусья толщиной с его запястье и шириной примерно с кисть. Всё отполированное, тщательно покрытое лаком, места соединения усилены металлическими уголками, а по углам просверлены отверстия, в которые пропущены цепи с наручами на концах. Ещё, в разных местах торчали металлические же крюки, и он сразу представил, как выглядит в таком обрамлении растянутое напряжённое тело. В горле пересохло, так что пришлось сглотнуть.
— Вставай в центр, ноги упри в углы, руки вверх и в стороны.
Выполняя короткие приказы, Олег чувствовал, как гулко колотится сердце — вообще-то он предпочитал держаться самостоятельно, но Лира, похоже, не собиралась давать ему выбора. И ведь не возмутишься — фиксацию он в табу не прописывал, да и глупо это смотрелось бы, а причин отказываться просто не было.
Кожаные ремни плотно обхватили лодыжки, а потом цепи тихо зашуршали, выбирая длину, и он почувствовал, что ноги закреплены практически намертво, не двинешься. Но, как ни странно, мягко. Переведя взгляд на наручи, понял, что те выстланы изнутри тканью. Вот и ответ. Прям всё разумно и безопасно, блин. Сарказм быстро угас — Лира сковала запястья и потянула верхнюю цепь. Чёрт!
Мышцы напряглись сами собой, пытаясь противодействовать неприятному растяжению, но тут же на лопатки опустился хлёсткий жгучий удар. Интересно, она там себе ладошку не отбила-то? Пальцы пробежали по плечам, слегка нажимая, и снова резкий шлепок.
— А ну, расслабься!
Да где уж тут? Но пришлось заставить тело. Ещё рывок и цепь закреплена в одном из крючьев. С другой стороны произошло то же самое. Ууу, потрясающее чувство — как наколотая бабочка, только и можно, что слегка потрепыхаться. Всё тело ломит и тянет, но ощущения сумасшедшие. Олегу определённо нравилось, и приходилось признать, что Лира прекрасно знает, что делает. Он и раньше не сомневался в её умениях, но чем дальше, тем больше получал подтверждений.
Шаги зашуршали, слегка отдаляясь. К стене, той самой, с полками. Интересно, какую плеть она выберет для него? Когда сам искал нужный флоггер, Олег видел там штук семь разных, и два кнута! Снова шорох за спиной, и Лира неожиданно встаёт прямо перед ним, окидывая фигуру задумчивым взглядом. А сама только в рубашке уже и босиком! И когда успела? Но зрелище, надо признать, будоражащее, так что неудивительно, что член отозвался, дёрнувшись. На губах девушки расцвела довольная улыбка.
— Хороший мальчик. Можешь, оказывается, когда хочешь.
Не будешь тут хорошим. Распяленный, беспомощный, возбуждённый… Поневоле станешь паинькой, а то мало ли, что придёт в голову Верхней. Ну вот, что он говорил? Обойдя снова со спины, Лира вцепилась ему в волосы, оттягивая голову назад и вниз, заставляя выгнуться слабой дугой, прижалась сзади и зашептала на ухо:
— Я помню, что ты любишь, колючка, держаться сам. Но ты сейчас мой, и я хочу, чтоб прочувствовал это в полной мере. У тебя не будет ни малейшей возможности контролировать происходящее, только принимать. Смирись.