Сопротивление бесполезно

Макуш Тиана

Последний удар, быстрая замена плети на любимую трёххвостку, и на плечи ложатся первые три ярких следа, а Олег выгибается с протяжным криком. Когда верх спины и ягодицы уже приятно пестрели багровыми полосами, а голос Ёжика стал вполне себе хриплым от криков, я глянула на Вадика и усмехнулась — глаза мальчика расширились на пол-лица, губы искусаны от напряжения, грудь ходуном ходит. Резко оборвав удары, отключила пульт и прильнула к пышущей жаром спине, вызывая очередной вскрик-стон, поманила Дика пальчиком, а потом ногтем вырисовала несколько линий и кругов на трепещущем члене.

— Ползи сюда, Дик.

Как

я люблю видеть шок в его глазах! Вообще такие эмоции у нижних. Ммм, вкусно… Не знаю, чего он там навыдумывал, но когда дополз до нас, заметно дрожал. Обойдя также подрагивающего Олега, потянула конец верёвки на цепочке наручников, распуская узел и позволяя Вадику вздохнуть спокойнее и выпрямить руки. Поцеловала мальчика в награду за терпение и, не отпуская его подбородка, глядя в глаза, прошептала:

— Солнышко, поможешь нашему Ёжику? Ему очень тяжело кончить, а хочется. Да и пора уже. Разумеется, я имею в виду руку, — и элемент унижения, и, насколько знаю, подобная «взаимопомощь» имеет место быть в замкнутых мужских коллективах. Иногда. — Но если ты категорически против, настаивать не буду. Сама справлюсь.

Вооот. Маленький намёк, что мне сделать это без него будет сложновато, видимость предоставленного выбора, и возмущение с отрицанием в глазах резко переходят в решимость. Там, правда, ещё читается: «А как же я?!», но только читается, сам мальчик дисциплинированно молчит. Умница. За что и получит потом свою награду.

— Я… я помогу, леди.

А какой мученически-обречённый тон! Лааадно, учтём на будущее, что такой элемент унижения Вадику не нравится. Но сейчас откатывать назад нельзя.

— Спасибо, радость моя.

Развернувшись к Олегу, натолкнулась на плывущий взгляд, и решила, что он тоже достоин маленькой награды — пригнула к себе голову и нежно, долго поцеловала, в то же время кружа большим пальцем по горячей головке. Отчаянный стон прямо в губы выпила с удовольствием. Вот всегда бы он был таким — мягким, податливым, откровенно страдающим и наслаждающимся своим страданием. Ну ладно, последнее можно и периодически.

Вернувшись за спину нижнему, выглянула сбоку, найдя глазами взгляд Вадика, и кивнула ему — сейчас. А как только парень нерешительно сомкнул пальцы вокруг чужого члена, обрушила на и так исполосованные ягодицы сильный удар…

Много Олегу не понадобилось. Кончал он красиво: резко выгнувшись вперёд, даже привстав на носочки, насколько позволили цепи, с дрожащими от напряжения мышцами, с долгим громким стоном и запрокинутой назад головой.

— Дик, в сторону.

Кончить-то Ёжик кончил, но я на этом не собиралась останавливаться. Взяв снова флоггер, начала размеренно, но не чрезмерно сильно хлестать горячую кожу. До тех пор, пока моя колючка не потеряла свои иголки, обвиснув с тихим всхлипом. Ноги подломились, голова свесилась вперёд, дыхание замедлилось, оставаясь слегка свистящим. Отбросив плеть, подхватила со столика заранее приготовленное влажное полотенце и проходя мимо Вадика, стоящего чуть в сторонке, потрепала того за волосы.

— Вставай, помоги мне. Придержи Ёжика.

А сама отметила, что «помощь» брату оставила его в смешанных чувствах. Вроде и надо, а вроде и не тот опыт, который хотелось приобрести. Посмотрим, как дальше пойдёт, может и вовсе больше не стану прибегать к подобному.

Пока Дик пристраивался поудобнее,

чтобы не задеть выпоротую кожу, я быстро обтёрла с Олега следы спермы и осторожно сняла кольца. Но плоть сейчас крайне чувствительна, так что тот всё равно тихо и жалобно заскулил. Забавные звуки от такого мужчины, но это он просто сейчас себя не контролирует. Перевернув полотенце, так же быстро обтёрла нижнему шею, руки и грудь с животом, а потом освободила правую руку, под которой как раз и стоял Вадик. Мальчик не сплоховал и успел подхватить безвольно упавшую конечность. Да и поддерживать Олега так гораздо проще.

Вторая рука, ноги, и я пристроилась с другого бока: не столько чтобы помогать тащить (куда уж мне!), сколько успокаивающе нежно поглаживая по груди. Целью нашей являлась кровать у одной из стен. Если честно, монстр, а не кровать — квадратная, с длиной сторон по два с половиной метра, на ней запросто можно разместиться втроём, при этом не мешая друг другу.

По моей указке, Вадик сгрузил брата в самое изножье, условно поперёк матраца. На прикроватной тумбе было много чего полезного, в том числе и куча успокаивающих и противовоспалительных мазей, одной из которых я воспользовалась, велев Вадику достать из большого бельевого ящика в изножье тёплый плед. Олег лежал совершенно расслабленный и, казалось, спал, но мелкие признаки показывали, что он постепенно приходит в себя. Притворюшка. Что ж, сам напросился, хотя я так и так собиралась поиграть на его нервах.

Проследив, что Дик как следует закутал старшего, потянула парня к себе. За по-прежнему скованные руки. Дёрнула вниз, заставляя упасть на колени меж моих разведённых бёдер, ухватила напряжённый горячий член, легонько дёрнула, добиваясь стона и нескольких быстрых шагов на коленках — ещё ближе ко мне.

— Ммм… Милый, я же обещала, что позабочусь о тебе?

Паника в глазах, хоть он толком и не знает, что я собралась делать, не видел, что творила с Олегом. Зато наблюдал его реакцию, чего, видимо, достаточно. Но поздно, радость моя. Я привыкла держать обещания.

— Лееди… Может…

— Надо, Дик, надо. Любое действие имеет свои последствия. Ты позволил себе сарказм, я покажу, почему этого не стоит делать. Заведи-ка руки за голову.

Мальчик вздрогнул. Не того боишься, солнышко. Вот же… У меня даже мысленно не получается обходиться без ласковых эпитетов! Настолько Вадик милый. Даже когда злит своими выходками. Но это дело вполне поправимое.

Чуть нагнувшись, ухватила напряжённый ствол поудобнее и несколько раз прошлась по нему ладонью вверх и вниз. А потом повторила приём, опробованный на Олеге. Дик сдался гораздо раньше — уже после второго подхода заскулил и начал просить прощения. Ну да я и не собиралась наказывать его длительно.

Дотянулась до тумбы, прихватила квадратик презерватива и поднесла к губам нижнего.

— Надорви. Потом встань.

Ох, как вспыхнули его глаза предвкушением! Милый, ты просто ещё не понимаешь, что предыдущие «ласки» бесследно не проходят. Не за такой короткий промежуток. Разорвав надорванную-надгрызенную упаковку, раскатала резинку по члену вставшего уже мальчика и с усмешкой выслушала сдавленное шипение. Потом, смотря ему в глаза, медленно лизнула пульсирующую головку, ещё раз, и ещё, так же демонстративно послюнила палец и, резко приложив его к верхушке, сильно потёрла.