Сопротивление невозможно

Карсон Эйми

— Да.

— Как часто тебе приходилось заниматься этим? — спросил он, нахмурившись, и сделал глоток.

Алиса сморщила нос, услышав вопрос. Да, она сама рыла себе могилу.

— Когда деньги кончались раньше, чем мама получала зарплату, и это происходило довольно часто. Когда я пошла в старшие классы, дела пошли лучше.

Казалось, Пауло немного отошел от шока, пробурчал проклятие и поставил стакан на стол:

— Не могу поверить, что твоя мама научила тебя этому!

Неудивительно, что он пытался выгородить Алису.

Но это было несправедливо.

— Моя мать, — начала Алиса, уставившись в окно, — постоянно разочаровывала меня, часто прикидывалась глупой, а иногда ее просто невозможно было понять. — Она печально вздохнула. — Как-то я нашла тетрадь с собачкой. Она мне очень понравилась, к тому же она нужна была мне для школы. У нас не было денег, и я взяла ее. Но мама заставила меня отнести тетрадь обратно.

Пауло выглядел ошарашенным.

— То есть воровать хлопья нормально, а взять тетрадь — нет?

— Добро пожаловать в мир моей мамы, — произнесла Алиса, вздохнув, и откинулась на спинку стула. Он все еще винил ее маму. Как ей объяснить необъяснимое? — У нее было определенное представление о том, что дозволено, а что — нет. Хлопья и арахисовое масло — нормально. Чипсы и газировка — нет. Сладости были разрешены, если это — шоколад. — Понимая, что в этом не было смысла, Алиса слабо улыбнулась. — Я никогда не могла понять ее логику. И сейчас не всегда могу.

— У нее было ошибочное представление. Она научила ребенка, который даже еще в школу не пошел, воровать.

— Когда я родилась, моей маме было четырнадцать. — Алиса подалась вперед, всматриваясь в лицо Пауло. — Всего четырнадцать. Она была сбежавшим подростком с маленьким ребенком и не доверяла системе социального обеспечения. Она делала все возможное, чтобы выжить.

— Она отказалась принять помощь государства. Это было несправедливо по отношению к тебе.

— Сначала мама боялась, что меня могут отнять. Потом мы стали жить нечестно.

Пауло покачал головой, и его волосы упали на лоб. Он не выглядел убежденным.

— Я ценю твою преданность маме. Я также понимаю, что в моей жизни не было подобного опыта, но…

— Вот именно, — перебила его она. — Тебе не понять, если ты не ложился спать голодным. Легко судить о чем-то с безопасного расстояния. — Алиса не собиралась смягчать тон или взгляд.

Они уставились друг на друга. Между ними было столько различий, и целой Солнечной системы было бы мало, чтобы все вместить. Пауло не мог ее понять. Не нужно было просить его об этом.

— И что же изменилось? — спросил Пауло.

— Ирония такова, что поворотным моментом стал мой арест, — ответила Алиса, облокотившись на стол. — У меня появились деньги за работу, и нам больше не пришлось выбирать между ужином и оплатой счета за электричество. Мама объявила, что воровать больше нельзя и… бум! Мы покончили с этим. С тех пор мы законопослушные граждане. — Черт. Ее пальцы дрожали, а совесть съедала ее изнутри. — Мы

обе были готовы оставить все в прошлом, и моя работа стала выходом.

— А как же колледж?

— Я считала, что после двух лет законопослушной жизни, хороших оценок и усердного труда я готова начать обучение. — Алиса лукаво улыбнулась. — Даже сейчас до сих пор удивляюсь собственной глупости.

— Я не понимаю, — засомневался он. — У тебя было столько возможностей для работы организатором. Почему ты решила общаться с людьми, которых боишься?

Вопрос с подвохом.

Пытаясь скрыть нахлынувшие эмоции, Алиса опустила взгляд на свои дрожащие пальцы.

— Я не боюсь их, честно. Я просто… — Она затихла.

Как она могла объяснить, что ее совершенно не волнуют насмешки высшего общества. Весь этот мир богачей теперь служил только напоминанием о ее ошибке, слабости.

Она скомкала салфетку. Пауло скептически относился к поступкам Чериз. Но что будет, когда он узнает, что Алиса сделала в колледже?

— Пауло! — послышался женский голос.

Алиса с облегчением выдохнула и посмотрела на рыжеволосую спасительницу. Женщина в изумительном черном платье без бретелек направлялась к ним под руку с мужчиной. На ее пальце блестело кольцо с огромным бриллиантом, но улыбка ослепляла куда ярче.

— Я зашла в «Самбу» сегодня днем, собираясь пригласить тебя на ужин, но твоя ассистентка сказала, что тебя нет. Как мило было с ее стороны рассказать, что ты будешь ужинать здесь с мисс Хант.

Посмотрев на Пауло, Алиса сразу же поняла, что, видимо, не стоило так радоваться появлению незнакомки. Он с силой сжал стакан. С суровым выражением лица он поинтересовался:

— Что тебе надо, Бьянка?

Бьянка. Бывшая жена Пауло. А значит, мужчина рядом с ней — его брат. На нем был шикарный черный костюм, волосы были коротко острижены.

— Я подумала, Маркус и я могли бы присоединиться к вам, — продолжала она и повернулась к Алисе. — Я хотела заставить этих двух упрямых джентльменов поговорить о деньгах, которые отец завещал Пауло. Вы же не будете против, если мы присоседимся к вам не надолго?

Алиса пыталась судорожно придумать вежливую причину отказа, а Бьянка уже взяла стул у соседнего столика. Пауло же решил не церемониться.

— Я — против, — прогремел его голос, и его бывшая жена замерла. — Я не буду притворяться, что мы члены счастливой семьи.

Его глаза были прикованы к брату. Ни один мускул на лице Маркуса не дрогнул.

— Пустая трата времени, Бьянка. Он не станет обсуждать трастовый фонд.

— Я уверена, Пауло одумается.

— Нет, не одумаюсь, — бросил Пауло и поднялся. — Итак, если вы позволите, нам с Алисой пора.

Счастливая маска Бьянки дала трещину, и наружу вылезло отчаяние. Маркус же остался стоять статуей.

Пауло кинул на стол увесистую пачку денег и с саркастической улыбкой повернулся к брату: