Сопротивление
Шрифт:
– Мы должны что-нибудь сделать, - я смотрю на дверь.
– Я не могу. Ты же знаешь, мне нельзя выходить наружу.
Роза смотрит на меня, как будто видит меня впервые. Она не разрывает зрительного контакта, пока мне не становится неудобно.
– Лилли, - она понижает голос.
– Скажите мне правду. Вы здесь, потому что хотите этого?
Вопрос шокирует меня.
– Прости?
Роза делает небольшое движение головой в сторону потолка, напоминая о камерах.
– Вы находитесь с нами по своей собственной воле?
– спрашивает
Её голос настолько мягкий, что он едва достигает моих ушей. Наши головы практически прижаты друг к другу.
Я колеблюсь. Это опасный вопрос. Я должна быть осторожна.
Я смотрю в её лицо, ища хоть какой-то признак неискренности, но всё, что я нахожу, это по-настоящему материнское выражение лица.
Я могу ей доверять. Роза не замешана в моем похищении. Я не знаю, какие у них со Стоунхартом отношения, но я поверить не могу, что женщина, которая так добра ко мне, может быть в сговоре с ним и держать меня здесь.
После длинной паузы я качаю головой. Её выражение лица сразу же меняется. Что-то сродни решимости загорается в её глазах.
– Я знала, - говорит она себе под нос.
– Я знала это с тех пор, как Джереми впервые рассказал о вас.
Она назвала его по имени. Это поражает.
Она начинает подниматься. Я хватаю её за руку. Мои глаза умоляют, когда я говорю ей:
– Пожалуйста. Не говори ему ничего.
– Разве я когда-нибудь переступала через себя с тобой?
– спрашивает она мягко.
Качаю головой. Я чувствую, как подступают слезы.
– Нет, - говорю я.
– Ты была замечательной.
Она протягивает руку и помогает мне подняться.
– Пошли, - говорит она.
– Думаю, я смогу найти коробку для нашего маленького друга.
Глава 6
Через час или чуть позже я сижу на кровати, скрестив ноги, глядя на маленькую птичку в картонной коробке. Роза обила внутри мягкими полотенцами, и мы поставили импровизированную клетку наверх, чтобы проникал воздух и солнечный свет, убедившись перед этим, что голубь не сбежит.
Почему-то я решила, что это голубка. Я не знаю, что едят дикие птицы, поэтому я попросила Розу насыпать разных семян на дно. В углу поставили неглубокую емкость для воды. Мне бы не хотелось, чтобы она утонула.
Приглядевшись поближе, я обнаруживаю, что крыло не было сломано, слегка подвернуто. Или это я так думаю.
Не знаю, как отреагирует Стоунхарт на то, что я приютила раненую птицу. Надеюсь, он не воспримет это, как вопиющее нарушение его правил.
Да к тому же мне нужно хоть что-то, чтобы быть в здравом уме. Я хоть чем-то занимаюсь, когда забочусь о птице. Это более определенная цель, чем бросать вызов Стоунхарту.
Кладу ножницы и смотрю на свои творения. Беру длинный носок из шкафа и вырезаю отверстие. Что если надеть его на голубя, может так это поможет излечить его крыло.
Пробравшись к коробке, ловлю птицу руками. Она, очевидно, испугалась меня. Я чувствую,
– Шшш. Всё нормально. Я не собираюсь делать тебе больно.
Не знаю, сколько раз я использовала слова утешения, но они заставляют меня чувствовать себя лучше, в любом случае. Одной рукой я держу её, другой одеваю на нее носок. Она начинает сопротивляться, но когда носок плотно одет на ней, она прекращает всякие попытки.
– Вот пожалуйста, - говорю я, положив её на мягкое полотенце.
– Знаю, тебе это не нравится, но это для твоего же блага. Так ты быстро поправишься.
Поднимаю глаза. Солнце всё еще светит. Перетаскиваю коробку в кресло, а затем передвигиваю кресло к окну.
– Скоро, ты снова будешь свободна, - говорю я задумчиво, глядя на бескрайние просторы.
– Ты скоро снова будешь свободна, не то, что я.
Глава 7
От нечего делать, я решаю спуститься в тренажерный зал. Сейчас только день. Обязательно надо рассказать Розе, чтобы она передала Стоунхарту, если он вдруг появится раньше. Взгляд Розы говорит мне, что она понимает мою осмотрительность.
На пол пути я вспоминаю, что хотела посмотреть, есть ли у меня купальники.
Зайдя в комнату, я иду к шкафу и нахожу то, что искала. Скудная вещь изготовлена из белой ткани, гораздо мягче, чем у других купальников, которые я видела. Купальник от Нормы Камали.
Одеваю его. Идеально сидит.
Погружаюсь в воду. Теплая. Запах хлорки возвращает меня к тем временам, когда мама в детстве брала меня в бассейн.
Я никогда не была великим пловцом. Да и вообще не очень-то любила воду. Но что-то привлекает меня в этом.
Нырнув поглубже, я наслаждаюсь чувством невесомости. По-собачьи переплываю на другую сторону. Потом, вспомнив прошлые летние олимпийские игры, пробую вернуться брасом.
Немного страшно. Особенно, когда я чуть не наглоталась водой. Проплыв несколько кругов, я чувствую, как прежняя форма возвращается ко мне.
Теряю счет времени. Физическая нагрузка обеспечивает блаженное облегчение. Когда я наконец выхожу, я чувствую себя немного уставшей, но всё же хорошо. Даже расслабленной.
Вытеревшись, я оборачиваю полотенце вокруг тела и иду к лестнице. Только после того, как открыв стеклянную дверь, я замечаю темный силуэт, наблюдающий за мной сверху.
– Джереми!
– восклицаю я, сердце бешено колотится.
– Я не видела тебя. Как долго ты ждешь?
– Не долго, - отвечает он.
Тон его голоса холодный.
– Понравилась вода? Я не знал, что ты любишь плавать.
– Да, - осторожно отвечаю я, поднимаясь по лестнице и присоединяясь к нему.
Он задумчиво смотрит на меня.
– И летающий?
– спрашивает он.
– О чем ты?
– О просто праздное любопытство.
Стоунхарт пожимает плечами. Да он просто издевается надо мной.