Сорок пять - баба ягодка опять
Шрифт:
Но вот так, чтобы крышу сносило, такого не было. Тем более к человеку, которого я не знаю. Тем более к человеку, который меня даже как женщину не воспринимает и смотрит как на мерзкого таракана. Старая и толстая я для него. Ууу…. гад. Ненавижу.
Всё. Успокоилась.
А прихорашиваюсь я для себя, для поднятия самооценки. А то ходят тут, обзываются. А вот я как возьму, как полюблю себя ещё сильнее, да как стану самой красивой королевишной и в сторону Камаева даже не посмотрю. Вот!
А травки успокоительные всё равно куплю.
Готовлю завтрак. Сегодня сырники со сметаной
Окно на кухне выходит на тропинку, которая ведёт к речке. Я часто любуюсь природой, когда готовлю. Вот и сейчас посматриваю в окно.
От речки кто-то идёт. Да кто может идти? Только Камаев. И… Боже мой. Да он издевается надо мной что-ли? На нём только плавки-боксеры и всё. Полотенце несёт в руках. Он же голый. Видно все мускулы и кубики и… Смотрю на него и как рыбка — открываю и закрываю рот.
Волосы его мокрые, неужели купался в речке? Хотя, сейчас август, вода наверно тёплая.
Гормоны мои бушуют. По-моему травками не обойдусь, надо купить сильнодействующие таблетки. А то накинусь на хозяина и изнасилую.
Егор подходит к двери. Я не смотрю в его сторону. Типа не замечаю и очень занята. Роюсь в холодильнике, что-то ищу.
Зашёл. Не оборачиваюсь. Всё ещё занята.
— Доброе утро, Татьяна.
— Доброе, Егор Евгеньевич, — это я ему из холодильника.
А сама дышу глубже, хапаю холодного воздуха, хоть голову в морозилку засовывай.
Поднялся на второй этаж. Всё ещё тяжело дышать. В глазах до сих пор он идёт по тропинке, а при ходьбе все мышцы на его прекрасном теле двигаются и играют. Капельки с мокрых волос капают на его тело, и я тоже капаю и растекаюсь лужицей.
Дыши, Таня, дыши. И иди переверни сырники, а то сгорят.
Когда Егор вышел на кухню, я уже успокоилась. Почти спокойно подаю завтрак и замечаю, что на меня очень пристально смотрят. Я делаю вид, что ничего не замечаю, и занята тем, что накрываю на стол. Варю кофе, тоже подаю. Из холодильника достаю и наливаю в стакан апельсиновый сок. Ставлю на стол. Только тогда поднимаю на него взгляд.
— Что нибудь ещё желаете, Егор Евгеньевич?
Он жуёт и смотрит на меня, резко хмурится.
— Нет, спасибо. Всё очень вкусно.
— Приятного аппетита.
И опять збегаю к себе. Зашла, навалилась спиной на дверь, закрыла глаза и дышу — глубоко и размеренно. Почти медетирую. Если будет так и дальше продолжаться, то что я буду делать?
Через полчаса захожу на кухню. Булочек опять нет. Всё забрал.
Дорогие читатели! Это моя первая книга не только на просторах ЛИТНЕТа, это вообще моя первая опубликованная книга. Поэтому прошу поддержать меня. Для меня будет огромной мотивацией для развития поставленные вами звёздочки (понравилась книга), конечно же забирайте эту книгу в библиотеку, чтобы не потерялась, не забудьте нажать на ОТСЛЕЖИВАТЬ АВТОРА . Очень жду подписку на автора. И я очень буду рада вашим наградами. Спасибо, что читаете меня. И
Глава 7. Камаев
Утром встал разбитым. Надо больше отдыхать. И высыпаться, наверно.
Решил сходить к реке и искупаться, может взбодрюсь. Сил меньше стаёт, неужели правда возраст сказывается? Что-то сердце сильно стучит, тахикардия что-ли? Надо провериться.
Одел плавки, накинул халат. Нет, халат одевать не буду, только полотенце возьму. На обратном пути покрасуюсь перед Татьяной. Она как раз завтрак будет готовить. Пока шёл к речке — мечтал, как она на меня будет смотреть, как будет облизывать губы…
Дурак. Старый дурак. О чём думаю? Нафига ей это надо — облизываться на меня. А мне это зачем надо? Она совсем не в моём вкусе.
С разбега нырнул в речку. Вода прохладная, сразу мозги на место встали, немного остыл. Ещё поплавал и пошёл в дом.
Иду по тропинке и думаю — с чего вдруг решил пройтись перед Татьяной голым? Хочу ей понравиться, что-ли? И поймал себя на мысли, что ДА, ХОЧУ.
Я ХОЧУ ПОНРАВИТЬСЯ ТАТЬЯНЕ.
И это осознание, как ни странно, меня успокоило. Она не жирная, а просто полненькая, наверно очень мягкая, если обнять. А глаза какие, нырнуть и не выплыть. А губы? Хочется прикоснуться к ним пальцами, а потом своими губами.
Мне понравилось думать о ней. И отторжения этих мыслей больше нет.
Зашёл в комнату, Татьяна на кухне, на меня не смотрит, занята. Поздоровался, она ответила, но всё ещё занята, не смотрит в мою сторону. Обидно. А так хотелось увидеть её глаза и улыбку.
Уже одетый спустился к завтраку. Что приготовила сегодня? Присел к столу. Она собирает на стол, я смотрю на неё. Почему раньше её вид меня отталкивал? Она такая милая и мягкая. Хочется к ней прикоснуться. Что-то в ней изменилось? Волосы — она закрасила седину. Ставит передомной кофе. Сдела маникюр. Смотрит на меня своими большими глазами, что-то спрашивает — я отвечаю. Желает приятного аппетита и уходит. Опять уходит. Зачем? Куда?
Обалденно вкусные сырники. И булочки. Опять забрал все на работу.
В офисе рутина. Ближе к обеду позвонили из филиала в области, какие-то проблемы, нужно ехать решать. Опять командировка. Едем с Сергеем, Валера за старшего в офисе, если что подстрахует. Сейчас домой, соберу вещи и вечером выезжаем.
Татьяна
Посуду вымыла. В кабинете пыль вытерла. Пошла в спальню хозяина, приберусь, стирку поставлю и опять свободна. Схожу в магазин, заодно прогуляюсь. Надо пройтись, подумать. Хочу уложить все мысли в голове.
То, что мне нравится Егор, это уже констатация факта. Не буду бороться с этим чувством. Всё равно ничего не изменится, я то ему не нравлюсь. Думаю, со временем всё пройдёт.
Прибрала в спальне, собрала грязные вещи и пошла в прачечную.
Уже в прачечной разбирая бельё, взяв в руки рубашку Егора, обнаружила на ней следы красной губной помады. И помада не только на воротнике, но и на рукавах, и на груди.
И сердце так защемило, слёзы сами полились из глаз. Вот, ещё одно доказательство, что не нужно мне думать о нём. Не нужно мечтать. Он не мой. Но почему так больно.