Сorvum nigrum
Шрифт:
— Стреляйте, — крикнул Люциус.
Воздух рассекал свист стрел. Я тоже выстрелил, но моя стрела попала в дерево. Красное тряпье мелькало за деревьями, а наша группа кричала и улюлюкала, подгоняя добычу, подзадоривая друг друга. В крови плескались наркотики и адреналин, так что я не знал точно кажется мне все это или нет. Наконец одна из стрел поранила «зверя». На снегу осталась кровь, а добыча заметно сбавила скорость, так что вскоре мы стояли над трупом женщины, истыканной стрелами.
— Поздравляю, господа! — оскалился Люциус. — Пора отметить себя кровью добычи.
Он вынул одну из стрел и размазал кровь по своей ладони, после чего оставил кровавый отпечаток на своем лице. Остальные поступили так же.
— Твоя очередь, Гарри, —
Пришлось повторить за ними, так что теперь мы походили на шайку полоумных маньяков. Флинт взвалил женщину себе на плечи, и мы отправились дальше. Вскоре мы вышли на небольшую поляну, где нас уже ждала Южная и Северная группа с точно такой же добычей. Позже к нам присоединилась Западная. У Паркинсона была перевязана нога, и он заметно хромал.
— Этот сукин сын воткнул мне в ногу стрелу… — прорычал он, присаживаясь на валун.
К нашей добыче положили крупного мужчину, завернутого в такие же красные лохмотья.
– … зато потом я попал ему прямо в глаз!
От волшебника к волшебнику снова начали гулять фляжки с напитком. Я смотрел на лица, с отпечатками ладоней, и думал о том, что как бы не развивались события дальше, человечину я жрать не намерен.
— Ну что ж, господа! — Малфой взял слово. — Пора поделить добычу.
Он извлек волшебную палочку и одним хлестким движением отсек голову у мужчины.
— Парки, ты заслужил, — он вручил голову Паркинсону.
Так же головы получили Нотт, Гринграсс и Флинт-старший, так как именно их стрелы нанесли смертельные ранения жертвам. Было разрешено забрать себе любую понравившуюся часть от тела, на память так сказать. Я не был склонен брать что-то, так как считал это просто огромной ошибкой. Если вдруг такой сувенир найдут в твоем доме, то само собой появятся вопросы о том, как он туда попал. Мы совершили преступное действие поистине огромной группой, и я не хочу, чтобы хоть что-то могло выдать мое в этом участие. Некоторые отрезали себе по пальцу от тел. Если не ошибаюсь, раньше в доме Блэков была одна вещь, сделанная из мелких косточек кистей рук. Что-то типа «ветерка» или подвески на люстру. Короче говоря я предпочел избавиться от этого, потому что артефактор не нашел ничего сверхъестественного в этой штуке, кроме того, что это были явно человеческие кости. Поступил я по-другому: от каждого тряпичного одеяния отрезал по ленте, сплел из этого браслет и нацепил на запястье.
Взрослые лишь ухмыльнулись, глядя на мои старания. Поразило то, что никто не воспринимал наше развлечение как преступничество, всем было весело и легко, как будто мы по лесу пикси гоняли, а не себе подобных.
— Кем были эти люди? — спросил я Люциуса, когда мы все устроились у костра жарить сосиски.
— Маглы, — ответил он.
— Почему именно маглы? — удивился я.
— А ты бы предпочел пристрелить волшебника? Или оборотня? — ухмыльнулся он.
К нашему разговору стали прислушиваться.
— Нет, конечно. Просто мне кажется это неправильным. Не честным.
— Что же в этом нечестного? — удивленно протянул он. — Мы охотимся так же как и они, без магии. Ну почти, по крайней мере в них не летят заклинания. Маглов много, в отличие от волшебников. Волшебных существ и того меньше. По-моему справедливо то, что мы возьмем несколько обычных маглов для своих нужд. По всему свету они теряются тысячами, умирают целыми пачками и эти четверо капля в море.
Я смотрел на этих людей, которые всем своим видом выражали полное согласие со словами своего Министра и не верил глазам. Для них человеческая жизнь не стоит ровным счетом ничего. Для них убить магла ради потехи — норма. Для меня нет. Убийство должно нести какой-то смысл, потому что если убивать только ради собственного удовольствия, можно стать монстром. Собственно среди самых настоящих монстров я и находился. Мне, человеку, выполняющему поистине ужасную работу, никогда не понять этих людей. Сдается мне, что моя первая «Черная охота» стала последней.
–
Ромильда
В приюте Каркаровых появилось еще две маглорожденные девочки трех и пяти лет. Гермиона попросила меня помочь в некоторых ритуалах, и я несколько дней провел под их крышей. Один раз я стал свидетелем некрасивой сцены, устроенной Ярославом прямо посреди ночи. Он вернулся с очередного задания. Это была групповая операция под руководством Лонгвея — они отлавливали в горах беглого преступника, сбежавшего из-под ножа ритуалиста. Именно поэтому я находился в Приюте — замещал Ярослава. Мы спали в северном крыле дома, так что дети не могли слышать шум, доносящийся из их спальни. А я мог. Никогда бы не подумал, что Ярослав может так опуститься. Он буквально поливал ее грязью, обвиняя во всех грехах. В конце он еще и предположил, что позвала меня она сюда с совсем другой целью. Я постарался прислушаться к нашей связи и с удивлением понял, что ее больше нет. Когда она прервалась я так и не смог определить, но сейчас, лежа в постели в чужом доме, с точностью мог сказать, что она испарилась. Ее больше нет.
Еще несколько минут велась словесная перепалка, затем хлопнула дверь. В гостевую спальню, что располагалась рядом с той, что я занял, кто-то вошел. Судя по всхлипам и тихим завываниям, это была Гермиона. Я не стал ломиться к ней, боясь, что этим лишь сделаю хуже. Немного погодя к ее двери подошел Ярослав, но, немного потоптавшись на месте, ушел, не проронив ни слова. Вскоре затихла и Гермиона, а я до самого утра не сомкнул глаз, размышляя о том, как бы помочь своей подруге, не убивая ее благоверного. Я ушел довольно рано, оставив записку о том, что забыл об одном важном деле. Можешь назвать это трусостью и малодушием, но я не хотел смотреть ей в глаза и думать о том, свидетелем чего стал. Это было их личное дело, практически интимное. Конечно я бы вмешался, если бы ситуация вышла из-под контроля. В семье не может все быть гладко, кто не ругается?
–
В июне вернулся Драко. Как я узнал об этом? Очень просто — он встретил меня в Министерстве, когда я покидал зал суда. Это были чертовски утомительные три с половиной часа, так что чувствовал я себя совершенно разбитым, а настроение из плохого превратилось в скверное. Встретить на пути к горячо желанной чашке крепкого кофе такое препятствие я не ожидал, поэтому несколько растерялся.
— Привет. А я повсюду тебя ищу, — улыбнулся он.
За этот год он сильно изменился. Если бы мы были незнакомы, то я бы принял его за моряка, магозоолога или археолога. Его платиновые волосы отливали золотом на концах порядком отросших волос, кожа из болезненно-белой стала оливковой, розовые губы слегка обветрились, на нижней появилась трещина. На левой скуле желтел почти сошедший синяк. Драко практически ежесекундно оттягивал ворот рубашки, видимо костюм душил его, но он отчего-то не позволял себе расслабить галстук.
— Что-то срочное? — я остановился напротив него.
Мимо нас скользили люди, выходящие из зала слушаний. Мой хмурый вид резко контрастировал с легкостью и беззаботным выражением лица Драко, так что никто не задерживался рядом дольше положенного. Потому что конфликты хоть и очень интересная вещь, но влезать в разборки двух волшебников — себе дороже.
— Не то, чтобы… Может посидим в кафе?
— Извини, мне некогда.
Я не стал терять времени и просто оставил его в бурлящей толпе. У меня действительно были дела. Последнее слушание оказалось не таким уж простым, так что когда вскрылись новые обстоятельства, заседание продлилось на полчаса дольше. Теперь у меня оставалось всего тридцать минут, чтобы дойти до кабинета, пролистать десять личных дел и затем начать собеседования с кандидатами, которые хотят войти в Совет.