Соседи по квартире
Шрифт:
— Хорошо, значит, я был прав, и события действительно не совпадают, — опершись локтями на стол и поочередно глядя на нас, тихо говорит Доэрти. — Понимаете, я делаю только первичную проверку, но всегда есть и еще одна, когда документы перечитывают независимые инстанции. Иногда специалисты всего лишь бегло просматривают полученную информацию, но бывает, что и перепроверяют со всей тщательностью, — изучая нас взглядом, он откидывается на спинку. — В любом другом случае я написал бы отказ, не потрудившись приглашать вас сюда, но вы мне нравитесь, а Джефф мой хороший друг. История,
— Это не так, — подавшись вперед, возражает Келвин. — Возможно, мы немного… изменили детали, но наш брак по любви.
От наплыва эмоций мне тяжело дышать. Доэрти поворачивается ко мне, и я киваю. Вероятно, он принял мои выступившие на глазах слезы за горячее согласие с Келвином, а не за душевную боль, потому что теперь я не могу сказать, говорит ли Келвин правду или же он действительно талантливый лжец.
— Лично я рад, — отвечает Доэрти. — Но в данном случае это несущественно, — он показывает на нашу папку. — Все здесь выглядит не очень хорошо.
Келвин откидывается на спинку стула и закрывает лицо руками.
— Но прежде чем вы начнете паниковать, — продолжает офицер, — хочу сказать, что у меня есть решение, — взяв с левой стороны стола какую-то папку, он протягивает ее Келвину. — С самого начала, когда ко мне обратился Джефф, я высказал свое неофициальное мнение, что вы вряд ли получите грин-карту через EB-1A [иммиграционная виза для людей с выдающимися способностями, обычно с ней прямая дорога к грин-карте — прим. перев.], как и визу O-1B [временная рабочая виза США для талантливых иностранцев — прим. перев.], поскольку продолжительное время незаконно проживали в стране.
— Все верно, — замечаю я. — Джефф говорил, что на получение этих виз большая конкуренция, и Келвин их не получит, потому что нарушил закон.
Доэрти кивает.
— Но учитывая нынешнее положение дел — в частности, что Келвин, вероятно, на данный момент является одной из самых ярких звезд на Бродвее, — хочу сказать, что мы легко можем доказать его известность не только на национальном, но и на международном уровне, и подать заявку на визу для лиц с экстраординарными способностями.
Келвин наклоняется вперед и с красными глазами впервые смотрит на предложенные документы.
— То есть вместо грин-карты мы будем делать такую визу?
Доэрти снова кивает.
— Пока остаетесь в браке, вы все еще можете претендовать и на грин-карту, но хочу предупредить о возможных опасностях. А на O-1B можно собирать документы прямо сейчас.
***
Кажется, солнце никак не может решить, что ему делать: когда все-таки выглядывает из-за облаков, светит тускло и неуверенно. Выйдя из здания, мы с Келвином кутаемся в верхнюю одежду. Мне хочется запрокинуть голову к холодному весеннему небу и расхохотаться. Все оказалось нежизнеспособным и неважным: свадьба, заучивание информации друг о друге, общие счета, оплата коммунальных услуг. Даже эмоциональные качели. Мы были такими наивными.
— Вот что происходит, когда творческие люди становятся ответственными за юридические дела, — бормочу я.
— Заполню формы позже и завтра же отправлю, — говорит Келвин и кивком показывает на прижатую к груди папку. — Слава богу, что все это не отразилось на нас.
Такое ощущение, будто мы вышли из кинотеатра, думая, что были вместе, а на самом деле смотрели два разных фильма.
— Вот это… что происходит между нами… — говорю я и показываю то на него, то на себя, — ты же понимаешь, да — теперь это стало совершенно неважным?
Келвин резко отходит на шаг назад, словно я его ударила.
— Вот что ты вынесла из этой встречи?
— Что нам нет нужды быть женатыми? — невесело хохотнув, говорю я. — Да. Именно это и вынесла.
Господи, во что все превратилось… Мне хочется вернуться на пару недель назад и найти способ заставить Келвина рассказать про Аманду и показать, что его объяснения звучат неубедительно и даже подозрительно. Очень хочется, чтобы это случилось до того, как я познакомлюсь с его семьей и пойму, что, оказывается, стану не только Холлэнд, но и Амандой или Натали, или еще кем-нибудь. Или что Келвину просто нужна теплая постель и какая-нибудь американка под боком.
Но существует ли оно, это время пару недель назад? Я сомневаюсь, что Келвин мог бы рассказать мне про Аманду и про наше с ней чрезвычайно удобное сходство, не показав себя при этом мудаком. Особенно если потом прошептал бы, что любит только меня.
Прищурившись, Келвин смотрит в сторону дороги.
— Я после встречи понял кое-что другое.
— И что же?
— Что теперь мы просто можем быть вместе, — повернувшись ко мне, говорит он. — И наш брак может существовать без излишнего давления.
Но я уже приняла собственное поражение.
— Идея мне нравится, вот только пару часов назад я обнаружила себя удобным двойником. Даже без необходимости получать грин-карту нам нужно решить эту проблему.
— Аманда к делу не относится! — расстроенно зарычав и запустив руку себе в волосы, говорит Келвин. — Она не имеет к нам ровно никакого отношения. Это был всего лишь способ уберечь моих родных от лишнего беспокойства!
Его защитная реакция лишь разжигает мой гнев.
— Тогда почему ты мне не сказал?
— Потому что это прозвучало бы ужасно, — недоверчиво усмехнувшись, возражает Келвин.
— Да это и есть ужасно!
Он запрокидывает голову и расстроенно вздыхает, а на скулах играют желваки.
— Знаешь, мне кажется, тебе стоит поумерить пыл и перестать на меня нападать. Твои родители даже о моем существовании не знают.
— Ты прав, — киваю я. — Но тебе я на эту тему никогда не врала. И обо всем планировала им рассказать. Наши чувства возникли совершенно неожиданно, поэтому я подумала, что у меня полно времени, чтобы рассказать им, прежде чем привезу тебя знакомиться. Я просто еще не пришла в себя.