Соседи по квартире
Шрифт:
После радостных возгласов, поздравлений и нескольких повторных прочтений письма вслух мы успокаиваемся, снова садимся за стол, и со слезами гордости на глазах мои дяди читают само эссе.
Выражение лица Роберта становится полным нежности, когда он понимает, что в эссе я написала о его влиянии на свою жизнь и будущее. Пусть я уже включила в текст редакционные заметки — и понимаю, что с ними статья стала сильнее, — мне все равно было страшно дать прочитать эссе Роберту. Я писала так, будто хорошо разбираюсь в музыке, а сейчас, когда он держит текст в руках, внезапно ощущаю ужас, что он укажет, где я допустила
Я слежу, как взгляд Роберта скользит по строчкам, задерживаясь на некоторых по нескольку раз, и пытаюсь угадать, про что именно он читает. От растущей нервозности меня начинает потряхивать. Становится невыносимо просто сидеть, смотреть, как они читают, и ждать обед.
Поэтому я иду в гостиную. Поджав под себя ноги, устраиваюсь на диване и неторопливо прокручиваю ленту Твиттера. Новости, новости, новости, мир вот-вот погибнет, снова новости… а потом мне на глаза попадается фотография, где Келвин на красной ковровой дорожке стоит рядом с красивой брюнеткой. Фото опубликовано не с его и даже не с аккаунта театра. А в еженедельнике Entertainment Weekly.
Я словно проглотила льдинку — в горле все застыло до боли. На губах Келвина красуется его фирменная улыбка, а женщину он обнимает за талию. Мне не стоит открывать саму статью. Ни в коем случае. Но разве я смогла бы удержаться? Поэтому перехожу по ссылке.
«Бродвейский гитарист и любимец публики Келвин Маклафлин вот уже второй раз за месяц замечен в обществе звезды независимого кино, актрисы Натали Нгуен. На этот раз они появились в Нью-Йорке на премьере политического триллера «Привести в исполнение», в главной роли которого снялся партнер Маклафлина по спектаклю «Его одержимость» Рамон Мартин.
Привлекательная парочка появлялась вместе и ранее, в Нью-Йорке на…»
Не дочитав, я швыряю телефон на журнальный столик. У бушующего урагана внутри меня есть имя — Натали Нгуен.
Привет! Пишу поинтересоваться, свободен ли ты?
В последние пару недель Келвин как будто ожил.
Прижав подушку к лицу, я кричу.
— Холлэнд, это потрясающе! — неверно истолковав мой вопль, кричит из-за стола Роберт.
— У Келвина появилась какая-то паршивая девушка? — зашвырнув подушку в другой конец комнаты, восклицаю я.
Позади дивана раздаются звуки торопливых шагов.
— У Келвина появилась девушка? — переспрашивает Роберт. — Насколько мне известно, нет… но, кроме как на спектаклях, я с ним не вижусь.
Джефф осторожно берет мой телефон и читает открытую статью.
— О! Это же та актриса… — начинает он и нетерпеливо щелкает пальцами. — Из фильма с Джошем Магелланом про группу туристов, которые отправились в…
— Да-да-да, — подхватывает Роберт, — в Новую Шотландию, — он похлопывает кончиком пальца по губам, пытаясь вспомнить. — Как ее зовут? Она превосходно сыграла.
— Ее зовут Натали Нгуен, — выдав хук справа другой подушке, отвечаю я. — Вот только давайте пропустим ту часть рассказа, какая она замечательная и талантливая, и перейдем сразу к развязке: где рука моего мужа красуется на ее тонкой талии, в то время как оба они позируют на красной ковровой дорожке.
глава двадцать восьмая
Неудивительно, что ужин я отменила.
Джефф и Роберт убеждали меня не верить этой истории и что подобные слухи не редкость. Но, несмотря на их попытки, оба они должны понимать: нет ничего нереального в том, что Келвин встречается с Натали. Все к тому и шло.
Я оставляю дядям копию эссе для Келвина, чтобы тот прочитал и одобрил, и договариваюсь встретиться с Лулу. Будем праздновать мою маленькую писательскую победу. Если буду оставаться на позитиве, надеюсь, я не превращусь в лужу слез и сожалений.
Принимаю решение как следует напиться, но после первого бокала вина пишу Келвину.
«Думаю, будет лучше, если мы отменим ужин. Я попрошу Роберта завтра отдать тебе копию эссе».
«Кому будет лучше?»
Мне становится еще более грустно. Уверена на все сто, что если напьюсь, как собиралась, потом обязательно позвоню ему и буду реветь в трубку. Знаю, что несправедлива к нему, но я в ярости от того, как быстро Келвин заново начал налаживать личную жизнь. Всего месяц спустя! Но когда я злюсь, то плачу. Эти два проводка в моей эмоциональной паутине почему-то всегда сплетены воедино.
Лулу про Келвина с Натали я ничего рассказывать не стала, но несмотря на занятость своими делами — записаться на следующей неделе на инъекции ботокса, купить те туфли, даже если не может себе их позволить, и понять, стоит ли бросать Джина, — она умудряется заметить мое настроение.
— Я думала, мы празднуем будущую публикацию эссе, — говорит она и придвигает ко мне поближе бокал вина. — Ты же была так рада. Почему тогда выглядишь какой-то унылой какашкой, когда я расписываю тебе новые туфли от Валентино?
Я окунаю картофель-фри в трюфельный соус. От ее вопроса мне хочется сопротивляться и выглядеть веселее. Почему в присутствии Лулу мне всегда кажется, будто мои чувства неудобны и отвлекают ее от важного?
— Я и есть сейчас унылая какашка, — раздраженно отвечаю я. — Потому что Келвин встречается с Натали Нгуен.
Сунув картошку в рот, она кивает.
— На днях видела их фото.
Такое ощущение, будто меня ударили.
Мысленно сосчитав до десяти, я с возмущением смотрю на нее и закипаю от гнева.
— Спасибо, что держала меня в курсе и предупредила заранее.
— А что ты хотела, чтобы я тебе сказала? «Удачи в соперничестве»? — продолжая жевать, интересуется Лулу. — Разве так не было бы хуже?
И в этот момент моя дружба с Лулу окончательно умирает.
***
— Как ты? — спрашивает Дэвис, и на заднем плане я не слышу звуков ни телевизора, ни приготовления какой-нибудь еды. Значит, мой брат действительно беспокоится обо мне.