Соседи
Шрифт:
Ее глаза были закрыты, голова слегка повернута к окну. Когда я смотрел на ее тонкие скулы и аккуратный наклон носа, то хотел провести пальцем по ее лицу, сказать ей, какая она удивительно сильная и выносливая. Вместо этого я прочистил горло.
— Просто уйди, ладно? — Ее голос звучал хрипло, отстраненно. — Я просила тебя уйти.
Я не знал, чего ожидал, но определенно не этого.
— Прости. — Я отступил к двери. — Тогда я… я оставлю тебя в покое.
— Подождите. — Теперь ее голова повернулась ко мне, а глаза искали мои. — Вы, должно быть, ошиблись
— Ты Эбигейл Сандерс?
Она посмотрела на меня, затем на букет желтых нарциссов в моей руке.
— Я Эбби. И не знала, что полиция приносит цветы.
Мой смех разнесся по палате и замер, когда я заметил ее выражение лица.
— Я не из полиции. — Я приложил руку к груди. — Я… — Не хотелось показаться претенциозным придурком. — Я тот, кто остановился. На месте… аварии.
Эбби нахмурилась, уставившись на меня, на ее лице отразилось напряжение мыслей. О чем я думал, придя сюда? Вероятно, они накачали ее успокоительным до потери сознания, и она дрейфовала выше, чем спутник. Без сомнения, у нее куча родственников и друзей, которые уже суетятся вокруг нее. И парень, наверняка есть. Может быть, даже муж. Ей не нужен я, совершенно незнакомый человек, явившийся с охапкой слишком ярких цветов.
— Это ты нас нашел? — спросила она, и ее нижняя губа задрожала.
— Мне жаль, — произнес я, опустив плечи, и вдруг понял, что почти не смею смотреть на нее. — Мне очень жаль.
— Сожалеешь? Почему?
Я сделал паузу. После нескольких ударов посмотрел ей в глаза и прошептал:
— Я не смог до него добраться. — Я положил цветы на стол. — Мужчина в машине. Пламя… жар… Я не смог его спасти. Мне жаль. — Тишина окутала комнату, и я замер, сжимая руки, пока тихо не сказал:
— Можно спросить, кто он был?
Когда Эбби снова посмотрела на меня, боль в ее глазах показалась невыносимой, и все же я не мог отвести взгляд.
— Мой брат, Том.
— Мне правда жаль. — Предложение прозвучало жалко. Ничтожно. — Я пойду.
— Пожалуйста, не надо, — остановила она менч, протягивая руку. — Не мог бы ты… остаться? Ненадолго?
Эбби казалась такой маленькой и потерянной, как ребенок, который проснулся от кошмара и попросил свою плюшевую игрушку. Когда я подошел к кровати, мне захотелось взять ее на руки и прижать к себе.
— Я Нэйт, — представился ей. — Нэйт Моррис.
— Спасибо, Нэйт. — Она улыбнулась крошечной улыбкой, отчего показалась очень грустной, как принцесса из старой сказки или что-то в этом роде. — Ты спас мне жизнь.
Я глубоко вдохнул и выдохнул.
— Ты знаешь, что стало причиной аварии? — осторожно спросил ее. — Не хочу показаться грубым, но…ну… я бы хотел…
— Это была я. — Ее глаза закрылись на секунду. — Должно быть, я потеряла контроль.
— Ты хочешь сказать, что не помнишь?
— Ничего. Но ты… ты был там. Расскажи мне, что ты видел. Пожалуйста. Когда ты добрался туда, он… Том был еще жив?
Я не мог быть уверен; я никогда не буду уверен. Но ей и не нужно знать.
— Нет. Он уже… умер.
Она прикрыла рот рукой и, несмотря
— Спасибо, — прошептала она, хотя я не мог понять, за что Эбби меня благодарит.
— Что насчет твоих травм? — спросил я. — С тобой все будет в порядке?
Она перечислила свои травмы и закончила словами:
— Доктор сказал, что со мной все будет в порядке. — Эбби отвернулась. — Во всяком случае, физически.
— Я уверен, что ты…
— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? — быстро сказала она. — О чем-то, что не имеет отношения ни к чему…
— О чем ты…
— О чем угодно. Что-нибудь глупое, чтобы я могла притвориться, что это обычный день… Можно?
— Конечно, безусловно. — Я хотел спросить о ее брате, каким он был, как выглядел. Я пододвинул стул и наклонился вперед. — Мы могли бы поступить как типичные британцы и обсудить погоду. — Жалко, Нэйт, жалко. Я улыбнулся. — Или ты можешь рассказать мне свой любимый фильм всех времен.
— Вообще-то, — ответила она, поглаживая мою руку пальцами, которые, казалось, вырезаны изо льда, — я бы предпочла послушать. А какой твой любимый фильм?
— Легко. «Большой».
Эбби слегка прищурилась.
— С Томом Хэнксом?
— Он самый.
Ее брови нахмурились еще больше.
— Почему?
— Сцена с пианино на полу? А когда он появляется на черном вечере в белом смокинге и обгладывает мини-кукурузу в початках? Гениально. — Намек на улыбку заставил ее губы дрогнуть, но она исчезла слишком быстро. Я поклялся, что в следующий раз смогу заставить Эбби улыбаться снова и надолго.
— Откуда ты? — спросила она. — Не отсюда. Слишком вычурный акцент.
Я позволил себе небольшой смешок, не зная, какой протокол следует соблюдать при разговоре с женщиной, которая только что потеряла брата.
— Лондон, — пояснил я, — Уэмбли.
— Что ты здесь делаешь? Навещаешь семью?
— Типа того. — Я передернулся. — Мой дедушка умер и…
— О, боже, мне так жаль. Вы были близки?
— Очень. И ему было всего семьдесят пять. — Я скрестил руки. — Моя бабушка умерла в прошлом году, и он так и не смог с этим смириться. Как будто потерял свой путь, как будто у него больше не осталось цели, понимаешь, и… — Я замер. — Господи, не могу поверить, что это сказал.
— Все в порядке…
— Нет, я придурок. Прости.
— Все нормально, честно. Ты отвлекаешь меня от… всякой ерунды. — Я думал, она сейчас заплачет, но Эбби тяжело сглотнула и добавила, — Он жил в городе? Твой дедушка?
— Нет. В Лонгтоне. Я ужинал с… — Я собирался сказать «с братом», но передумал — другом в городе вчера вечером, и возвращался, когда… когда…
— Когда ты нашел нас. — Она закрыла глаза на несколько секунд, слезы пролились из уголков. — И спас меня.
— Сначала я тебя не заметил. — Мой голос слегка дрожал, и я смотрел, как она вытирает щеки. — Я пытался добраться до… до Тома. Когда увидел тебя, подумал, что ты умерла. Я никогда в жизни не испытывал такого страха. — Я глубоко вздохнул, и она схватила меня за руку.